— Он мог выследить нас в любой момент, — констатировала Фишер. — Просто решил не делать этого.
— Харальд мог бы прислать тебя и раньше. — Хок смотрел на Чанса почти сердито. — Когда впервые понял, что находится в опасности. Тогда мы могли бы вернуться вовремя и спасти его.
— Харальд скорее умер бы, чем попросил нас о помощи, — заметила его супруга. — Но он помнил о своем долге перед королевством и сыном. Он знал, что Руперту придется вернуться и отомстить за его смерть.
— Ради меня он поступил бы точно так же, — пожал плечами Хок. — Как долго ты искал нас, королевский квестор?
— Почти неделю.
Капитаны уставились на него, не веря своим ушам.
— Неделю?! — переспросил Хок. — Мы затратили несколько месяцев, чтобы забраться так далеко на юг.
— Ну да, — согласился Чанс. — Но вы избрали длинный путь, вдоль побережья. А я пришел через Трещину. Вы ведь слышали о Трещине?
Хок и Фишер переглянулись.
— Так, слухи, — медленно произнес одноглазый капитан. — Мы тут практически отрезаны от основных событий. Расскажи.
— Это величайшее чудо современности! — воскликнул посланник. — Магические врата, отверстие в самом Пространстве, которое впервые за сотни лет соединило север с югом. Ты ступаешь в Трещину на севере, а выходишь на юге. Проще некуда. И наоборот, разумеется. Мертвые Земли больше не являются преградой между севером и югом. Уже многие годы развивается всевозможная торговля, люди путешествуют…
— А мы и не знали, — покачал головой Хок. — Мы могли бы отправиться домой в любой момент.
— Если бы у нас нашлись на то достаточно веские причины, — напомнила Фишер. — А кто создал эту… Трещину?
— Магус, преемник Верховного мага в Лесном замке. Чародей, владеющий в равной мере как великими, так и тонкими силами. Он явился ко двору Харальда сообщить о смерти Верховного мага и объявить себя его избранным преемником.
— Я бы сразу мог сказать, что это вранье, — донеслось из-под стола. — Потом я так и сделал. Но меня никто никогда не слушает.
— Не сейчас, Чаппи, — одернул его Чанс.
— Вот видите!
— Магус доказал свою пользу и могущество, открыв Трещину, — продолжал квестор. — Хотя на составление заклинания у него ушел почти год. После этого он сделался любимчиком двора. Официально Магус присягнул на верность королю Харальду и его потомкам, но неофициально двери колдуна широко открыты для всех желающих. Если вы достаточно богаты или обладаете какой-либо вещью, которая позарез нужна Магусу, вы тоже вправе попросить о сотворении для вас чуда. Этот колдун никогда в открытую не работал против короля. И все же вы вряд ли найдете человека, которого Магус отказался бы выслушать. Для нашего волшебника не важно, насколько высока популярность клиента в свете. Его Трещина превзошла все ожидания. За последние десять лет торговля и новые веяния преобразили Лесное королевство до неузнаваемости.
— Какой он, этот Магус? — нахмурилась Фишер.
— Странный, — ответил Чанс.
— Точнее не скажешь, — согласился пес из-под стола. — Каждый раз, как он оказывается поблизости, у меня шерсть дыбом встает. Вы хоть представляете, как это гадко? И пахнет он неправильно.
— Давайте пока оставим Магуса, — подал голос Хок. — Расскажите мне о Харальде. Что происходило с ним после того, как мы уехали, а он стал королем?
— Король Харальд женился на принцессе Фелиции из Герцогства под горой, — поведал Чанс. — Согласно договору, подписанному давным-давно вашим отцом, королем Иоанном, он был обязан жениться на одной из дочерей герцога Арлика, а поскольку принцесса Джулия оказалась… недоступна, он женился на следующей по очереди, Фелиции. Свадьбу справили грандиозную. Прибыли все. Все, кто хоть что-то собой представлял. Из Леса, с Гор. А может, просто так казалось. Много месяцев кряду замок был доверху набит друзьями и родственниками. Слуги спали на конюшнях. Король Виктор и королева Катриона проделали весь путь из Редхарта только для того, чтобы благословить новобрачных. Новоиспеченная королевская чета выглядела вполне счастливой, и все говорили, что они прекрасно подходят друг другу. При всем при том прошло немало лет, прежде чем королева Фелиция подарила жизнь их единственному ребенку, Принцу Стефену.
— Не могу поверить! — затрясла головой Фишер. — Фелиция королева Лесной страны?! Эта дура? Нет на свете ни бога, ни справедливости.
— Я так понимаю, вы не особенно ладили? — весело поинтересовался Хок.
— У меня случались прыщи, о которых я имела более высокое мнение. Фелиция была и, без сомнения, остается первостатейнейшей стервой. Совести у нее еще меньше, чем принципов Она проделывала все то же, что и я, и гораздо чаще и больше, но ее ни разу ни на чем не поймали. Сестричка всегда находила, на кого свалить, и кого-то обязательно наказывали вместо нее. Иногда это оказывалась я. Она трахалась со всем, что шевелится, предавала любого, кто оказывался достаточно глуп, чтобы довериться ей, и ни разу в жизни палец о палец не ударила ради кого-либо, кроме себя. За ней постоянно следовала толпа слуг — просто на случай, если она что-нибудь уронит.
— Ну, — развел руками Хок, — по крайней мере, у них с Харальдом много общего.
— Она — подлая, злая и вообще ужасная. Она подходит на роль королевы Лесной страны не больше, чем один из четырех всадников Апокалипсиса! Да и то от них, в конечном счете, вреда гораздо меньше!
— Догадываюсь, что это не был брак по любви, — Хок игнорировал повышенные тона супруги с легкостью, изобличающей долгую практику. — И как Харальд с Фелицией ладили? — поинтересовался он у посланника.
— Они всегда оставались вежливы на людях, — осторожно произнес Чанс. — Если флирт или любовник и имели место, то обе королевские особы проявляли осторожность. Правда, слуги всегда сплетничают, и кое-какие истории всплывали достаточно часто, чтобы сделаться достойными доверия. Ссоры их могли длиться часами, и их величества иной раз опускались до швыряния предметами. Порой большими и тяжелыми. Даже с острыми краями. И не разговаривать друг с другом, кроме как на публичных церемониях, у них тоже вошло в привычку. Я поражен, как им удалось зачать наследника.
— У меня имеется племянник, — вздохнул Хок. — Что ты можешь сказать о нем?
— Он должен унаследовать Лесной престол, когда достигнет совершеннолетия. Если доживет. Сейчас от его имени правит мать. Разумеется, вы также можете заявить свои права на трон, принц Руперт. У вас есть право заменить королеву на посту регента или даже возможность отодвинуть племянника в сторону и забрать корону себе. Ради блага королевства. У вас имеются собственные дети, которые продолжат ваш род?
— Нет, — тихо ответила Фишер. — Время для этого всегда казалось неподходящим.
— Наша жизнь была… непростой, — пояснил Хок. — Зачастую смертельно опасной.
— Расскажите нам подробнее о том, как убили Харальда, — попросила Изабель. — До сих пор я не слышала ничего, объясняющего необходимость нашего возвращения. Разве у вас нет собственных следователей? А как насчет Магуса? Если он такой могучий чародей, то почему он не может сказать, кто убийца?
— Это очень хороший вопрос, — скривился Чанс. — Особенно потому, что магические барьеры, охранявшие короля, сотворил и поддерживал исключительно Магус, который клялся, что ни один из ныне живущих волшебников не обладает достаточной силой, чтобы проникнуть за них. С момента убийства он хранит загадочное молчание. Сказал только, что его щиты оставались неповрежденными и после убийства.
