– Цыц! Я задал вопрос. Ты говорил это репортеру?
Джек боялся последствий, которые может повлечь за собой его ответ, однако и лгать при данных обстоятельствах не имело смысла.
– Да, сказал.
– Это была опечатка?
– Нет.
– Так, а теперь, чтобы между нами не было недомолвок: если на этом разговор окончен, то через несколько минут Мие будет очень больно, а к вечеру ее не станет. Ты этого добиваешься?
– Нет, конечно.
– Тогда, Свайтек, я внимательно слушаю, что ты намерен предпринять.
– Не знаю. А что я должен предпринять?
– Скажи мне то, чего не сказал репортеру.
– Ладно, – пробормотал Джек, переводя дух. – Я заплачу выкуп.
– Сколько?
– А сколько надо?
– Ты что, вообще меня не слушаешь?
– Слушаю, очень внимательно.
– А я говорю, не слушаешь! Если бы слушал, тогда не задавал бы глупых вопросов.
– Я не умею читать мысли. Сформулируй требования, и я что-нибудь попытаюсь сделать.
– Мое требование неизменно. Тебе только надо задаться вопросом: хочешь ли ты платить?
– Я хочу, чтобы Мия вернулась живой.
– Я за тебя очень рад, только я не этого от тебя жду. Если через несколько секунд я не услышу волшебных слов, можешь считать, что разговор окончен и Мия – покойница. Так что давай, Свайтек, выкладывай.
– Все, я понял.
– Так что ты сделаешь?
– Я заплачу.
– Сколько?
Джек замялся, а потом проговорил:
– То, чего она стоит.
– А теперь будь умницей и повтори все это целиком.
– Я заплачу то, чего она стоит.
Голос собеседника стал безжизненным, и он бесстрастно проговорил:
– Поздравляю. Ты только что выторговал своей миленькой подружке еще двадцать четыре часа адской жизни.
Связь прервалась. Джек уронил трубку на колени и вырулил на обочину. В таком состоянии управлять машиной было невозможно.
Глава 31
Отделение ФБР располагалось неподалеку от магистрали I-95 в неприметном белом здании с множеством столь же непримечательных седанов американского производства, стоящих на парковке. И хотя похититель Мии высказал особое пожелание не привлекать к делу легавых, Джек даже не сомневался, что теперь настало самое время нанести визит агенту Хеннинг. Они встретились в ее кабинете за закрытой дверью, и Джек пересказал содержание недавнего телефонного разговора, стараясь не слишком раскачиваться в скрипящем офисном кресле.
Она внимательно выслушала, по ходу повествования делая какие-то пометки в блокноте. Наконец Джек закончил, и Энди проговорила:
– Мне жаль, что вам пришлось все это пережить.
– Спасибо за сочувствие.
– Простите, что утром была с вами груба. Я наговорила лишнего.
– Да ничего, я уже забыл. Знаете, если вы преследовали цель застыдить меня и натравить на мужа Мии, то вам это удалось. Сразу после нашего разговора я отправился к нему.
Энди поморщилась, но не из-за реплики Джека: она заставила себя проглотить немного холодного кофе, выплеснув остатки в стоявшую в углу кадку с фикусом. Судя по всему, на Хеннинг кофеин сказывался гораздо лучше, чем на несчастном растении.
– Оно у вас засохнет, – заметил Джек.
– Оно искусственное.
– Вовсе нет. Посмотрите, у него листья пожелтели.
Энди сорвала с фикуса лист и принялась его рассматривать.
– А ведь верно. Надо же, как я раньше не замечала.
Повсюду – на столе, подоконнике и даже на полу – были разложены папки и отчеты. Работает на износ, подумал Джек.
– Не важно, – пробормотала Энди. – Так что вы сказали?
– Утром я виделся с мужем Мии.
– Да. Я в курсе. Эрнесто позвонил и доложил о вашем разговоре.
– Он не упомянул о сумме выкупа?
– Упомянул. Сказал, что вы окончательно его допекли, и сгоряча выпалил все как есть. Так что теперь можете и мне рассказать. С его слов, он отдал полмиллиона.
– И как связать эти полмиллиона с двадцатью баксами, о которых говорит похититель?
– Вы лично разговаривали с обоими. Кому вы больше верите?
Джек ненароком взглянул на полку, где стоял кубок, врученный Энди за отличную стрельбу.
– Не знаю. У обоих есть повод солгать.
– Что ж, давайте поразмыслим. Можно предположить, что вы решили уплатить выкуп, узнав, что муж вашей подружки только что выложил полмиллиона долларов за спасение супруги, наставлявшей ему рога. В этом случае, наверное, в вас говорило бы природное стремление к лидерству. Есть другой расклад: допустим, вы приняли решение после того, как похититель недвусмысленно дал понять, что кому-то придется выложить денежки, если они хотят видеть Мию живой.
– И что во мне говорило в этом случае? Природная сентиментальность?
– Что-то вроде того.
– Честно говоря, я понятия не имею, когда именно я принял решение. Может быть, сегодня, когда прочел собственные слова в утренней газете. Малоун совершенно не дал мне подумать, и я принял неверное решение.
Энди серьезно на него посмотрела.
– Я бы не назвала это решение неверным.
– То есть вы не советуете мне платить выкуп?
Хеннинг многозначительно смолчала, но выражение ее лица говорило само за себя.
– Вы хотите сказать, что, даже если я заплачу, это ничего не изменит? Маньяк все равно с ней расправится?
Агент неторопливо пожала плечами, будто отказываясь впустую рассуждать на эту тему.
– На мой взгляд, необходимо избрать другую тактику: как можно дольше вести переговоры. Если вы решили заплатить выкуп, независимо от суммы, надо затянуть процесс и выиграть время, чтобы добраться до преступника прежде, чем он вынудит вас передать деньги.
– Он сказал, что я только что выкупил двадцать четыре часа жизни Мии.
– Это хорошо. Теперь надо придумать, как выкупить следующие двадцать четыре часа, а потом, возможно, и еще.
Перед мысленным взором Джека пронеслись кадры пыток из полученного в интернет-клубе
