До сих пор он надеялся, что все обойдется каким-либо иным, куда менее серьезным образом.
– Вмешательство будет минимальным и почти мгновенным, – успокоил Сулеми.
Косметолог деловито извлекал инструменты.
– К чертовой матери! – слабо выкрикнул Хомутов. – Об этом и речи быть не может!
Хирург оторвался от инструментов и вопросительно уставился на Сулеми. Тот подошел к Хомутову, взял его за руку, мягко охватив запястье, и заглянул в глаза. Зрачки у него были цвета светлого меда. Через минуту Хомутов дрогнул и отвел взгляд.
– Наркоз! – резко скомандовал Сулеми.
Хомутов рванулся, но как-то жалко, будто и сам понимал, что сопротивляться не имеет смысла.
Спустя несколько мгновений он уже уплывал в темноту.
28
Накануне заседания Политбюро Шеф вновь отправился на дачу Генерального. Он застал его все там же, в саду, и, казалось, что тот так и не покидал своего шезлонга со времени отлета Шефа в Джебрай.
– Что нового привез из Хедара? – поинтересовался Генеральный.
Шеф положил на плетеный столик, где стояла ваза с фруктами, свой бювар, но раскрывать не стал. Сейчас он был сух, деловит и озабочен.
– Удалось на многое взглянуть вблизи и кое-что уяснить. И хотя внешне все выглядит довольно спокойно…
– А покушение на президента? – поднял кустистую бровь Генеральный.
– Об этом я и намерен говорить. Существует скрытая напряженность, это покушение – лишь один из угрожающих признаков. Если есть гнойник, рано или поздно он прорвется.
– Как это выглядело на самом деле? Расскажи, – попросил Генеральный.
– Лопухи у них в спецслужбе сидят, – поморщился от неприятного воспоминания Шеф. – Государственной важности мероприятие, а они ни здания по периметру площади не проверили как надлежит, ни агентов не расставили на опасных направлениях. Удивляюсь я, чему их учили?
– А Фархад?
– Вот кому туго сейчас. На севере повстанцы зашевелились, в самой столице неспокойно – и к этому еще и покушение. Просит помощи.
– Все то же?
– Да. Броня, вертолеты. – Шеф сдержанно наклонил голову.
Генеральный взглянул на собеседника с беспокойством.
– Мы не обязаны ввязываться, – пожал плечами Шеф. – Поставим технику, а людей пусть подбирают своих. Фархад, кстати, согласен именно на такой вариант.
– Сейчас он на все согласен, – пробурчал Генеральный и одышливо закашлялся. – Ладно, завтра попробуем поставить вопрос. Вот только успеем ли? Не сковырнут они его прежде, чем танки туда доплывут?
– До этого не дойдет. – Шеф следил, чтобы его голос звучал бодро. – Мы за ситуацией приглядываем.
– Приглядываем… А вот шлепнут они его – и что?
– Я уже распорядился, чтобы подготовили группу специалистов по личной охране. На днях вылетают в Джебрай. Кроме того, Фархаду подыскали двойника.
– Двойника? – удивился Генеральный, слегка подавшись корпусом вперед.
– Именно. Из наших, посольских. Работал переводчиком по линии МИДа.
– И какова же его задача?
– Заменять президента во время протокольных мероприятий и массовых манифестаций.
Генеральный поморщился, пожевал губами и наконец прогудел под нос:
– Не очень мне это нравится, а?
– С этим придется смириться, – сказал Шеф твердо.
– Ты полагаешь?
– Да. Джебрай крайне важен для нас. Если мы лишимся Фархада, туда придут американцы.
Генеральный надул щеки, выдохнул.
– Ладно, будь по-твоему, – сказал он наконец. – Но на Политбюро о двойнике помалкивай – дурацкая какая-то история.
Шеф молча кивнул.
– Так ты считаешь, реальной замены Фархаду нет? – вспомнил Генеральный.
– Нет. В его окружении я не вижу никого, кто мог бы заменить Фархада. Правда, Бахир, его министр обороны…
Шеф замолчал, вспоминая.
– Что же министр? – поторопил Генеральный.
– Мне показалось, что Фархад его серьезно опасается.
– Почему?
– Министр ведет свою игру – очень осторожную, но небездарную, – в ожидании момента, когда Фархад дрогнет.
– И тогда?
– Бахир станет президентом страны.
– А Фархад?
– Если Бахир станет президентом, Фархад станет трупом. – Шеф развел руками. – Простые нравы.
29
Повязки сняли спустя четыре дня после операции. Сулеми привел врача, распорядился:
– Снимайте бинты! Пора.
Косметолог склонился над пациентом, почтительно спросил:
– Как вы себя чувствуете?
– Нормально.
– Благодарение Аллаху!
Прикосновения его рук были почти неощутимы.
– Теперь я наконец-то вернусь домой.
– Почему? – спросил Хомутов.
– Все эти дни меня не выпускали из дворца.
Хомутов повернул голову и вопросительно взглянул на Сулеми. Тот пожал плечами:
– Необходимость.
Косметолог осторожно потянул пинцетом полоску марли.
– Ваша семья обеспокоена, наверное? – поинтересовался Хомутов.
Собеседник печально улыбнулся.
– Да, видимо, так.
– У вас большая семья?
– Шестеро.
– Шестеро детей?
– Нет, детей пятеро и жена.
Врач покончил с повязкой и отстранился, всматриваясь в черты лица Хомутова. Сулеми сделал шаг, встал за спиной врача.
– Ну как? – спросил Хомутов. Голос его почему-то дрогнул.
– Вот здесь. – Сулеми указал. – Странная складка…
– Она разгладится, – пообещал косметолог, легко касаясь кожи кончиками пальцев, словно это была податливая глина. – Несколько дней, самое большое – неделя, и ее не станет.
– То есть новое хирургическое вмешательство не потребуется? – уточнил Сулеми.
– Нет.
– Так как? – повторил свой вопрос Хомутов.
– Полного сходства нет, – сказал Сулеми, мгновение подумал и повернулся к врачу.
