знал. Рассказал, что никак не мог найти деньги. И это Корнееву было известно. А вот дальше начались новости. Деньги Тихомиров в конце концов получил. Нашелся добрый человек, который его выручил, – Молотов. Когда Тихомиров рассказывал об этом, у него горели глаза. На Молотова он, похоже, готов был молиться. Все это укладывалось в выстроенную Корнеевым схему. Молотов приставил к нему Тихомирова для слежки. Более надежного и преданного филера ему сейчас не сыскать.
– Да, Молотов – это человек, – на всякий случай поддакнул Корнеев.
Тихомиров, хотя и был нетрезв, все-таки уловил некое несоответствие и долго, подозрительно вглядывался в лицо собеседника. Еще бы ему не удивляться. Ведь Молотов приставил его к Корнееву и при этом наверняка дал понять, что Корнеев – человек ненадежный. А этот ненадежный сидит и нахваливает Молотова.
– Он мне сразу понравился, – упрямо гнул свое Корнеев. – Мужик что надо.
– Да, – кивнул наконец Тихомиров. – Таких больше не сыскать.
– А Базылев похуже был?
– Почему – был? – удивился Тихомиров.
– Сейчас-то он не появляется, – проявил осторожность Корнеев.
– И без него неплохо. Помяни мое слово – нашим хозяином будет Молотов.
Сам Корнеев в этом ни секунды не сомневался. Но на всякий случай проявил неосведомленность:
– А Базылев?
– Базылев – не хозяин, – сказал Тихомиров.
Ему это казалось достаточным объяснением.
– Его в отставку отправят, да? – не унимался Корнеев.
Тихомиров вдруг резко поднял голову. Его взгляд даже приобрел на мгновение осмысленное выражение.
– А что ты о Базылеве так печешься? – спросил он с явным вызовом.
Что-то ему было известно. И сейчас это «что-то» проявилось.
– Я о нем не пекусь, – пожал плечами Корнеев, демонстрируя безразличие.
Разговор сам собой оборвался. А через час Тихомиров позвонил Молотову и подробно рассказал, как идет у них служба и главное – что поделывает Корнеев. И про корнеевский интерес к Базылеву тоже упомянул. Корнеев все слышал, подняв трубку параллельного телефона. Молотов молча выслушал сообщение, долго сопел в трубку, потом сказал:
– Ладно, присматривай там за ним.
Это означало, что они пока ничего не собираются предпринимать и у Корнеева еще есть время.
Глава 39
Бывшая жена Базылева уже приехала в Москву. Корнеев не смог поговорить с ней лично, но, по словам Христича, все обошлось, и женщину с ребенком спрятали надежно. Корнееву это представлялось первым серьезным успехом после череды неприятностей. И еще была хорошая новость – об обнаруженных в подвале особняка «больничных» декорациях.
– Здесь они все снимали, Олег Николаевич. Я и бинты нашел.
– Какие бинты? – не понял Христич.
– Обычные, медицинские. Базылевскому двойнику ими обматывали голову перед съемкой. На них ни капли крови. Вы понимаете?
– Значит, они его перепрятали?
– Кого?
– Базылева.
– Да нет никакого Базылева! – уверенно сказал Корнеев. – Двойник! Грим, бинты – вот и все премудрости. Мой напарник сегодня мне сказал, что Базылев – не хозяин. Вот Молотов, мол, это да. Он очень уверенно говорил. Там у них что-то явно готовится, в офисе.
– Какая-то суета есть, это точно, – подтвердил Христич. – Наши «слухачи» каждый день подбрасывают мне что-нибудь интересненькое.
– Поделитесь?
– Пока никакой конкретики, Вадим. Так, кое-какие частности. У них там нечто вроде структурной перестройки, как мне представляется.
– Вот видите! Молотов уже вовсю хозяйничает. Мне кажется, он сейчас все подгребет под себя.
– Возможно. Вчера он, кстати, уволил сразу десяток человек.
– Причина?
– Молотов объясняет той самой структурной перестройкой, о которой я тебе говорил. Но люди между собой гоняют совсем другие версии. Главная – дворцовый переворот. Уволены те, кто был наиболее близок к Базылеву.
– Что же вы мне сразу этого не сказали! – засмеялся Корнеев.
Все совпадало, вплоть до мелочей, и уже почти не оставалось сомнений в том, что он прав. Базылев убит, его нет.
– Как ты со своим напарником живешь? – поинтересовался Христич.
– Если честно – не очень. Его специально ко мне приставили, оказывается.
– Значит, все-таки ты под подозрением?
– Да.
– Тогда тебе лучше вернуться.
– Еще не время.
– Это опасно, Вадим.
– Пока нет. Они решили подстраховаться и заслали меня в эту глухомань. Я под присмотром и к тому же далеко от центра событий. Я для них сейчас как маячок – это будет им сигналом, что надо ждать неприятностей. Займут круговую оборону, и до них тогда не добраться. Мне начинает казаться, что отсюда я их скорее достану.
– Каким образом?
– Пока не знаю.
Переговорив с Христичем, Корнеев спустился на первый этаж. Тихомиров спал, забравшись на диван прямо в обуви. Пиджак его был расстегнут и завернулся. В плечевой кобуре виднелся пистолет. Корнеев усмехнулся и вышел на улицу. В тени деревьев стоял шезлонг, и не было сейчас для отдыха места лучше.
С Тихомировым можно ладить. Если не забывать каждый раз перед едой выставлять на стол бутылку спиртного, то этот тип не причинит неудобств. До сумерек Корнеев продремал в шезлонге. Потом появился Тихомиров. У него было опухшее лицо и опять плохое настроение. К вечеру он совершенно раскисал. Корнеев начал уже к этому привыкать.
Они поужинали. Тихомиров смотрел в никуда. У него опять покраснели глаза. Сразу после ужина он ушел наверх и долго не появлялся, так что в конце концов Корнеев отправился на поиски. Тихомиров сидел в такой задумчивости, что даже вздрогнул, заслышав шаги. Фотокарточка, которую держал в руках, упала на пол. Он поспешно поднял ее. Фото покойной жены, понял Корнеев. Вечер воспоминаний.
– Жена? – участливо поинтересовался Корнеев.
Тихомиров молча кивнул. Только сейчас обнаружилось, что он плачет. Вежливый Корнеев взял снимок. И едва не присвистнул.
– Это твоя жена? – переспросил он, не в силах сдержать удивления.
И опять Тихомиров молча кивнул.
На снимке была Надя Ткаченко. Та самая, с Кипра. Она, оказывается, не Ткаченко была вовсе, а Тихомирова.
Глава 40
Утром следующего дня два микроавтобуса высадили перед особняком десант в полтора десятка человек во главе с Захаровым. Вновь прибывшие хорошо знали, кому что делать, и вели себя по-хозяйски. В самой большой комнате расставили столы, на кухне закипела работа. Из микроавтобусов выгрузили множество внушительных размеров коробок с продуктами. Несколько человек старательно осмотрели весь дом и прилегающий сад, не обращая ни на Корнеева, ни на Тихомирова ни малейшего внимания.
