демонов, ноги скользили в кровавых лужах. Мышцы рук и спины посылали в мозг отчаянные сигналы боли, но Макнейл продолжал драться, методично вздымая клинок и обрушивая его на врага. Он уже начал совсем по-детски хныкать и обкусал губы до того, что кровь начала стекать по подбородку. Только это, кажется, и помогло ему заглушить в себе истерику, которая уже неудержимо рвалась наружу. Вот демоны прорвали оборону и, перекатившись на другую сторону баррикад, вынудили Дункана отступить. Он отходил медленно, нанося по десять ударов мечом прежде, чем сделать очередной шаг назад, а справа и слева от него падали на землю и умирали последние защитники крепости. Долгие жуткие крики сопровождали каждую смерть. Макнейл в последнем отчаянном усилии взмахнул мечом, и тут демоны набросились на него со всех сторон.
“Нет, нет! Все было не так. Эта длинная ночь кончилась, занялась заря, и демоны отступили вместе с пеленой мрака. Царева Глубинка была спасена, и я остался в живых. Я же помню! Я же был там и все отлично знаю! Все было совсем не так!”
Целая орда демонов набросилась на него и повалила на землю, и больше не было ничего, кроме крови и мрака.
Над пустынным торфяником еле слышно пролетал легкий ветерок, серебристый свет луны блуждал в густом предрассветном тумане. До рассвета осталось чуть больше часа, пока Джессика Флинт несет здесь дежурство в полном одиночестве. Сельские жители встают рано, но вряд ли кто-нибудь из них взбредет в голову отправиться в такое место… Джессика поплотнее закуталась в плащ и твердо пообещала себе, что, вернувшись наконец в такую уютную и, главное, теплую казарму, ни за что на свете уже не выйдет на ночное дежурство. Разве что король пожелает объявить войну соседнему государству. А еще она поклялась как следует насолить тому сержанту, что уговорил ее принять участие в этом задании.
Девушка огляделась, вокруг царили тишина и покой. За оградой небольшого деревенского кладбища простиралось широкое заболоченное поле с редкими кустами вереска. Примерно в полумиле отсюда, скрывшись за вогнутой линией горизонта, лежит небольшая деревушка под названием Замковые Мельницы. Ей-то и принадлежит кладбище. И именно ради обитателей этой деревушки Джессика Флинт торчит в это неуютное время суток посреди столь неподходящей для здоровья местности и мерзнет. Шесть месяцев назад деревенские жители поймали с поличным одного насильника и убийцу, застав его на месте преступления, когда он пытался наброситься на очередную жертву. Крестьяне выволокли его на главную улицу и, не долго думая, повесили, а затем, избавившись от злодея, долго ликовали и веселились. Дабы не осквернять того места, где покоятся их деды и прадеды, селяне предпочли зашвырнуть тело преступника в болотную трясину. Однако ровно через месяц мертвец выбрался из болота и вновь появился в деревне. Прежде чем мужики успели сбежаться и пылающими факелами выгнать его из селения, этот ходячий труп умудрился голыми руками прикончить четырех женщин. Отступая под натиском вооруженной огнем толпы, он возвратился в свое болото, опять погрузился в трясину и затаился. Прошел еще ровно один месяц, и покойник вновь дал о себе знать. Он продолжал свои проделки регулярно до тех пор, пока крестьяне не начали патрулировать улочки деревни от заката солнца и до утренней зари. Тогда мертвец сменил тактику и начал посещать местное кладбище, на которое его когда-то не пустили. Ходячий покойник раскапывал чужие могилы, ломал в щепки гробы и осквернял трупы добропорядочных граждан. Отчаявшись справиться с ним своими силами, крестьяне запросили помощи у королевской стражи, и неприятная обязанность выполнить эту работу выпала на долю Флинт.
Джессика покосилась на густо пропитанный маслом факел, воткнутый в землю возле одного из надгробных камней кладбища. Зажигать его прежде, чем мертвец восстанет из могилы, она не решалась, дабы не спугнуть его раньше времени. Чтобы от такого оружия, как факел, был толк, его надлежит использовать на очень короткой дистанции, а значит, следует подобраться к врагу как можно ближе.
Нахмурившись, Флинт оперлась на эфес висящей на боку сабли и подумала о том, что с ходячими трупами ей пока еще сражаться не доводилось. Вообще-то против них принято использовать огонь, но что касается этого типа, то он, похоже, слишком уж хитер, чтобы его можно было так просто поймать и сжечь. Впрочем, если сперва разрубить мертвеца на мелкие кусочки… Флинт брезгливо передернула плечами и вновь огляделась по сторонам.
Место, где девушка провела эту длинную холодную ночь, даже трудно было назвать кладбищем. Просто какая-то полоска неровной земли с дюжиной изрядно пострадавших от ветра и дождей надгробных камней и беспорядочным нагромождением покосившихся деревянных крестов. Да и запах здесь просто отвратительный. Вряд ли обитатели Замковых Мельниц слышали хотя бы о самом примитивном варианте бальзамирования.
Внимание Джессики привлек еле слышный шорох. Она резко обернулась и быстро обнажила клинок. Болотная топь, куда крестьяне бросили тело злодея, находилась отсюда менее чем в сотне метров. Черная мокрая поверхность с редкими пучками осоки холодно поблескивала в свете луны.. Флинт облизала пересохшие губы и в следующее мгновение так и застыла на месте: из трясины показалась костлявая рука трупа, на конце которой поблескивали длинные острые когти. Пальцы медленно сжимались и разжимались, и черная торфяная жижа стекала по запястью вниз. Рука неторопливо поднималась все выше и выше; вот показалась и голова — почти голый, обтянутый ссохшейся кожей череп. Флинт сбросила с себя оцепенение, выхватила из кармана кремень с кресалом и попыталась зажечь факел. На миг ей показалось, что тот слишком отсырел и так никогда и не вспыхнет, но в конце концов пламя весело взметнулось ввысь, и Джессика, подхватив факел левой рукой, а правой сжимая рукоять сабли, повернулась лицом к болоту. Водная поверхность топи с длинным чавкающим звуком растворилась, и наружу выбрался пресловутый мертвец. С минуту он просто стоял на краю трясины, неуклюже раскачиваясь из стороны в сторону, потом медленно повернул голову и уставился на Джессику пустыми глазницами, и Джессика каким-то образом почувствовала, что мертвец отлично ее видит. Сморщенная кожа висела на покойнике рваными лоскутами, однако, если учесть, что он полгода пробыл в болоте, сохранилась она довольно хорошо, поскольку болото обладает способностью консервировать все, что в него попадает. Одеянием ему служили совершенно невообразимые лохмотья, когда-то, видимо, бывшие вполне приличной одеждой. Теперь только комья грязи и гниющей плоти удерживали их на теле трупа и не давали свалиться с него. Болотная жижа стекала с тела покойника. Наконец мертвец развернулся и пошел прямо на Джессику.
“Что ж, — сказала она себе, — для того я сюда и пришла, чтобы с ним встретиться. Надо же, в конце концов, отрабатывать свой хлеб!”
Она шагнула навстречу ходячему трупу, выставив факел вперед. На длинном изогнутом лезвии сабли ярко сверкали отблески лунного света. Мертвец, неуклюже раскачиваясь, продолжал приближаться. Костлявые пальцы все так же судорожно сжимались и разжимались. Флинт подпустила врага совсем близко и, подойдя почти вплотную, рубанула его саблей. Труп отпрыгнул в сторону с невероятной быстротой; клинок просвистел по воздуху, не причинив ему никакого вреда. Джессика мгновенно восстановила равновесие и отпрянула назад, чтобы нанести следующий удар. Но мертвец ее опередил. Костлявая рука метнулась вперед и крепко ухватила Джессику за левое запястье. Искривленные пальцы трупа с такой силой впились в живую плоть, что из-под них заструилась кровь, но, несмотря ни на что, факела Джессика так и не выпустила. Коротко взмахнув саблей, она одним резким ударом перерубила предплечье врага, но от резкого движения вновь покачнулась и, не удержавшись на ногах, повалилась на спину, продолжая сжимать в руках саблю и факел, хотя обрубок мертвой руки по-прежнему сжимал ее запястье.
Мертвец остановился, разглядывая то, что осталось от его предплечья. В лунном свете были отчетливо видны обломки костей, но ни одной капли крови не упало на землю. Воспользовавшись передышкой, девушка незаметно подогнула ноги, готовясь вскочить, и стряхнула с себя обрубок руки покойника. “Снести ему башку, потом отрубить ноги — и эта тварь потеряет всю свою силу. Потом спалить все обрубки с помощью этого факела. Тогда мирные крестьяне смогут наконец спать покойно. Все, что для этого нужно, — это твердая рука и крепкие нервы…”
Джессика быстро вскочила на ноги — и опять поскользнулась. От второго падения перехватило дыхание, клинок и факел покатились по земле. Пламя в последний раз полыхнуло и погасло, зашипев в болотной жиже. Изо всех сил стараясь не поддаваться панике, девушка встала на колени и уже протянула было руку к сабле, но мертвец и на этот раз оказался проворнее.
“Нет, нет! Неправильно все!”
Уцелевшей рукой покойник поднял саблю и задумчиво повертел ею перед своим носом. Зияющее пустыми глазницами лицо медленно повернулось к Флинт и насмешливо оскалилось. Джессика в отчаянии
