Кейт взяла свечу и пошла по коридору, вытянув ее как можно дальше впереди себя. Пройдя шагов двадцать, она подошла к стене, в которой был пробит неровный проход в склеп. Она задержалась на мгновение у входа, пока свет не проник внутрь.
Это было довольно большое помещение, но оно едва ли превышало девять футов в высоту. Потолок потемнел от множества факелов, которые когда-то здесь горели. Пол был покрыт мягким влажным песком. Стены и перекрытия были каменными, а в конце виднелась лестница, закрытая огромной плитой, точно такой же плитой с кольцом, которая закрывала вход в склеп наверху в церкви. По всему периметру располагались каменные полки с отделениями, похожими на огромный книжный стеллаж, только вместо книг там находились гробы Мухьюнов. В середине помещения было сложено десятка два больших и маленьких бочонков. Из большой бочки, емкостью галлонов тридцать, вытекали маленькие струйки в мензурку, емкостью всего в один галлон. Все бочки были помечены белой краской. Цифры и буквы указывали на то, что содержалось в каждой из них.
Когда Кейт обходила вокруг сложенных бочек, рассматривая, насколько они повреждены, она задела ногой одну из них, почти пустую, и раздался тот самый звук, который они слышали тогда в церкви. Это бочки, а не гробы производили такой гудящий звук, ударяясь друг о друга.
Ясно, что все здесь было затоплено водой; пол был все еще покрыт грязью, а позеленевшие и влажные стены показывали, что вода находилась в двух футах от потолка. На полу виднелся пучок свежих водорослей, как-то попавших сюда, а маленький краб поспешно удирал в угол. Гробы, казалось, пострадали совсем немного. Они стояли рядами на полках, один над другим, всего двадцать три. Большинство из них были свинцовыми и потому не могли плавать, но тс, что из дерева, перекосились в своих нишах. Один из них уплыл, а когда вода ушла, опустился в угол на пол вверх дном.
Кейт думала, в каком из гробов лежал сэр Роджер Мухьюн и были ли здесь захоронены какие-нибудь ценные вещи: кольца, браслеты и тому подобное. На свинцовых гробах не были указаны имена, на деревянных же на металлических пластинках она обнаружила надписи на латинском языке, но они так поржавели, что ничего не возможно было разобрать.
Кейт медлила, так как хотела проверить каждый гроб на наличие ценностей, но с ней не было мужчины, чтобы помочь вскрыть их. Даже Син был шокирован при мысли о грабеже мертвых. Как будто мертвые могли возразить! Однако было довольно неприятно находиться в обществе стольких мертвецов, хотя каждый человек знал, что когда-нибудь будет там. Ее тронул вид клочков хоругвей и погребальных принадлежностей, а также остатки венков, которые любящие руки положили сюда сто лет назад. Теперь все это рассыпалось и сгнило — некоторые, намоченные водой, прилипли к гробам, а другие валялись на песчаном полу.
Кейт некоторое время внимательно изучала гробы, прежде чем ее внимание привлек большой деревянный гроб, который лежал на самой верхней полке на высоте шести футов от земли. Почти тотчас интуиция подсказала ей, что это был гроб сэра Роджера Мухьюна. Взобравшись на стоящий рядом пустой бочонок из-под мадеры, она осмотрела его при свете свечи. Хотя на первый взгляд гроб казался достаточно крепким, Кейт заметила, что он уже начал расползаться, но пока еще не прогнил до конца, и ее отделяла от мертвеца лишь тонкая деревянная планка. Она ударила по ней кулаком, и ее рука провалилась, подняв облако пыли и гнили.
Она углубилась рукой внутрь, пока ее пальцы не коснулись чего-то мягкого и влажного, что, по ее предположению, могло быть пучком водорослей. Но, посветив свечой, она увидела нечто черное и спутанное. В первый момент она не могла сообразить, что же она держала в руке, затем поняла: это была борода мужчины. Увидев имя сэра Роджера, отчетливо написанное на медной пластине сбоку, Кейт решила продолжить неприятную работу по обследованию гроба.
Она не первый раз видела мертвецов. Впрочем, прошло уже немало времени с тех пор, как она стала привыкать к подобным зрелищам, когда, будучи еще маленькой девочкой, смотрела на трупы, выловленные в воде после крушения кораблей. Кроме того, она помогала деревенскому доктору обмывать тела несчастных односельчан, умерших в своих постелях во время эпидемии.
Сэр Роджер, очевидно, был высоким человеком, поскольку гроб был необычной длины, и, когда Кейт отломала прогнившую боковую стенку, она увидела контур всего скелета, лежавшего внутри. Он был завернут в остатки шерстяного или фланелевого савана, так что сами кости не были видны. Кейт подумала, что человек, лежавший здесь, был ростом свыше шести футов. В области живота фланель провалилась, и можно было легко различить выступающие ребра грудной клетки, бедра, колени и ступни. Голова была обернута белыми полосками материи, которые теперь стали грязными от сырости. Борода частично была стянута подбородочной повязкой. Когда Кейт щупала вслепую, она разорвала эту повязку, и нижняя челюсть упала мертвецу на грудь, но при этом совсем немного отклонилась. Это был сэр Роджер Мухьюн, остававшийся в той же позе, в какой его положили сюда сто лет назад. Кейт приподняла крышку и вытянулась, чтобы посмотреть, не припрятано ли что-нибудь с другой стороны тела.
Она ничего не нашла, кроме маленькой безделушки, которая, на ее взгляд, не представляла значительной ценности. Это был медальон, лежавший на груди безмолвной закутанной фигуры и прикрепленный к шее тонкой цепочкой, пропущенной под матерчатыми повязками. Более светлая часть фланели показывала, как далеко распространялась борода, но медальон и цепочка полностью почернели, из чего Кейт сделала вывод, что они были серебряными. Медальон был похож на крону, только раза в три толще. Отыскав застежку на цепочке, Кейт вытянула ее из-под прогнивших тряпок. Она ожидала большего, гораздо большего, и подумала, стоит ли открывать другие гробы.
Кейт пришлось повозиться с медальоном, который был у нее в руке, прежде чем она открыла его, отыскав зазубрину, после легкого нажатия на которую крышка на шарнире, несмотря на ржавчину, открылась. Она не ожидала найти там что-либо, кроме портрета одной из его жен или матери, поэтому, когда там не оказалось ничего подобного, кроме сложенного листка бумаги, ею завладело любопытство.
Кейт чувствовала себя как человек, который проиграл все свое состояние и с тяжелым сердцем ставит последнюю крону, еще не утратив надежду, что ему повезет и эта последняя ставка может вернуть все деньги. Как это ни глупо, она тем не менее надеялась, что эта бумага может содержать указание на точное местоположение корабля, который пошел ко дну с бриллиантом Мухьюна. Это была дикая мысль, которую она быстро отбросила. Когда она разгладила складки и развернула лист при свете свечи, там ничего не оказалось, кроме нескольких стихов из «Псалмов Давида». Бумага пожелтела, и на ней виднелась сетка складок там, где она была сдавлена в медальоне. Почерк, хотя и мелкий, был четким и аккуратным, и в приведенном ниже тексте ни в одном слове не было ошибки.
Дни нашего века сочтены — всего шестьдесят, семьдесят лет.
И хотя люди могут быть крепкими, еще имея силы трудиться.
И в восемьдесят лет, они горюют, что все скоро кончится.
И придет смерть.
Псалом ХС;21
А что касается меня, немного шагов мне осталось пройти,
И звук их скоро исчезнет в ночи.
Псалом IXXIII, 6
Но не дай Господь утонуть мне в бурном потоке,
И глубокий омут да не поглотит меня.
Псалом LXIX, 11
И потому, следуя через долину страданий,
Я буду черпать живительную влагу, которую дает колодец,
Пока все пруды не наполнятся водой.
Псалом LXXXIV, 14
Ради этого ты ходил на север и на юг.
