следующие месяцы гарем, несомненно, пополнят новые женщины, и по меньшей мере одна из них непременно будет светловолосой. Ей оказалось очень трудно понять, даже после того, как Олема и Анис все подробно ей растолковали, почему эти девушки были счастливы находиться в гареме дея и почему для них это являлось верхом достижений. Они знали свое место и относились к появлению новых девушек так же легко, как и к тому факту, что их будут вызывать к дею не более двух-трех раз в год, если только им не посчастливится стать одной из его фавориток. Большинство из них вообще никогда не увидят дея, и только двое или трое из них будут возведены в ранг его жен.
С другой стороны, Анис и Нушат было что защищать, но опять-таки, помогая Кейт, они могли потерять намного больше, чем приобрести. Нушат была матерью наследника и, следовательно, самой влиятельной женщиной в гареме. И хотя она была слишком стара, чтобы согревать дею постель, – казалось, она отнеслась к тому, что ее место заняла Анис, даже без намека на ту злость, с которой она встретила Кейт, – у нее всегда будут близкие отношения с деем, а в один прекрасный день она станет матерью правителя. Какая ей разница, кто – Анис или Кейт – чаще появляется в постели дея? Анис тоже нечего было опасаться Кейт. Она была такой же красивой и могла рассчитывать на то, что останется фавориткой дея, или по крайней мере одной из его фавориток, еще много лет. Может, она боится, что, если Кейт займет ее место, она никогда не сможет зачать ребенка и потеряет свое положение в гареме, равно как и место в сердце дея? Кейт увидела, что Олема приближается к ней, и решила поскорее разыскать Анис и попытаться выведать у нее побольше, но пока она не могла найти ответа на свои вопросы.
– Не произносите ни звука и не делайте ничего такого, что может привлечь к вам внимание, пока мы не вызволим Кейт из дворца в целости и сохранности. Дей и так заподозрит неладное, увидев, что служанка моей жены ростом с мужчину, – объяснял Бретт Уиггинсу, Ибрахиму и Чарлзу свои планы на вечер. – Уиггинс, я надеюсь, вы поможете мне отвлечь внимание дея от Ибрахима с Чарлзом. Я пущу в ход все свое красноречие. Я хочу, чтобы вы поддержали мои требования и в то же время расположились так, чтобы загородить Ибрахима с Чарлзом от дея. Чем меньше он их будет видеть, тем меньше у него возникнет подозрений.
– Как вы намереваетесь провести нас в гарем? – спросил Ибрахим. – Сколь мне не терпится вернуть вам вашу жену, столь же мне хочется сравнить гарем дея с гаремом моего отца.
– Меня больше заботит, как вытащить оттуда Кейт, – раздраженно бросил Бретт, – Я не собираюсь даже начинать переговоры о каких-то там уступках, пока своими глазами не увижу, что с ней все в порядке.
– Вы думаете, дей согласится?
– Я уверен, он ждет, что мистер Уэстбрук потребует предоставить ему какое-нибудь подтверждение того, что его жена находится в добром здравии, – сказал Уиггинс. – И лучшего доказательства, чем сама миссис Уэстбрук, он не сможет предоставить.
– Я все равно беспокоюсь, – продолжил Бретт. – Не думаю, что он намерен позволить мне забрать Кейт с собой. Я подозреваю, что он потребует, чтобы я уехал, прежде чем он освободит ее и отправит в Англию вслед за мной. Что бы то ни было, я полагаю, он захочет разлучить нас на как можно больший срок. Чем больше будет расстояние, разделяющее нас, тем меньше будет вероятность того, что я сделаю что-то, что расстроит его планы. Поэтому так важно отвлечь его внимание от вас двоих и постараться не сделать ничего такого, что может вызвать у него подозрения. Мы должны действовать очень быстро.
Бретт обращался к Чарлзу и Ибрахиму. Оба они были одеты в длинные платья, закрывавшие все тело от шеи до мысков сандалий. На голове у каждого был тюрбан с вуалью, закрывавшей все лицо, оставляя открытыми только глаза. Благодаря маленькому росту Ибрахима сравнительно легко можно было выдать за женщину: его мощное телосложение могло сойти за полноту, но именно благодаря своим необычным глазам он так убедительно смотрелся в роли женщины. Если дей действительно заинтересуется служанками Кейт, то Бретт надеялся, что его внимание привлекут глаза Ибрахима, а не высокий рост Чарлза. Для мужчины он был мал ростом, но из него получилась очень высокая женщина, и только благодаря худобе он мог сойти за представительницу слабого пола.
– Если все пойдет по плану, нам нужно будет побороть только личную охрану дея, – объяснил Бретт.
– Для личной охраны дея специально отбирают самых сильных и преданных воинов, – подчеркнул Уиггинс.
– Тем не менее, если нам не удастся выдворить их из комнаты, то придется нейтрализовать их. И это нужно сделать прежде, чем дей успеет сбежать или позвать на помощь. Шум в гареме задержит стражей лишь на некоторое время, и он не выманит их всех из дворца. Если наш план провалится, то вам придется сбежать с Кейт из самого гарема.
– Это невозможно, – категорично заявил Ибрахим, – если только в ваши планы не входит, что Абдель Кадир со своей ордой будет ломиться в парадную дверь.
– Я убедил Абделя Кадира, что ему лучше исчезнуть из Алжира и позволить дею самому совершать ошибки. Он убежден, что дей спровоцирует французов на атаку, и тогда он сможет захватить власть в городе.
– Дей не знает об этом?
– От меня – нет, и Абдель Кадир хочет, чтобы дей думал, что он по-прежнему пользуется его поддержкой, и продолжал дразнить французов, чтобы их войска вторглись в страну.
– Вы ловко все устроили, – с восхищением заявил Ибрахим. – Вам следовало приехать раньше, без вашей жены, и мы бы все уладили между собой.
– Сомневаюсь, чтобы правительство Англии одобрило подобное сотрудничество, – возразил Уиггинс. – Если они не хотят, чтобы Франция захватила власть в Алжире, то вряд ли Египет покажется им приемлемой заменой.
– Не захватить власть, – сказал Ибрахим в манере, очень напоминающей манеру французского аристократа, отказывающегося от низкосортного вина. – Завоевывать страну – слишком дорогое удовольствие. Нужны пушки, и люди, и верблюды, к тому же во время военных действий больше всего страдают крестьяне. Лучше влиять на правителей. Результат почти такой же, и при этом почти никаких затрат.
– Вашей тактике может позавидовать весь дипломатический мир, но она не имеет никакого отношения к данной ситуации, – бесцеремонно заявил Бретт.
– Она блестящая, но я буду слушаться вас, – сказал Ибрахим. – Для англичанина, особенно для влюбленного в свою жену, вы неплохо справились. Я восхищаюсь вами.
– Приберегите поздравления до тех пор, пока мы не выберемся из этой заварухи целыми и невредимыми, – раздраженно отрезал Бретт.
– Всегда существует вероятность того, что что-то пойдет не так. Вот почему необходимо окружать себя умными и отважными людьми. Вы именно такой человек, и я обнаружил, что, хотя он и похож на сонного верблюда, мистер Уиггинс тоже очень умный человек.
– Хорошо. Нам понадобится вся наша сообразительность, вместе взятая, прежде чем этот вечер подойдет к концу.
– Я сгораю от желания увидеть вашу жену, ради которой вы готовы сразиться со всеми жителями Алжира. Я вызволю ее оттуда сам, если это будет необходимо. И, скажу я вам, в Египте не найдется ни одной женщины, ради которой я сделал бы нечто подобное.
– В целом свете не найдется такой женщины, как Кейт, – сказал Бретт.
Он подумал о том, чем чревата для нее сегодняшняя неудача, и у него чуть не остановилось сердце. Правильно ли он поступает, пытаясь выкрасть ее у дея, вместо того чтобы согласиться на его условия и надеяться, что он вернет ее, как и обещал? Бретт бился над этим вопросом с той самой минуты, когда узнал, что Кейт находится во дворце дея. Если бы она все еще находилась у пирата или торговца рабами, он бы с радостью убил пирата или заплатил за нее выкуп, но дей – это совсем другое дело, и он не доверял ему. Слава Богу, что он решил ворваться во дворец! Это дало ему возможность оценить силу дея перед схваткой и время, чтобы еще раз продумать свою тактику борьбы с коварным противником.
Бретту не потребовалось много времени, чтобы понять, что если он сам не спасет Кейт, то больше никогда ее не увидит. Как бы велик ни был риск, он не сомневался, что дей отдаст Кейт только в том случае, если жаждущие наживы войска Аб-деля Кадира оккупируют город.
Бретт никогда не принадлежал к числу людей, страдающих от неуверенности в себе, но ему пришлось очень долго ждать, и у него было время не раз усомниться в правильности своей стратегии. И тем не менее всякий раз, заново перебирая в уме свои доводы или план действий, он приходил к одному и тому же заключению. Это был единственный путь. Их план должен сработать.
Получив приглашение отужинать с Анис, Кейт пошла вслед за служанкой, которая повела ее через множество двориков, садов и обсаженных деревьями дорожек в ее владения. Следуя за служанкой от здания, где жили наложницы, к той части владений дея, которая была предназначена для его жен, она не могла не заметить, как красиво вокруг. Обширные сады гарема содержались в идеальном порядке – уход за ними был одним из тех немногих занятий, в которых представительницы прекрасного пола могли принимать участие, – и все женщины, которым выделили свой собственный участок земли, старались превзойти друг друга. В любых других-обстоятельствах у Кейт захватило бы дух от этой красоты, и ей захотелось бы не спеша прогуляться по саду, чтобы в полной мере насладиться ею. Но сейчас он представлялся ей искусственным миром, миром праздного богатства и бесполезной жизни в неволе посреди ужасной нищеты, и она не могла дождаться, когда сможет выбраться отсюда. Но самое главное, он представлялся ей прутьями золотой клетки, которая не давала ей оказаться в
