Его губы сложились в насмешливую улыбку, и она поняла, что он заметил ее внимание к своей персоне.
Уитни повернулась к нему лицом, сложила руки на своей изумрудно-зеленой блузке и вызывающе уставилась на Люка.
– О'кэй. – Он отошел к двери. – Но все же я подкину тебе пищу для размышлений. Нам придется жить здесь вместе довольно длительное время – может быть, несколько месяцев…
– Особо на это не рассчитывай!
– …может даже, несколько лет. – Он встал прямо перед ней, так близко, что она слышала пряный запах его одеколона и ощущала тепло его кожи. – Нам надо что-то предпринять с виноградниками. У меня есть идея, но осуществить ее можно, только если ты согласишься со мной сотрудничать. Мы можем поговорить?
– Только не сейчас. – Когда ты так близко, подумала она, мои мозги превращаются в картофельное пюре. – Попозже.
– Когда попозже?
– После того, как я выпью чашку кофе.
– А, ты одна из этих!
– Из каких этих?
– Когда ты выпьешь вторую чашку, – уголки его губ насмешливо дрогнули, – приходи в библиотеку. Я обрисую тебе мой план. – Прихватив мониторчик, он вышел.
– Одна из этих? – все более раздражаясь, повторила Уитни.
Но дверь уже захлопнулась за ним, и единственным ответом на ее вопрос было эхо его издевательского смеха.
– Заходи!
Как только Люк ответил на ее громкий стук, Уитни распахнула тяжелую дверь библиотеки и вошла.
Он стоял у окна, глядя на расстилающуюся перед ним долину с виноградниками, и не сразу повернулся к ней.
С чашкой в руке она подошла к кожаному диванчику напротив газового камина. Искусственный огонь, пляшущий на фальшивых дровах, тем не менее давал достаточно жара и освещал все вокруг теплым сиянием. Она уселась, вытянула длинные ноги и, взяв в обе ладони чашку тонкого фарфора, глянула на Люка.
– Ну так что за план, о котором ты хочешь поговорить?
Люк отвернулся от окна и перешел к резному письменному столу своей бабки. Он сел за стол, удобно откинулся в кресле и заложил руки за голову.
– Предположим, что мое внезапное появление в поместье не состоялось. – Полузакрытыми глазами он лениво изучал сидящую на диване девушку. – Что бы ты тогда сделала с поместьем?
– Наверно, продала бы.
– По твоему тону слышно, что тебе не хотелось бы так поступать.
– Конечно, не хотелось бы! За последние тринадцать лет поместье стало мне домом. Все корни здесь…
– Ладно, нет необходимости поднимать твое прошлое. Короче, тебе пришлось бы выставить недвижимость на продажу, потому что…
– Потому что у меня нет денег содержать такое имение. Ты сам сказал, что виноградники не в том состоянии, чтобы приносить доход.
– Поэтому тебе пришлось бы их продать. У тебя не было бы другого выхода из-за нехватки денег.
– Если бы у меня появились деньги, – Уитни отпила глоток своего кофе, наслаждаясь живительной влагой, – я бы наняла управляющего, вырвала бы старые кусты и посадила бы новые.
– И получила бы урожай не раньше чем через пять лет.
– Я полностью сознаю, что в данной финансовой ситуации у меня такой возможности нет, – пожала плечами Уитни.
Люк резко подался вперед и сложил руки на столе.
– Есть другой выход, – глядя на нее ледяными синими глазами, сказал он.
Уитни бросила на него скептический взгляд.
– Да? Какой же?
– Мы можем привить черенки тех сортов винограда, которые пользуются на рынке спросом, на старые корни. До недавнего времени в округе Оканаган никто этого еще не проделывал – во всяком случае, успешно.
– Почему же это не получалось?
– Считается, что из-за климата, сильных зимних морозов.
– А на самом деле?..
– Один из наиболее прогрессивных хозяев решил, что неудача вызвана не морозами, а тем, что специалисты, проводящие прививку, недостаточно квалифицированны и технически умелы. Поэтому он
