Табита не ответила. Пошли они ко всем чертям. Если разобраться, так все они одинаковы. Полицейские и перки, эладельди и проклятые капеллийцы там, на Хароне, насколько она их знала. Жизнь и без того была достаточно тяжелой. Правила, уложения и протокол. Трайбалистская чушь. В наше время и без всего этого было довольно трудно сводить концы с концами.
Противодействие ничего не давало.
Тем не менее, казалось, Табиту это не останавливало — она все время пыталась восстать.
Табита положила обе руки на конторку, наблюдая за сержантом с саркастическим восхищением.
— Держу пари, вам нравится ваша работа, — сказала она.
Сержант устремила на нее мягкий взгляд.
— Вы думали подать заявление? — спросила она. — Мне бы хотелось, чтобы вы это сделали. Все вы. Мне бы хотелось это увидеть. Это принесет вам огромную пользу.
В ее голосе звучало отвращение — отвращение, сдерживавшееся ленью и скукой. Табита была всего лишь очередной забиякой на карнавале. Они знали, что она пила по пути сюда. Им достаточно было только взглянуть на пол ее кабины, чтобы доказать это.
— Я лучше буду дерьмо разгребать, — заявила Табита.
Сержант кивнула:
— Мы вам это устроим.
— Держу пари, вся богатая картина разумной жизни раскрывается перед вами через содержимое чужих сумок, — заметила Табита.
Сержант подняла экземпляр сомнительного журнала с загнутыми уголками страниц. Она подняла бровь.
Табита не обращала на нее внимания:
— Я только позвоню по телефону, хорошо?
— Нет, не позвоните.
— Мне просто надо ПОЗВОНИТЬ.
— Нет, не надо.
— Послушайте, — сказала Табита, — вы ведь собираетесь взять с меня штраф? А у меня нет денег, так? Вы же прочли мои данные.
— Вам еще ничего не предписано, — сообщила женщина. У нее была огромная квадратная челюсть и непоколебимо самодовольный вид, сохранявший при этом скуку и отвращение, распространявшееся на возможно большее число других людей.
— Это была самозащита, — сказала Табита. — Я же ему сказала.
Она круто развернулась и постучала по нагрудной пластине задержавшего ее офицера.
— Они не любят инопланетян, ввязывающихся в драки, — сказала сержант. Она подразумевала эладельди.
— Это же был распроклятый перк, — сказала Табита. — Послушайте.
Теперь, когда она стала просить, она знала, что все пропало.
— Неужели вам никогда не хотелось швырнуть одного из них в канал? Держу пари, что хотелось. Держу пари, вы проделывали гораздо худшие вещи, чем бросать в канал перков.
Табита перегнулась через стойку:
— Ну, так вот, в моем случае это была самозащита! — заявила она.
— Держу пари, вы считаете себя просто героиней, не так ли? — сказала сержант. — Бросаясь маленькими перками.
Она сунула пожитки Табиты назад ей в руки, дала сигнал невозмутимому роботу и отослала девушку вниз.
И теперь Табита сидела на койке, стараясь засунуть свои вещи в сумку. Здесь были пачки пожелтевших распечаток и завалявшейся документации; банки пива «Шигенага», пустые и полные; целый ассортимент мятых тряпок из искусственного шелка и серое нижнее белье; пара закопченных антигравитаторов, сплющенная коробка с двумя органическими тампонами, сетевой контрольно-измерительный прибор, инерционная отвертка, пакетик засыхающих фруктовых леденцов; и книжка в изломанной дешевой бумажной обложке, с измятыми страницами и сплавившимся и инертным переплетом.
— И чего я всюду таскаю за собой эту дрянь?
Эладельди прибыли так быстро, что Табита даже не увидела, что же случилось с капеллийским паромом. Она вспомнила, как падал истукан с проломленной головой. Немного посмеялась над этим. Потом подумала, как, интересно, чувствовал себя перк.
В общем, это еще не конец света. Какой они могут назначить штраф? Не такой уж большой. Может быть, ей удастся обменять несколько тяговых защелок на кристалл и получить на открытом рынке вполне законным образом деньги на уплату штрафа за пару подвесок. Она вылетела в трубу, пропустив встречу с Тристом в баре, но подвернется другая работа.
Должна подвернуться.
Скоро Табита заскучала. Делать было нечего. Она подумала было поиграть на гармонике, но, похоже, это была единственная вещь, которой не оказалось в ее сумке. Она вспомнила каталажку на Интегрити-2. По крайней мере, там в камерах был музак. Хотя ко всему прочему они добавляли в воздух какую-то дрянь, делавшую человека пассивным. Видео-автомат в камерах — вот была бы хорошая идея, Табита не понимала, почему до сих пор никто до этого не додумался. Зрители поневоле.
Табита зевнула. Потом свернулась калачиком лицом к стене и закрыла глаза.
Время шло. Табита смертельно устала, но заснуть не могла. Время от времени она слышала шаги, неразборчивую речь и жужжание роботов. Однажды раздался вопль и жуткий скрежет металла. Снова шум, продолжительный свист, очень слабый и высокий, Табита не могла понять, звучал он у нее в ушах или в стенах. Она поймала себя на том, что ведет пальцем по бледному, серебристому следу в том месте, где со стены были стерты какие-то рисунки. Она не знала, сколько времени пролежала так. Время здесь остановилось, как остановилось оно и в космосе. Бетонные стены выключили его, как и стены из звезд.
Неожиданно дверь отворилась и Табита приподнялась на локте.
Это был полицейский. Она не могла сказать, был ли это первый полицейский или какой-то другой.
— Джут, Табита, капитан, — сказал он.
По его лицевой плате прокатились данные, изменили форму, замерли.
— Вставайте, — сказал он.
Она поднялась, не особенно торопясь сопровождать полицейского.
Сержант за стойкой слушала свой головной телефон. С чего-то вдруг она стала очень официальной. Очевидно, теперь кто-то слушал ее:
— Джут, Табита, капитан. Адрес в настоящее время — судно, находящееся в доке в порту Скиапарелли, «Берген Кобольд», регистрационный номер BGK009059.
— Да, — сказала Табита, хотя ее не спрашивали.
— Нападение с отягчающими обстоятельствами, нарушение спокойствия, вызвала публичные волнения, нарушение гармонии между видами, то же, гражданское — то же, серьезный ущерб, ущерб, нанесенный изменой, безответственное поведение, Двести пятьдесят скутари, — объявила сержант с широкой улыбкой.
— СКОЛЬКО? — Это было в три раза больше, чем она ожидала.
— У вас есть двадцать четыре часа, чтобы вернуться сюда с деньгами или передать их по телефону.
— Да, да.
— Или вы лишитесь своего корабля.
6
«Лента Мебиуса» находится на южном берегу Грэнд-канала, примерно в километре от Аркады Баратха, между
