Землей и островом Розы. Первоначально это была небольшая купеческая деревушка с прекрасно обустроенным портом. Здесь купцы могли переждать непогоду в особо опасные зимние месяцы. Ну а коль скоро, в деревушке, постоянно сменяя друг друга, обретались какие-то купцы, то, само собой, со временем возник рынок, на который потянулись сухопутные караваны со всего материка. Опасаясь набегов пиратских шаек и разбойничьих ватаг, деревушку огородили частоколом и сформировали крепкий отряд стражников из наемников. Когда же количество домов за частоколом втрое превысило огороженные дома, вокруг разросшейся деревни началось строительство мощной каменной стены — с этого момента она превратилась в город.
Город этот имел довольно забавное название — Соленый, доставшееся ему в наследство от крохотной деревушки. Дело в том, что, самые первые дома будущей деревни строились очень близко к океану, и в сильный шторм из-за летящих со стороны океана брызг невозможно было выйти на улицу. В солнечную погоду морская вода высыхала, оставляя на дорогах, стенах домов, окнах, лавочках, крылечках массы морской соли. Конечно сейчас, по прошествии двадцати лет с момента основания Солёного, когда город насчитывает уже более трех тысяч домов, даже при очень сильном шторме от морской воды страдает от силы его десятая часть. Однако название, как было, так и остается. И никуда теперь от него не денешься, Соленый — он и есть Соленый.
Корсар прибыл сюда вечером, с момента его поединка с «белым балахоном» прошло ровно три дня.
Дорожный сундук поджидал своего хозяина в указанной магом гостинице города. О подобной любезности Корсар попросил Гавола, в адресованном князю письме.
Кроме сундука в забронированном на имя Корсара номере, мага ожидали ещё два увесистых кошеля до отказа набитых золотыми кольцами и письмо от князя Дубнинского с выражением благодарностей в адрес своего бывшего главного придворного колдуна и искреннего раскаянья за свой неоправданно резкий тон и оскорбительные подозрения.
За три дня Корсар уже почти забыл о колдуне в белом балахоне, письмо князя вновь пробудило неприятные воспоминания. Чтобы как-то от них избавиться, маг решил пораньше лечь спать и как следует выспаться. Ведь в скором времени ему предстояло совершить двухнедельное морское путешествие, а заставить себя спать на корабле он мог с трудом — тесные каморки кают действовали на него угнетающе, из-за чего Корсар почти все время плавания предпочитал проводить на палубе. Приходилось прибегать к помощи магии и заставлять организм бодрствовать две недели подряд, а такие эксперименты все же желательно ставить как следует выспавшись.
Корсар лёг на кровать, закрыл глаза, и уже через минуту хлипкие стены комнаты сотрясались от его могучего храпа. Он спал и ему снился сон.
Проорав последнюю до предела напичканную грязным сленгом фразу, маг почувствовал, что проснулся. Весьма взбодрившись от осознания подобного факта, он направился в ванную комнату, где вылил себе на голову пару ведер холодной воды.
Возвращение на родной остров обернулось для Корсара сущим кошмаром.
После разговора во сне с колдунами в белых балахонах, и их откровенных угроз, Корсар вплел в свою обычную магическую защиту семь дополнительных заклинаний. Подобный перерасход магической энергии на поддержание в постоянной готовности огромного количества боевых заклинаний, плюс невозможность толком поспать в течение четырнадцати дней, могли привести к самым плачевным последствиям. Решив подстраховаться, Корсар шёл на смертельный риск, за две недели плавания он запросто мог умереть от истощения. К счастью он сдюжил. Но по приезде в Красный город магу пришлось долго восстанавливать основательно пошатнувшееся здоровье.
Во время плавания колдуны в белых балахонах неоднократно пытались пробиться сквозь его магическую защиту, но Корсар был постоянно на чеку и успешно отбивал все их атаки. Особенно тяжко ему пришлось в последние дни плавания, когда силы были уже на исходе, а белые колдуны, понимая, что добыча ускользает, усилили натиск. И все же он выдюжил…
В первую неделю плавания белые колдуны атаковали мага только по ночам, и Корсар долгое время никак не мог понять: как же они проникают на корабль? Очередной балахонистый «братец» вдруг появлялся на палубе в нескольких шагах от него, атаковал, испытывая на прочность защиту мага, и, спасаясь от кулаков разъярённого великана, тут же выпрыгивал за борт. И растворялся в ночи. Создавалось впечатление, что докучливые колдуны являются на корабль прямо из океанских глубин, там же они и ищут спасения (кстати, эту теорию подтверждало и эффектное явление из океанской волны убиенного Корсаром балахонщика). Но на второй неделе плаванья белые «братцы» усилили натиск и, вдобавок к ночным атакам, стали тревожить Корсара и днём.
При свете тайна их внезапных появлений и исчезновений быстро раскрылась. Преследуя очередного балахонщика, Корсар увидел маленькую белую лодочку плывущую у самого борта корабля, именно в неё, а вовсе не в бушующий океан, как он думал, спрыгнул белый «братец», спасаясь от его кулаков. В запале погони маг ударил по утлой лодочке багровой молнией, которая по идее должна бала разнести жалкую посудину в щепки, единственное чего он добился, — лишь чуток опалил молочно-белую
