– Я пытаюсь понять, чем этот Лория так мальчишку зацепил, что ваш Резо в итоге в такое дерьмо вляпался – с кровью и стрельбой.
– Так вы все-таки думаете, что это он?
– Боюсь, что да.
– Это из-за урода этого! Он мальчика моего сбил с толку! Он нашептал ему, что я не отец! Что он – отец!
– Кто – отец?
– Лория!
– Кому отец? Резо?
– Да! Что Резо – он сын ему! Он это специально, чтобы мне отомстить! А это все неправда! Если Резо мне не верит, то он врачам поверит! Можно анализ сделать! Можно доказать!
Среди прочих фотографий нашлась и такая, на которой Резо был запечатлен в одной компании с Шаровым.
– А вот это Гена Шаров, – сказал Китайгородцев. – Вы его видели когда-нибудь?
Тесадзе всмотрелся.
– Да, – кивнул он. – Он приезжал к нам в Подьячево.
– Подьячево – это где?
– Здесь, в Московской области. В сторону Дмитрова.
– У вас там дача?
– Мы дом там строим. Не для себя, а чтобы сдавать. Там очень выгодное место, там дачники не только летом, а круглый год. Летом хорошо, потому что место тихое, спокойное. Хотя и близко к Москве, а вроде как на отшибе. Люди это любят, чтобы лишних не было. А зимой оттуда близко до всяких этих горнолыжных трасс…
Он был очень многословен, этот Тесадзе. О чем угодно готов был рассуждать, только бы не касаться больных тем. Но Китайгородцев торопился.
– Шаров приезжал в Подьячево, – прервал он собеседника. – Когда?
– В последний раз я видел его весной.
– Так он не один раз там был?
– Раза три, наверное.
– И ночевать там оставался? Там вообще есть, где жить?
– Дом построили не до конца. Но пара комнат там уже вполне.
– Туда можно позвонить?
– Там нет телефона.
– Тогда, может, съездим туда?
– Зачем? – попытался увильнуть Тесадзе.
– Вдруг Резо там.
– Не сейчас, – сказал Шалва Георгиевич умоляюще.
– Именно сейчас!
– Ну почему? – страдал Тесадзе.
– Потому что вы все равно туда помчитесь, – сказал Китайгородцев. – Сразу, как только выпроводите меня. Но вся штука в том, что я отсюда не уйду и одного вас не оставлю. Поэтому для вас только два варианта есть. Самый хороший – это поехать со мной.
– А второй вариант какой?
– Поехать со мной и с милицией.
– Хорошо, – сдался Тесадзе. – Поехали, я согласен.
Они ехали по Дмитровскому шоссе, потом с него свернули, проехали через Яхрому и дальше по узкой пустынной дороге – до Подьячева. На самой окраине поселка в недлинном ряду свежепостроенных коттеджей Тесадзе показал на дом за сплошным забором:
– Здесь!
Китайгородцев к воротам вплотную подъезжать не стал, остановил машину на дороге.
– Я не буду из машины выходить, – сказал он. – Ваш Резо меня знает в лицо, и он сразу заподозрит неладное.
– А он там есть вообще? – с сомнением произнес Тесадзе, разглядывая кажущийся безлюдным дом.
– Вы сейчас пойдете туда, – напутствовал собеседника Китайгородцев. – Вы хозяин. Вы все там знаете. Вы по каким-то, только вам известным признакам сможете понять, есть там кто-то в доме или нет. Не спешите в дом войти. Дом – это ловушка. Постарайтесь, еще находясь снаружи, понять, здесь ваш сын или нет.
– Кого мне бояться? Сына? – сердито спросил Тесадзе.
– Не сына, а тех, кто может быть с ним.
– И что мне делать, если он в доме?
– Сразу уходите. Сделайте вид, что вспомнили о чем-то, и возвращайтесь к машине.
Тесадзе мрачнел на глазах.
Китайгородцев заподозрил, что у него с этим грузином запросто могут быть проблемы.
– Не пытайтесь поступить иначе, – настойчиво произнес Китайгородцев. – Делайте так, как я вам говорю. Они убили ваших охранников, они не пощадят и вас.
– Ладно, посмотрим, – пробормотал Тесадзе и вышел из машины, прежде чем Китайгородцев успел еще что-либо ему сказать.
Грузин прошел к воротам тяжелой походкой смертельно уставшего человека, потоптался у запертой двери, доставая из кармана ключи, открыл замок, распахнул дверь и сразу же шагнул в проем, хотя Китайгородцев ждал, что прежде Тесадзе окинет взглядом двор, оценивая обстановку. Дверь Тесадзе тут же за собой прикрыл, но Китайгородцев за долю секунды успел увидеть часть безлюдного двора и краешек кормы стоявшей в том дворе легковушки. Собственно, только один задний фонарь той машины взгляд Китайгородцева и зафиксировал, но он по одному фонарю безошибочно определил марку машины.
«БМВ»!
У Шарова – «БМВ»!
Китайгородцев вывалился из салона машины и бросился к дому, на бегу фиксируя детали.
В окнах второго этажа движения нет…
Ведущая во двор дверь осталась приоткрытой…
Звуков нет, только шаги Тесадзе…
Китайгородцев толкнул дверь и вбежал во двор.
Тесадзе идет через двор…
«БМВ»…
В окне первого этажа дрогнула занавеска…
Китайгородцев рванул пистолет из кобуры, заорал в спину идущему Тесадзе:
– Ложись!!! На землю!!!
Со звоном посыпалось выдавленное оконное стекло, Китайгородцев уже увидел помповое ружье, и Тесадзе погиб бы, несомненно, если бы не Китайгородцев, – он на бегу стрелял в проем окна и мчался к застывшему столбом грузину, налетел на него, сбил с ног, впечатал в землю, прикрывая собой, но дальше нельзя было действовать так, как учили на многочисленных тренировках, потому что Китайгородцев был один, без подстраховки, и патроны из обоймы он отстреливал последние. Соскользнул с Тесадзе, продолжал стрелять в проем окна, а сам тем временем пинал обмякшего от страха грузина, крича:
– Под стену! Под стену ползи!!!
Так он пинал Тесадзе и гнал его к дому, здесь, под стеной, уже было легче, Китайгородцев, не спуская глаз с опасного окна, за шиворот поднял на ноги Тесадзе, прошипел ему:
– За угол беги!
И наподдал ему, потому что обычных слов деморализованный грузин сейчас не понимал.
За углом стена дома была глухая, без единого окна, и это было спасением.
