– Фартовый «чемодан»! От телок отбоя не будет, – хвастался Тео.
Они мчались вдоль гавани в Коконат-гроув. Джек сидел за рулем, Тео составлял ему компанию. Уже не первый месяц Джек искал подходящую замену подкопченному куску расплавленного металла, некогда бывшему классическим кабриолетом «мустанг» с откидным верхом. Тео приглядел автомобильчик: «рэмблер-марлин» шестьдесят шестого года выпуска – хотя бы потому, что его нынешний владелец, заядлый болельщик, по вполне понятным соображениям перекрасил кузов в бирюзовый цвет команды «Флорида марлинз».
– Фартовый «чемодан»? – пробурчал Джек.
– Еще какой! Кстати, а я еще не сказал, что регулярное вождение такой штучки снижает риск сердечных заболеваний и даже способно обратить вспять процесс старения? И всего-навсего за четыре тысячи четыреста баксов.
– Ну, не за мои четыре тысячи четыреста.
Они остановились в Кеннеди-парке, охладиться замороженным соком. Парк этот представлял собой усаженную деревьями зеленую полосу, протянувшуюся вдоль Бискайского залива, и был излюбленным местом отдыха самой разнообразной публики, от спортсменов-троеборцев до мелюзги на трехколесных велосипедах. Парковка выходила как раз на главную дорожку. Джек с Тео сидели на капоте, опустив ноги на хромированный бампер, и обозревали совершавших утренний моцион бегунов. Судя по всему, во вторник здесь любила собираться публика из «тех, кому за…». По дорожке изображали что-то вроде спортивной ходьбы трясущиеся желе, неким мистическим образом преобразившиеся в подобия человеческих фигур.
Друзья порешили на том, что Джек испробует в деле свой «смехмобиль», а Тео объяснит ему все про Эрнесто Салазара со своей, уличной точки зрения. По некой причине Тео обладал навыком мыслить как завзятый мерзавец.
– Истина лежит на поверхности, – сказал Тео.
– Поделись, что ли.
– Запросто. Господин Калбасар не верит, что его жену действительно похитили.
– Не Калбасар, а Салазар.
– Тебя интересует мое мнение? Тогда расслабься и вникай. – Тео положил ледяной сок на изумрудный капот и надорвал пакет чипсов. – Дело тут вот в чем. Что у нас есть? У нас есть роскошная молодая жена и пятидесятилетний мультимиллионер. Допустим, в том, что касается секса, Мия сказала правду. Представь теперь, как взъерепенился этот гамадрил, когда обнаружил, что его жену трахает молодой адвокат. Муженек говорит: «Вон отсюда, чтоб ноги твоей здесь больше не было». Если он подаст на развод, она окажется с пустыми руками. Она разыгрывает свое похищение и раскручивает его на выкуп.
– Ты серьезно думаешь, что так обстояло дело?
– А не важно. Я тебе сказал, что, возможно, происходит в голове у Саладбара.
– Салазара, дурень.
– Ага, как скажешь. Уж больно спокойно он себя вел на вашей встрече – видно, не принимает похищение всерьез. Не бывает таких хладнокровных парней.
– А если он – исключение? Разозлился как черт и хочет, чтобы похититель ей глотку перерезал?
– Ну и головоломка, – проговорил Тео. – Знаешь, что одному мед – другому яд.
Джек недоверчиво прищурился.
– Вы с Салазаром смотрите на одну и ту же ситуацию с разных позиций: для тебя она женщина, исчезнувшая после измены мужу, несчастная жертва, которой угрожает опасность, для него – коварная стерва с подлым планом. Вот она, извечная двойственность.
– Звучит как заголовок к дешевой книжонке. Сосредоточься, пожалуйста. Что-то мы с тобой упускаем из виду: есть еще третий вариант.
Тео кивнул:
– Точно. Алькасар узнает о том, что вы с его женой занимались гнусностями, убивает ее, а теперь выставляет дело так, словно бы это было похищение.
– Надо думать, Алькасар – это Салазар?
– Алькасар, Салазар – какая разница? Как мужика ни назови, он все одно членом думает.
Это лишь укрепило убежденность Джека в собственной правоте.
– Довольно-таки логично рассуждаешь. Ишь, Салазар, хладнокровная бестия.
– Или он пытается прикрыть свою задницу.
– Тогда становится понятно, почему он так отреагировал на известие о похищении. Как правило, в таких случаях люди не желают связываться с полицией по двум причинам: либо похититель запретил им это делать, либо они боятся, что легавые начнут отговаривать от уплаты выкупа. В нашем случае Салазару глубоко наплевать на мерзавца, но и в полицию звонить он не торопится. В итоге складывается весьма опасная ситуация – для жертвы.
– А с другой стороны, есть подозрение, что этот тип отправил женушку на тот свет и теперь умело вальсирует, изображая дело так, словно бы случилось похищение.
Джек выудил ложечкой остатки замороженного сока.
– То есть надо полагать, что на моем месте ты обратился бы в полицию, так?
– Смотря по ситуации. Если ты допускаешь, что Салазар убил жену, тогда без вопросов: в полицию – и точка.
– А если допускаю, что не убивал? Вдруг ее действительно похитили и Салазар специально так себя ведет, чтобы отыграться или преподать ей урок?
– Хочешь знать, что бы я предпринял? – спросил Тео.
– Да, на моем месте.
– Я бы высунулся из окна и заорал во всю глотку: «Слышь, ты, дура! За что боролась, на то и напоролась! Тебе мамочка никогда не говорила: как аукнется, так и откликнется?!» Днем перед тобой вертится вся такая милая-премилая, и ты у нее единственный и неповторимый, а вечером звонит своему Эрнесто в Буэнос-Ночес, просит срочно деньжат выслать.
– Буэнос-Айрес.
– Пусть. Я в том смысле – с чего это вдруг Джек Свайтек должен вскочить на белого коня и мчаться ей на выручку?
– В смысле, мчаться на выручку? Позвонить в полицию и предъявить им бумажку с требованием выкупа?
– С чего тебе вообще волноваться? Я бы и пальцем не пошевелил.
– Не знаю. А почему я четыре года своей жизни волновался, чтобы рецидивисты – подонки, в сравнении с которыми ты мальчик-хорист, – не попали на электрический стул? Есть во мне какая-то дурная гуманность, не позволяющая желать смерти живому существу. Даже бывшим любовницам-лгуньям.
– Лечиться надо. Это ненормально.
– Думаешь?
– Однозначно. Знаешь, Джеки, милый, за это, среди всего прочего, я тебя и люблю. – И Тео звонко чмокнул друга в щечку.
Джек отер щеку и погрузился в молчаливое раздумье, прерываемое лишь громким хрустом чипсов, которыми Тео набивал себе рот.
– Будешь чипсы-бистро? – поинтересовался Тео, протягивая пакет с едой.
Джек покачал головой. Удивительно, как эти гении от коммерции умудряются прицепить «бистро» ко всем продуктам, нуждающимся в экстренном сбыте. Соленые крабы обозвали «чипсы-бистро», стандартный дорожный набор на коммерческих авиарейсах стал «набором-бистро». Тупейший прием, отлично работавший во все века. Дружище Сократ, испей яду-бистро.
– Нет, спасибо, – ответил Джек.
Тео облизал перепачканные в соли пальцы, один за другим.
– Итак, вернемся к тому, с чего мы начали. Катит или не катит?
– То есть версия о том, что Мия подстроила собственное похищение?
