Однако, иногда «вне тела» видятся вещи, отличные от реальности. Например, человеку может показаться, что он пролетел сквозь крышу своего дома и видит дымоход, который после проверки на следующий день оказывается в другом месте. Или человек может войти в комнату, где большая часть мебели находится на знакомых местах, но потом, придя в нормальное состояние, он замечает, что где-то стоял лишний шкаф.
Существуют два довода, убеждающие нас в том, что осознанные сновидения невозможно полноценно обсуждать в отрыве от внетелесного опыта.
Первый состоит в том, что внетелесные переживания с философской точки зрения невозможно отличить от осознанных сновидений. В обоих случаях у наблюдателя создается полное и самодостаточное поле восприятия, в котором он понимает, что находится в состоянии, отличном от обычного бодрствования. В большинстве спонтанных внетелесных переживаний человеку кажется, будто он наблюдает свое физическое тело со стороны, но это не создает качественного отличия внетелесных переживаний от осознанных сновидений. Встречаются (хотя и реже) случаи, когда человек смотрит на свое тело со стороны в осознанном сне.
Другой довод, убеждающий нас в общей природе этих двух феноменов, состоит в том, что у людей, пытавшихся намеренно вызывать подобные переживания и записывавших свой опыт, часто встречается мысль о тесной связи между этими двумя типами состояний. Среди людей, чей опыт обсуждается в данной книге, Оливер Фокс, д-р Уайтмен и испытуемый А относят свои переживания к «высшему» или «низшему» разряду. Причем переживания «высшего» разряда примерно совпадают с категорией внетелесных, а «низшего» — с категорией осознанных снов. Способы, которыми эти люди проводят грань между «высшими» и «низшими» состояниями, различны, как и их идеи относительно методов перехода от одного типа состояний к другому. Их точки зрения по этим вопросам будут рассмотрены ниже. Пока же достаточно заметить, что все они считают описываемые явления тесно связанными, а при разделении между ними все равно остается много общего.
В таком случае, как же отличить внетелесный опыт от осознанных сновидений?
1. Обычно внетелесные состояния начинаются, когда человек бодрствует, а не спит; осознанное же сновидение, как правило, начинается, когда человек смотрит обычный сон, либо когда он только засыпает. При этом осознанное сновидение — первое, которое он видит.
2. Хотя в обоих случаях человек понимает, что его восприятие не такое, как в бодрствующем состоянии, во внетелесном опыте он часто предполагает полное совпадение своего восприятия с реальностью и говорит, что видел обычный мир, но с другой точки зрения. В описаниях осознанных сновидений иногда точно воспроизводятся места, знакомые наблюдателю, но гораздо меньше утверждений о физической реальности происходящего во сне.
3. В большинстве случаев наиболее точные и живые представления о мире в нормальном состоянии ассоциируются с внетелесным восприятием, в то время, как в осознанном сновидении гораздо чаще присутствуют символические или фантастические элементы, а его визуальные образы могут быть расплывчатыми или нечеткими.
4. Субъекты, которые испытывали оба этих состояния, обычно утверждают, что внетелесные переживания превосходят осознанные сновидения по следующим критериям: степень контроля над ситуацией и свободы передвижения в пространстве, а также интенсивность испытываемых эмоций — радости, свободы и т. д.
5. Во внетелесном состоянии человеку может казаться, что он вообще не имеет тела и находится в положении «бесплотного наблюдателя». Это нетипично для осознанных сновидений: здесь человеку обычно представляется, что он обладает привычным физическим телом. Возможно, это означает, что во внетелесном состоянии человек ощущает большую свободу движения, чем в осознанном сновидении. Он более свободен от стереотипов, связанных с движением, и поэтому его точка наблюдения перемещается легко и быстро.
На этом начальном этапе необходимо ввести представление о «внетелесном восприятии», поскольку придется делать постоянные ссылки на это явление в дальнейшем.
Теперь мы готовы начать последовательное изучение свойств и характеристик осознанных сновидений. Первое, что мы обсудим — это вид сновидений, которые назовем «предосознанными»; они могут развиться в осознанные, но могут и не развиться.
ГЛАВА III
ПРЕДОСОЗНАННЫЕ СНОВИДЕНИЯ
Перед тем, как переходить к рассмотрению свойств осознанных сновидений, интересно обсудить тип снов, где человек испытывает критическое отношение к своим переживаниям, — вплоть до того, что он задает себе вопрос: «А не сплю ли я?» — но все же не осознает полностью, что он спит. Такие сны мы будем называть предосознанными. По-видимому, для людей не является чем-то необычным видеть предосознанные сновидения. Некоторые люди регулярно видят такие сны, которые, однако, так и не переходят в осознанные. Вот что рассказывают двое испытуемых:
Несколько раз я спорил с самим собой о том, сплю ли я или нет. Я говорил: «Да, это только сон» и тут же возражал себе: «Нет, это не сон — это реальность» (обычная реальность).
Конечно, у меня были сновидения, в которых я отчетливо помню задаваемый самому себе вопрос: «А не сплю ли я?». Они бывают довольно часто — примерно раз в неделю. Тем не менее, насколько я помню, в большинстве случаев этот вопрос либо оставался без ответа, либо ответ был отрицательным, и больше на протяжении всего сна эта мысль ко мне не возвращалась.
Более детально о внутреннем споре, возникающем в сновидениях рассказывает миссис Арнольд- Форстер, у которой были осознанные сновидения только в самой зачаточной форме, хотя она увлеченно анализировала свои сновидения на протяжении длительного периода:
Именно этот сон я увидела перед пробуждением, хотя подобные сновидения случались и в другое время. В процессе довольно беспорядочного сна в двух последовательных сновидениях меня охватывало одно и то же абсурдное, но ужасное беспокойство. Мне казалось, что некоторая домашняя утварь, какие-то куски красивой парчи, шелковые шторы, были оставлены за дверью и оказались под дождем и в тающем снегу. Мысли о том, что надо высушить и восстановить эти вещи, превращалась в навязчивую идею, разрушавшую образы сновидения. Во второй части сновидения, когда это беспокойство приобрело особенно острый характер, и когда я, видимо, была уже близка к пробуждению, я принимала участие не только как сновидец, но присутствовала в двух лицах; потому что «я» вмешивалась в сон и настойчиво возражала сновидцу по поводу реальности охватившего его беспокойства. «Я» говорила: «Это сон — я уверена в этом, ты должна проснуться!», но сновидящая отвечала: «Это никак не может быть сном, потому что это происходит не только в этом сне, но и в предыдущем — там я тоже нашла вещи на снегу; это реальность, иначе этого не случилось бы дважды; вот настоящие вещи, которые ты видишь и можешь потрогать сама». «Я» была очень озадачена и сказала, что «я» не могу ответить или объяснить это должным образом; все действительно казалось мне совершенно реальным, и я запуталась. «Я» снова изучила испачканную землей ткань: с нее текла вода, она была очень мокрой на ощупь, и ее реальность не вызывала сомнений. «Возможно, — подумала «я», — некоторые из этих фактов действительно реальны. «Я» не могу выпутать их из сети иллюзий». Но хотя «я» и была уверена, что значительная часть моего беспокойства являлась следствием сна, сновидящая снова возражала: «Нет, это не так, потому что ты видишь и держишь в руках мокрые вещи — они слишком реальны для того, чтобы быть «сновидными вещами». «Хорошо, — сказала «я» в конце концов, — хочешь их проверить? Тогда проснись и посмотри, что именно из этого является сном!» И я проснулась…[7]
Еще один человек, видевший повторяющиеся предосознанные сновидения, — Ив Делаж. У него сильно ухудшилось зрение, и вследствие беспокойства по этому поводу стал видеть сны, в которых его зрение было совершенно четким. Это каждый раз вызывало у него сомнение — на самом ли деле он вылечился:
Мне снова снится, что я вижу четко, хотя и помню, что практически слеп. Я помню, что такая
