Все подспудно ждали этой отставки, и все равно прозвучавшее оказалось полной неожиданностью. На Гену устремились все взоры. Он крепился, но был бледен. Насколько он раздавлен, я понял в следующий миг, когда смещенный с должности Гена даже не попытался покинуть почтенное собрание, хотя и должен был бы это сделать. Силы оставили его, и он сидел, окаменелый.
– Новым генеральным продюсером будет назначен Евгений Колодин.
Я едва не упал со стула. Готов был поверить, что ослышался, но увидел глаза Касаткина и понял, что все именно так и обстоит.
– Я прошу извинить меня за то, что я принял решение, даже не переговорив предварительно с тобой, – с ободряющей улыбкой сказал мне Касаткин. – Но надеюсь, что ты примешь предложение занять этот пост.
Лис! Настоящий лис! Как хитер! Как предусмотрителен! Он продемонстрировал всем, кто здесь был, что мое назначение – это не закулисная сделка, что все по-честному, ведь я даже не знал, что буду продюсером, достаточно было только взглянуть на мою физиономию в эту минуту, чтобы понять, что я ни сном ни духом, и, конечно же, ни о чем я с Касаткиным не договаривался. И мою репутацию пострадавшего тоже, наверное, учел. Кто же посмеет бросить в меня камень, если у меня столько неприятностей было за последнее время. Это победителей не любят, счастливчиков, а сирых и убогих – тех пожалуйста. И это Касаткин учел, наверное.
– Я подумаю, – сказал я. – Можно?
– Ну конечно!
– Слишком неожиданно, – признался я.
39
Вечером я отправился к Гончаровой. Светлана поехала со мной. Мы прихватили досье на Сергея Андреевича, нетолстую папку с различными разрозненными сведениями о Гончарове, которые собирали накануне первой съемки. Такие досье мы готовили на каждого, чтобы знать, как выстраивать сюжет – надо было учесть все, в том числе и характер, и привычки будущего героя.
На звонок никто не вышел.
– Это становится недоброй традицией, – пробормотал я.
– Может, спросить у соседей?
Соседи были дома. Сухонькая старушка в очках с черной старомодной оправой приоткрыла дверь, удерживаемую цепочкой.
– Мы по поводу ваших соседей, – сказал я. – Не можем дозвониться.
– Их нет.
У нее был тонкий, почти детский голосок.
– Уехали?
– Уехали, – подтвердила старушка.
Светлану она напрочь игнорировала, а меня рассматривала с превеликим тщанием. Наверное, вспоминала, где могла меня видеть.
– Я их родственник, – подсказал я. – Дальний. Я приезжал сюда. Вы меня, наверное, помните?
Бабулька пропищала в ответ нечто нечленораздельное. Еще не уяснила для себя, правда ли это – насчет родственника-то, но это уже было хоть какое-то объяснение тому, что мое лицо казалось ей знакомым.
– Я с Севера приехал, – сообщил я. – А здесь никого нет. Где искать? Не подскажете?
– Они уехали. Их нет в Москве.
– А куда уехали?
– Далеко.
Не слишком словоохотливая попалась старушка. На лавочке у подъезда она наверняка бойчей, а тут затаилась, как партизан.
– Идем, – потянула меня Светлана.
Мы спустились вниз.
– Наверное, она схоронила мужа и уехала из Москвы, – предположила Светлана.
– Но почему бабулька сказала «они»?
– «Они»? – переспросила Светлана.
– Ну да, я точно помню. Так и сказала: «Они уехали».
– Может, оговорилась?
– К Гончаровой кто-то мог приехать, – гнул я свое. – И забрать ее к себе. Нина Тихоновна уехала, но неужели никому из соседей не оставила адреса, по которому ее можно в случае чего найти?
– В случае чего?
– Ну мало ли. Следствие ведь продолжается.
Я топтался на площадке первого этажа, не решаясь уйти.
– Зачем она тебе сейчас? – сказала Светлана. – Встретишься, когда она вернется.
– Мне очень важно расспросить ее о Гончарове. Может, хоть ей он объяснил, зачем идет к Боголюбову?
– А не проще спросить об этом у Виталия?
– У какого Виталия?
– Бывшего зама Боголюбова. Того самого, который приходил к нам в офис.
Я взглянул на часы. Еще не очень поздно.
– Отвезу тебя домой, – сказал я.
– Ты торопишься?
– В общем, да.
Я не стал ей ничего объяснять. Отвез домой и сразу же из машины позвонил Виталию. Он был на месте.
– Давайте встретимся, – предложил я.
– Прямо сейчас?
– Да, если это возможно.
– А где?
– Я подъеду к вам.
– Хорошо, жду.
Он был в боголюбовском кабинете. Здесь ничто не изменилось с прошлого раза, на первый взгляд по крайней мере, и казалось, что все по-прежнему осталось и не сотрясают «Стар ТВ» жестокие катаклизмы, просто сменился хозяин кабинета – и только.
– Поздравляю вас.
Это были его первые слова, едва я вошел.
– С чем? – удивился я.
– С назначением на новую должность.
Как быстро распространяются новости!
– Я еще не дал своего согласия.
Он посмотрел на меня так, как будто хотел сказать: ну что ты, право, мы же с тобой оба неглупые люди и понимаем, что ты выдерживаешь паузу только для приличия, потому что от таких предложений не отказываются.
– Я действительно еще не решил, – сказал я.
– Тем не менее расположение к вам Касаткина позволит вам решать любые вопросы так, как надо.
Виталий открыл дверцу бара, демонстрируя многоцветье бутылочных этикеток.
– Что будете пить?
Показывал, что готов к долгому и обстоятельному разговору.
– Ничего, спасибо. Я за рулем.
И опять он посмотрел на меня понимающим взглядом. Для таких людей, как я и ты, говорил его взгляд, сесть за руль нетрезвым ничего не стоит, и ничего нам за это не будет, но если ты хочешь воспользоваться этим как отговоркой – воля твоя.
– Я действительно рад тому обстоятельству, что вы получили столь высокий пост на телеканале, –
