лишь быстрое постукивание спиц, и Каролина вдруг спрашивает:
– А ты когда-нибудь была влюблена?
Вопрос неожиданно срывается у нее с языка.
Она сама не знает почему.
Ингеборг продолжает вязать – спицы стучат вес сильнее, из-под них уже чуть ли не искры летят. Но вот Ингеборг на секунду останавливается и бросает на Каролину умоляющий взгляд:
– Пожалуйста, не спрашивай об этом! Пощади меня, – хрипло шепчет она и продолжает вязать.
«Дорогая Сага!
Сегодня пришло письмо от Берты. Она уже приехала домой из Замка Роз. Мне показалось, что она немного разочарована. Это чувствуется. И вернулась она на пару дней раньше, чем собиралась, хотя в этом не было никакой необходимости. Раньше она всегда гостила в замке несколько дольше, чем хотела вначале.
Берта пишет, что очень скучала по мне. Она постоянно грустила, ей тяжело было жить в замке без меня.
Я думаю, это правда.
Но почему же тогда она не сообщила мне о том, что собирается в замок?
Если бы она написала мне сразу, как только ей позвонила мама, мы могли бы провести там несколько дней вместе.
Но она, вероятно, не ожидала, что будет так скучать по мне. Ведь ей предстояла встреча с Арильдом и Розильдой.
На сей раз письмо небогато событиями и рассуждениями, которые обычно характерны для посланий Берты, которая умеет хорошо писать. Но сейчас ей либо нечего рассказывать, либо она хотела что-то от меня скрыть.
Бог ее знает.
Очевидно, она почувствовала, что оказалась в странном положении. Ведь она приехала в гости к
И мне она тоже сестра.
Всякий раз, когда она говорит со мной о «тете Лидии», я словно цепенею. Мне приходится специально напрячь свои мозги, чтобы действительно понять, что речь идет о
То же самое происходит со мной, когда она рассказывает мне об Арильде и Розильде. О
Но свыкнуться с мыслью, что Арильд и Розильда мои брат и сестра, мне труднее.
Возможно, потому, что они слишком поздно вошли в мою жизнь? Может, в этом все дело?
Но ведь и Берта тоже…
Не знаю… Это просто уму непостижимо. Все приходится держать в себе. Что, между прочим, не так уж и плохо. Особенно, когда внутри живет такое существо, как ты, Сага. Мы ведь всегда есть друг у друга. У тебя есть я, а у меня – ты. Мы – одно целое. Не правда ли?
Как ты знаешь, мама хочет, чтобы мы считали ее Лидией и называли этим именем. Что ты об этом скажешь? Лично я не могу ее так называть. Но в то же время я ее понимаю. Для большинства людей она – Лидия. Это ее настоящее имя. Конечно, она хочет вернуть его себе.
Об «Иде» она больше и слышать не хочет.
Она сама так сказала, эти слова причиняют мне несказанную боль, потому что их можно истолковать и так, будто она и обо мне предпочла бы ничего не знать.
Имя Ида она придумала себе, когда решила начать новую жизнь.
Для нее это лишь часть имени Лидия – ее настоящего имени. Оно ей никогда не нравилось. Она мне это сказала, когда я попросила ее сохранить имя Ида хотя бы в общении со мной.
Но она не захотела. «Не могу», – и все.
Странно! С ее актерским талантом это, казалось бы, несложно! Но именно от этого таланта она сейчас, вероятно, больше всего хотела бы избавиться. Ибо так и не смогла использовать его по назначению!
Другое дело – я. Мы с тобой. Мы обязательно добьемся успеха. Я уверена.
Я много размышляла об этом. И вот к чему пришла: Сага и Каролина – обе существуют. Живут подле друг друга. Они – две части единого целого. Две души в одном теле. Порой верховодит одна, порой – другая.
Сейчас в основном правит Каролина. Но Сага все время присутствует на заднем плане, время от времени проявляясь в Каролине – в ее движениях и, прежде всего, в се глазах.
Каролина всегда чувствует в себе ее присутствие, как и Сага – присутствие Каролины. Им невозможно друг без друга. Если бы они расстались, обе стали бы несчастными. В настоящее время Сага прячется. Каролина почти каждый день пишет ей письма, но лишь два раза получила ответ. Да и то в каком-то зашифрованном виде. Сага почему-то не желает давать о себе знать. Из-за этого Каролина вначале чувствовала себя неуверенно. Ей казалось, что Сага повернулась к ней спиной. Отрицала ее существование. Решила, что Каролина к ней враждебно настроена. Но сейчас она так больше не думает. Потому что Каролина очень сильно чувствует в себе ее присутствие.
Но Каролина не перестает задаваться вопросом: почему Сага все время играет в прятки?
Однажды она написала Каролине только затем, чтобы намекнуть, что та является Тайником теней. Сначала Каролина расстроилась и обиделась, но потом поняла, что Сага сделала это с благими намерениями. Ее письмо скорее было своего рода напутствием: после этого Каролине и вправду стало легче понимать многие вещи.
Мама – тоже Тайник теней.
Но для нее все намного сложнее. Ибо Ида и Лидия
А отрицать – значит стремиться уничтожить…
Мне жаль маму. Мне бы очень хотелось ей чем-то помочь. Иногда мне кажется, что я одна могу это сделать. Ведь я знаю их обеих – и Иду и Лидию. А Арильд и Розильда – только одну. Они и понятия не имеют о том, кем была Ида. Я пишу «была», потому что в данный момент сомневаюсь, что Ида вообще существует.
Но я люблю Иду. И хочу научиться любить Лидию.
А это намного сложнее. Но для того чтобы помочь нашей маме, я должна полюбить и ее.
И в этом ты, Сага, должна мне помочь, если можешь.
Мы с тобой никогда не будем отрицать друг друга! Обещай мне это!
Твоя К.
Р.S. Иногда мне становится чуточку жаль Ингеборг. Она носит в себе какую-то тайну. Теперь я это понимаю. Даже у нее есть что-то, что она вынуждена скрывать».
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Нельзя допустить, чтобы для Оке все кончилось так, как для Эдвина.
Они – Оке и Эдвин – чем-то похожи друг на друга. Оба одинаково беззащитны. Каролина часто вспоминает об Эдвине. Они не смогли ему помочь. Помощь пришла слишком поздно. Иногда ей кажется, что это ее вина. Конечно, это не так, но всегда испытываешь угрызения совести, когда кто-то, кого ты знал, умирает.
Они должны были спасти Эдвина. Действительно ли Каролина сделала все, что было в ее силах? Тысячу раз она задавала себе этот вопрос. Особенно теперь, когда в ее жизни появился Оке. Но память об Эдвине возвращается вновь и вновь.
