– Что это? Откуда у тебя сила прозревать будущее?
– Будущее сейчас легко осязаемо, оно как набухшее тесто вываливается из своих рамок, все уже предрешено. Твоя судьба переплетена с его судьбой. Он указал на Пирата, тот стоял у подножия горы, всматриваясь в океан. Время не река, это безбрежный океан и сейчас течения этого океана несут всех в одну сторону, назреют перемены.
Оракул отхлебнул чаю из кружки, и показал перстом за спину Драгона.
– У тебя гость…
Драгон обернулся и очутился в круглой комнате с костром посередине. У огня сидел мертвый боцман Пирата. Он поглядел на гостя и выругался.
– Что такое? Ты чем-то недоволен?
Усмехнувшись, Драгон подсел к костру. Он уже не испытывал ненависти к этим персонам. Оракул скрепил его сердце своей печатью. А духи поведали истину.
– Я думал ты не поймешь меня, мертвые говорят не так как живые.
– Я понимаю мертвецов, так умеют все главы самурайских кланов. Такова часть нашей силы.
Мертвец посмотрел на него с удивлением и в мертвых глазницах вспыхнули искорки.
– Значит слухи, что я слышал давным-давно, оказались правдой. Это открывает невиданные возможности.
Они посидели еще немного. Время здесь было легко и податливо. Изменяясь подобно глине в руках мастера, оно вылеплялось в фантастические формы. Через некоторое время голос Оракула настиг их.
– Вам пора, Вас уже заждались.
Выйдя из комнаты, они оказались в каюте корабля. Их уже ждал Пират. За ним Драгон увидел несколько дюжин призраков. Они обменялись рукопожатиями и представились друг другу. Видения будущего изменило обоих.
– Рюума, я думаю, нам есть чем заняться, -сказал Драгон.
– Капитан, мы отправляемся,-ответил Рюума и оба вышли на свет. Пират и призраки последовали за ними.
– Нам потребуется приложить некоторые усилия, но думаю, что когда мы будем у цели, вы не узнаете свой корабль и свою команду.
До Дня Цветущих Деревьев они узнают много нового…
Волны… Кажется, посреди океана более ничего и нет, -корабль, разрезающий волны и пустота на многие мили вокруг… Но он уже не один, все изменилось, Пират прогонял видения, но они были очень приятны.
Пират гнал своего Левиафана на такой скорости, как будто от этого зависела его собственная жизнь, а может, так оно и было. Рядом прогуливался странный знакомый Оракула, которого тот называл Искусителем. Впрочем, внешне он, действительно, очень напоминал женского угодника, но разум Пирата подсказывал ему, что его новый пассажир не так прост, как кажется…
'Очевидно, что он тоже будет одним из десяти воинов, но в чем, же его сила?',-задавался вопросом Пират, -'Внешне, похоже, что они с Оракулом из одних земель, возможно даже из одного племени, но взгляд совершенно иной, таких глаз я прежде не видел'.
Искуситель глянул в сторону нашего капитана, и тот перевёл взгляд на горизонт. Только сидевший, в позе лотоса, Оракул, открыл глаза и поднялся.
– Как минимум четверо, из оставшихся воинов, уже тоже объединились,-сказал он.
– Очень интересно, может, расскажешь больше, или как?
Драгон пошел к Оракулу.
– Всему свое время, -ответил тот, поднимая к солнцу свою руку, окутанную в золото.
– Всегда ты так, любишь всех обламывать, -вмешался Искуситель.
На борту судна разразилась дружеская перепалка. Рюума и Пират переглянулись и рассмеялись.
До Дня Цветущих Деревьев все тайны будут раскрыты…
Сила… Драгон и Рюума пропускали сквозь корабль свою силу способную построить новый мир. Глаза создателя и глаза разрушения слившись, превратили корабль в лабораторию. Капитан гнал корабль на полной скорости, так что пришлось много работать, требовалось сделать все быстро и качественно.
Начертив магические печати на палубе и по бортам судна, а также проведя ритуалы на самом Левиафане, Рюума сделал его кровь ядовитой, чтобы мертвецы, не смогли увидеть его, самурай и боцман преобразили корабль и его бывшую команду в нечто куда более могущественное. Убитым матросам Драгон дал новые тела, используя знания самураев, он преобразовал их в призрачных стражей.
Теперь эти существа не могли умереть, но и людьми они перестали являться.
Рюума вытащил их души из чистилища и скрепил с кораблем. Всю оставшуюся жизнь эти матросы будут служить Пирату на его корабле, ну может и не всю, но очень долгое время. Сам же корабль преобразовали в иную реальность. Левиафан стал посланцем, теперь он мог напрямую общаться со всеми членами команды и капитаном. На это было затрачено немало сил и энергии, зато теперь рыба покрывала расстояния вдвое большие, чем мог себе представить любой из ныне живущих. Сила, способная оживлять мертвых, показала себя во всей красе, продемонстрировав свои самые ужасные качества.
– Летучий Голландец, -произнес Рюума, он услышал эти слова на границе реальностей. -Теперь тебя зовут так.
– Пират, слушай меня, -произнес Драгон. -Теперь ты в ответе за свою команду. Им потребуется много лет, что бы обрести могущество и принять свои новые тела, постарайся не умереть до того времени. Иначе мои труды пойдут прахом, а мне бы этого не хотелось. Надеюсь через много лет, ты распустишь свою команду, оставшись легендой этого мира, и они смогут продолжить жить дальше.
Он похлопал капитана по плечу и, пошатываясь, отправился в свою каюту.
До Дня Цветущих Деревьев все привыкнут к новому…
Тревога… Необъяснимая, непонятно от чего возникающая, тревога, -так часто бывает в компании малознакомых людей, перед которыми не знаешь как себя повести. Искуситель не знал характеров, нравов, пристрастий новых знакомых, не знал он и том, как они отнесутся к его невинным слабостям.
Искуситель оглядывал новых попутчиков, и размышлял об их возможных характерах, чувстве юмора, их вкусах в алкоголе и прочих утехах. Сейчас ему не хотелось показаться перед такими людьми самым несерьёзным, поскольку они ещё не видели его силу. Они не могли знать, чего ради, он глушит алкогольные напитки в таких количествах. Тем самым, отрешаясь от мучающего его душевного расстройства. За всё нужно платить. О, Искусителю это было известно не хуже других на этом корабле. Все ужасы, какими он подчинял себе разум врага, каждая гипнотическая победа возвращалась к нему кошмарами. Только мертвецки пьяному ему удавалось нормально спать, в противном случае, засыпать он просто боялся. Но, доставшееся ему могущество, стоило того, думалось Искусителю. каждая гипнотическая победа возвращалась к нему кошмарами. Только мертвецки пьяному ему удавалось нормально спать, в противном случае, засыпать он просто боялся. Но, доставшееся ему могущество, стоило того, думалось Искусителю.
'Ну, ничего, прибудем на сушу, я им ещё покажу себя', -думал он,-'Наверняка мои способности ещё пригодятся. Вряд ли мы плывём к землям Эльфов, чтобы потоптаться на берегу'.
Как ему показалось, на первый взгляд, и Пират, и Драгон, просто по роду жизни должны уважать
