друзьями.
— Ах да, — подхватил Уокер. — Коллекционер. Бедный Марк. Столько сокровищ, и ни одно из них не сделало его счастливым. Давненько с ним не встречался. И как он поживает?
— Почти спятил, — ответил я. — Но с памятью у него все в порядке. Он все еще помнит, что нашел мою мать и подсунул моему отцу. Если вы были такими близкими друзьями, как он утверждает, ты должен об этом знать. Кто послал его на поиски моей матери и зачем? И почему ты никогда об этом не рассказывал? Что тебе еще известно о моих родителях такого, чем ты не хочешь поделиться?..
К концу своей речи я уже орал ему в лицо, выплевывая слова, но он сохранял прежнее непрошибаемое спокойствие.
— Мне очень многое известно, — наконец заговорил он. — Это часть моей работы. Я уже рассказал все, что мог. Но есть вещи, о которых я не могу говорить даже со старыми друзьями.
— А ты не думай о нас как о старых друзьях, — посоветовала Сьюзи. — Лучше думай о нас как о старых друзьях с помповым дробовиком. Расскажи Тейлору все, что он хочет знать, или мы проверим, так ли крепка твоя защита, как ты думаешь.
Уокер удивленно приподнял бровь.
— Последствия могут быть весьма печальными.
— К черту последствия, — продолжала Сьюзи с очень неприятной улыбкой. — Когда это меня заботили последствия?
Видимо, он услышал нечто впечатляющее в ее голосе, прочел в ее глазах. Возможно, вспомнил к тому же, что дробовик Сьюзи — не простой дробовик. Уокер изобразил раскаяние и попробовал свой испытанный трюк. Власти дали ему голос, которому не могут противиться ни живые, ни мертвые, ни застрявшие между жизнью и смертью. И когда он начинает говорить этим голосом, даже богам и чудовищам приходится склонять головы.
— Сьюзи, положи свой дробовик на пол и отойди. Всем стоять и не двигаться.
Сьюзи моментально положила ружье на пол и отошла от края пентаграммы.
— Джон, отдай мне сумку. Быстро.
Но содержимое мешка жгло мне бок нестерпимым огнем, отчего в моей душе разгорался такой же нестерпимый гнев. Я чувствовал силу голоса, но голос не мог меня поработить. Я остался стоять, где стоял, и улыбнулся Уокеру.
Впервые того покинула уверенность.
— Убирайся к черту, Уокер, — сказал я, — или лучше оставайся на месте. А я подойду и выбью из тебя всю правду. У меня сейчас очень паршивое настроение, мне нужен кто-нибудь, чтобы выпустить пар. Интересно, ты сможешь пользоваться своим знаменитым голосом и в то же время визжать, а, Уокер?
Я перешагнул светящуюся линию и вышел из пентаграммы. Все равно меня никто не смог бы достать. Я чувствовал, что улыбаюсь, но какой-то чужой улыбкой. Я был готов творить ужасные, чудовищные вещи. Именно так я и собирался поступить.
Уокер начал пятиться от меня.
— Не делай этого, Джон. Напасть на меня — все равно что напасть на власти. Они этого не потерпят. Ты же не захочешь ссориться с властями и заполучить могущественных врагов.
— Катись ты в ад! — рявкнул я. — И власти твои пусть катятся туда же!
— Это не твои слова, Джон. Это говорит Нечестивый Грааль. Это он защищает тебя сейчас. Послушай, Джон, ты даже не догадываешься, как часто я защищал тебя все эти годы, используя свое положение.
Я остановился, хотя часть меня противилась этому.
— Ты меня защищал?
— Конечно, — подтвердил он. — Иначе как бы ты выжил?
— Тебе просто хочется, чтобы я так думал, да? Но я вижу тебя насквозь. Ты весь, со всеми потрохами, принадлежишь властям. А сейчас ты трусишь, потому что голос, который они тебе дали, не действует на меня. Возможно, это работает Нечестивый Грааль, возможно, нечто унаследованное мной от матери или отца. Скажи, ты готов поговорить о моих родителях?
— Нет, — признался Уокер. — Не готов. Не сейчас. И никогда.
Я вздохнул и скинул сумку с плеча на пол. Раздался крик изумления и ярости, а может, мне это только показалось. Я пошевелил сумку носком ботинка, усмехнулся и посмотрел на Уокера.
— Почему так получается, что все знают всё о моих родителях, кроме меня?
— Честно говоря, никто не знает всей правды, — ответил Уокер. — Мы лишь гадаем и делаем вид, что знаем.
— Ты не получишь Нечестивый Грааль, — заявил я. — Я тебе не доверяю.
— Мне или властям?
— А разве есть разница?
— Это несправедливо, Тейлор. И беспричинно.
— Из-за тебя ранили Сьюзи.
— Знаю.
— Уходи, — велел я. — Ты уже достаточно сегодня натворил.
Он посмотрел на меня, потом на Сьюзи и остальных, все еще стоявших в напряженных позах внутри пентаграммы. Уокер кивнул им, и их паралич прошел, они снова задвигались. Потом Уокер кивнул и мне, повернулся и пошел к металлическим ступеням лестницы. Сьюзи подобрала дробовик, но к тому времени, как она выпрямилась, чиновник уже исчез.
Она рассерженно надула губы.
— Ты позволил ему уйти? После всего, что он натворил? После того, что он сделал со мной?
— Я не мог позволить тебе убить его, Сьюзи, — оправдываясь, сказал я. — Мы должны быть лучше, чем он.
— Прекрасная работа, — вдруг раздался голос человека, называвшего себя Джудом. — Я потрясен, мистер Тейлор.
Мы дружно обернулись и увидели моего клиента, замаскированного священника из Ватикана. Он стоял у бара, терпеливо дожидаясь, когда мы его заметим. Невысокий, коренастый и смуглый, в длинном дорогом пальто. Темные волосы, темное сердце, добрые глаза.
Алекс сердито уставился на него.
— Значит, теперь любой может сюда войти… Ладно, как вам удалось прорваться через двойной кордон смертоносных ангелов и через мою, как считалось, неприступную защиту? Я начинаю подумывать, что выбросил деньги на ветер.
— Ничто не помешает мне войти туда, куда мне надо войти, — спокойно объяснил Джуд. — Так было решено там, где решаются все серьезные вопросы. В Священном суде.
— Вы ведь не просто агент Ватикана? — спросил я.
— Нет. Хотя Ватикан об этом не знает. Я хочу поблагодарить вас за то, что вы принесли мне Нечестивый Грааль, мистер Тейлор. Вы оказали мне огромную услугу.
— Эй, я тоже помогала, — вмешалась Сьюзи.
Джуд улыбнулся ей:
— Тогда и тебе спасибо, Сьюзи Стрелок.
— Послушайте, — довольно неучтиво сказал я. — Все это очень мило, но, кем бы вы ни были, каким образом вы собираетесь пронести Нечестивый Грааль мимо всех сверхъестественно могучих сил, окруживших бар? Они разрушили половину Темной Стороны, чтобы заполучить потир. Как вы сможете защитить от них Грааль?
— Я просто сделаю так, что он станет им не нужен, — ответил Джуд. — Можно, я возьму чашу?
Я заколебался, но лишь на мгновение. Главное — интересы клиента. Я никогда не поступался ими. А этот клиент заплатил чертову уйму денег, чтобы я нашел для него Нечестивый Грааль.
Я передал Джуду сумку, он открыл ее и вытащил на свет божий медную чашу. Бросил сумку на пол и принялся вертеть чашу перед глазами, рассматривая свою добычу. Я не мог прочесть на его лице ничего, кроме усталого изумления.
— Он меньше, чем мне запомнился. Правда, с тех пор, как я в последний раз его держал, прошло
