хлама и китча, чем любой другой из живущих!
— Я всегда знал, что в тебе это есть, Марк, — торжественно произнес отец, и все трое рассмеялись.
— Это — новое, — Мерлин говорил тихо, только для меня. — Непредвиденное и неожиданное. Кто знает, что может из этого выйти?
— Ты никогда не предвидел того, что здесь происходит? — спросил я.
— Сомневаюсь, это вообще хоть кто-нибудь предвидел, мальчик! Необходимо так много разрозненных элементов, так много непредвиденных обстоятельств, чтобы снова свести этих троих вместе после стольких лет. И все из-за тебя, Джон Тэйлор.
— Что ж, — сказал я. — Теперь у нас есть шанс?
— О нет, — буркнул Мерлин, отворачиваясь. — Все мы по-прежнему умрем или будем уничтожены вместе с прочей Темной Стороной.
— Работа Бабалон, — произнес Чарльз Тэйлор, и я немедленно снова переключил свое внимание. Мой отец задумчиво хмурился. — Наше самое большое достижение, и наше величайшее преступление. И мы действительно осмелимся снова запустить ее?
— У нас есть время? — спросил Уокер. — Тогда, в прошлом, нам потребовались дни, чтобы запустить ритуал и заставить его работать должным образом, чуть не уничтожив самих себя в процессе этого. А ведь тогда мы были гораздо моложе, сильнее и лучше подготовлены.
— Нам не требуется снова проходить ритуал целиком, — уверенно заявил Коллекционер. — Ты никогда не слушал, когда я объяснял теорию, Генри. В подпространстве магия по-прежнему осталась, поскольку мы никогда не закрывали ее. Она висит там, приостановленная в момент, когда нас прервали. Вот почему открытые нами двери по-прежнему приоткрыты. Все, что от нас требуется, это снова установить контакт с магией.
— И это будет достаточно легко сделать, — добавил Чарльз. — Мы — те три единственные ключа, которые подходят к этому замку.
— С другой стороны, — снова заговорил Коллекционер, — многое может пойти не так. Возрождение прерванной магии всегда опасно. Мы все можем погабнуть.
— Смерть будет значительно более приятной, нежели то, что Лилит припасла для нас, — возразил Уокер.
— Точно, — сказал Коллекционер. — И я думаю… я предпочитаю использовать последний шанс остаться человеком. Давайте сделаем это.
В конце концов, не было нужды ни в каких меловых кругах, песнопениях или вызове духов — трое старых друзей просто закрыли глаза и сосредоточились, и присутствие чего-то могущественного наполнило весь бар, сотрясая воздух. Было ощущение чего-то пойманного на краю, старающегося освободиться, завершиться. И спустя более чем тридцать лет трое старых друзей снова легко сыграли свои старые роли, стали частями мощного механизма, который просто забыл, как много он может сделать. Сырая магия искрились и сверкала в воздухе вокруг них, и Работа Бабалон запустилась и снова начала действовать, как будто никогда и не останавливалась.
Но почти сразу же еще одна мистическая сила ворвалась в бар, проломив защиты Мерлина. В стене возникла дверь, хотя прежде там никогда никаких дверей не было, — неровное отверстие в кирпичной кладке, похожее на рот или разверстую рану, за которым тянулся невероятно длинный узкий коридор. Он вел куда-то, что я не мог определить, что не имело ничего общего с право и лево, верх и низ, чем мой мозг не мог справиться или принять, кроме как просто Извне. И по этому жуткому коридору, медленно и неумолимо направлялась одинокая фигура. Она была слишком далеко в этой непостижимой перспективе, чтобы ясно ее разглядеть, но я знал, кто это был, кто это должен быть. Лилит узнала, что затеяли, и пришла, чтобы нас остановить.
Мерлин вышел вперед и встал перед коридором, глядя туда и преграждая путь. Он выглядел… меньше, слабее. Он поднял мертвые серые руки, заметно затронутые тлением, и начертал в воздухе сияющие фигуры, ожившие символы
— Привет, Мерлин. Ну и шум ты устроил. Можно подумать, ты не рад меня видеть. И это после того, как я свернула со своего пути, чтобы найти и принести тебе отличный подарок. — Она подняла левую руку и показала ему темную мертвую массу мышечной ткани. Он сразу же узнал, что это, и издал звук, как будто от удара. Лилит завлекательно рассмеялась. — Да, это твое давным-давно потерянное сердце, маленький колдун. То, чем я занималась все эти годы, с тех пор, как вынуждена была перестать быть женой и матерью. Я знала, что должна отыскать твое сердце раньше, чем ты это сделаешь, потому что ты был единственным, у кого был шанс противостоять мне. Если бы только ты был целым. Мерлин Сатанинское Отродье, рожденный, чтобы быть Антихристом, но у тебя духу не хватило. Кстати, я недавно говорила с твоим отцом, и он все еще очень зол на тебя.
— Отдай мне мое сердце, — сказал Мерлин.
— Оно было очень хорошо спрятано, — продолжала Лилит. — Ты не поверишь, когда и где я, наконец, нашла его.
— Чего ты хочешь от меня? — спросил Мерлин.
— Вот так-то лучше, — Лилит улыбалась Мерлину словно учитель нерадивому ученику. — Ты можешь получить назад свое сердце, Мерлин. Все, что тебе нужно сделать, это пасть ниц, встать на колени у моих ног и поклястся твоим нечестивым именем, что будешь поклонаться мне до конца своих дней.
Мерлин неожиданно рассмеялся, издавая мерзкие мертвые звуки, и Лилит отшатнулась, будто он плюнул ей в лицо. — На колени перед тобой? — голос Мерлина был полон веселого презрения. — Я преклонил колени лишь пред единственной личностью. А ты недостойна даже чистить его оружие.
Левая рука Лилит конвульсивно сжалась, превращая разлагающееся сердце в красно-лиловую жижу. Мерлин вскрикнул единственный раз и рухнул, когда магия, которая поддерживала его на протяжении веков, умерла. Он свернулся клубком на полу, увядая и ссыхаясь, по мере того, как плоть отваливалась от его старых костей. Огонь в его глазах погас. Лилит откусила кусок раздавленного сердца и задумчиво жевала.
— Вкусно, — сказала она. — Теперь умри, глупец, и отправляйся туда, куда тебе предназначено. Твой папочка ждет.
Еще несколько мгновений Мерлин содрогался и дрожал, но, наконец, затих, немногим отличаясь от иссохшей мумии. Но я мог бы поклясться, что перед самым концом я услышал, как он произнес «Артур». Что ж, может быть, в конце концов он избежал своей судьбы. Мне хотелось бы думать так.
Лилит неторопливо оглядела бар. Пока я был занят размышлениями, чем ее отвлечь, чтобы помешать ей понять, чем заняты трое ее старых знакомых, Алекс вытащил из-под стойки помповый дробовик и передал его Сьюзи.
— Действуй, Сьюзи. Отомсти за моего предка. Он мог быть занозой в заднице, но он был членом семьи. В магазине серебряные пули, натертые чесноком, напалм, смешанный со святой водой, и картечь, сделанная из выкопанных из могил костей святых. Что-то в этом миксе должно ее расстроить. По-моему, это
