– Где он сейчас?
– У себя в номере.
– Марецкий?
– У себя.
– Патриция?
– С ним.
– Сергачев?
– Спит.
Охранник по фамилии Сергачев отдыхал в соседнем с Марецким номере после ночного дежурства.
– Сергачева я сейчас подниму, – сказал Китайгородцев. – Позвоню ему из машины. Ты на посту?
– Да.
– Ни шагу оттуда! Я сейчас поднимусь к вам.
Через несколько минут дверь в двадцать шестом номере распахнулась. Оттуда вышел лже-Юшкин и направился к Костюкову, держа в руке белый прямоугольник визитной карточки. В правой руке он держал визитку, а левую руку Костюков не видел. То есть то, что он ее не видит, Костюков осознал с запозданием в две или три секунды, которые и стоили ему жизни. Костюков приподнялся за столом, рука уже скользнула под полу пиджака, но выхватить оружие он не успел. Идущий на него человек выхватил пистолет и первым же выстрелом свалил Костюкова.
Из двадцать восьмого номера тем временем выскочили два парня. Побежали по коридору. Лже-Юшкин указал им на дверь, за которой должны были находиться телохранители Марецкого, а сам постучал в соседний номер, коротко и приглушенно позвал:
– Игорь!
А получилось отрывистое: «Игрь!»
Он держал пистолет наготове, чтобы выстрелить сразу, едва дверь откроется, но ему не открыли. Прямо через дверь оттуда, из номера, стали стрелять. Лже-Юшкин получил две пули в грудь и упал. Его сообщники, ожидая выстрелов из-за двери соседнего номера, открыли стрельбу, в несколько секунд превратив дверь в решето, но охрана Марецкого не отвечала. Они отступили по коридору, оставляя истекающего кровью Лже-Юшкина и даже не пытаясь ему помочь.
– Уходим? – спросил один.
– Мочить его надо! – зло огрызнулся второй. – Нельзя уходить!
– Постреляют как щенков!
– Нельзя уходить! – процедил второй.
Он и сам понимал, что все очень плохо, но уходить, не доделав дело до конца, – это самим себе подписать приговор.
– Вниз! – сказал он. – Кого угодно хватай и тащи сюда! Заложник нужен! Прикрытие!
– Все нормально?
– Да.
– Сергачев!
– Я!
– Свяжись с Потаповым! Машину оставить! Пусть он прикроет первый этаж!
– Скажи Потапову, что их двое должно быть! Это те люди, что ночью приехали!
Потапов вбежал в мотель. Пестряков и женщина-администратор стояли у подножия лестницы, напряженно вслушиваясь в происходящее наверху. При появлении Потапова обернулись. Лица испуганные. Потапов махнул пистолетом и сделал зверское лицо, демонстрируя, что здесь им не место.
Шаги наверху. Этих двоих удалить в безопасное место. Потапов уже никак не успевал. Он переложил переговорное устройство из руки в руку, бесцеремонно взял за шиворот стоявшего ближе к нему Пестрякова, одновременно ударив сзади под колено, и аккуратно придержал, когда тот осел на ковровую дорожку. Потапов показал женщине жестом – на пол!
Теперь их прикрывала стойка администратора, над которой возвышался один Потапов. Сверху по лестнице спускался парень. И тут в руке у Потапова ожило переговорное устройство. Голос Сергачева, искаженный шумами, произнес:
– Их двое! Это те, что ночью приехали!
Парень на лестнице вздрогнул и посмотрел на Потапова. Ему бы упасть на ступени, спрятаться. Или вовсе бросить оружие и сдаться. А он решил потягаться с Потаповым в искусстве стрельбы. Вскинул руку с пистолетом.
Потапов убил его первым же выстрелом. Парень даже прицелиться толком не успел.
– Свяжись с Потаповым!
– Потапыч!
– Я!
– Что там у тебя?
– Я завалил одного!
– Кто это?
– Из тех двоих, что приехали ночью! У него ствол!
– Спроси у него – он второго видит?
– Потапыч! Где второй?
– Не вижу! Искать?
– Скажи ему, что не надо искать! Пусть остается внизу!
– Оставайся на месте! Держи этаж!
– Понял!
– Что там у Потапыча?
– Потапыч!
– Я!
– Что за шум?
– Наверху! Стекло!
– Ты его видишь?
– Нет!
– Скажи, чтобы к машинам его не подпускал!
– Потапыч! Машины прикрой!
