великолепный металл, как скандий, – он не производился на Тверди. Весь скандиевый концентрат шел на Землю, а сплавы, далеко не лучшие и, уж конечно, не скандиевые, поставляла нам метрополия. Да и не в скандии дело! Дело в том, что против настырной мухи всегда найдутся мухобойки и инсектициды. В противостоянии с метрополией мы, конечно, были мухой.
Брошенную нами платформу земляне уничтожили через четверть часа после того, как мы покинули ее. Вероятно, противник заподозрил еще одну ловушку и предпочел не рисковать. О повторении попытки добыть еще одну платформу речи не было – каждый понимал, что противник теперь настороже, на приманку не купится, да и вообще два раза подряд чудес не бывает. Для доставки «темпо» в отряды, чьи базы находились не далее четырехсот-пятисот километров от нас, годились пешие гонцы. Все, как один, сухопарые, жилистые ребята, ускоренные, подобно нам, пилотам, они должны были бежать трусцой с навьюченными рюкзаками, стараясь выдерживать среднюю скорость километров двадцать пять – тридцать в час. В джунглях это немало даже с учетом ускоренности, особенно после сезона дождей. Для развоза «темпо» на большие расстояния мы располагали только катерами и вертолетом. Причем на вертолет я бы вообще не ставил – ну какие у него шансы?
Пилоты могли оказаться в плену. Каждый из нас заранее знал, что соглашается не на легкую прогулку, и каждый получил приказ уничтожить груз и себя, оказавшись в безвыходной ситуации, да только кто же дает абсолютные гарантии на войне? Вполне естественно, что каждому пилоту полагалось знать только свою задачу.
– Долго тебя не было, – сказал я дяде, когда дошла очередь до меня. – Как там на Марции?
– На Марции замечательно. У нас хреново, – ответил он и так взглянул на меня, что я прикусил язык. – Теперь слушай задачу…
Я не особенно удивился, узнав, что мне предстоит доставить груз на базу под Степнянском и оставаться там вплоть до момента «ноль». Как-никак хорошо знакомые места. Отдельная удача, что мама где-то там.
Вот только Дженни…
Впрочем, Боб обещал о ней позаботиться. Бобу я верил.
– Будешь двигаться прыжками, – сказал дядя Варлам. – Прыгнул, выжал из катера все, на что он способен, затем вновь нырнул в джунгли. Понял? Будешь все время лететь меж стволов – не хватит топлива. Опоздаешь нырнуть под кроны и замести следы – сожгут.
Хотелось ответить, что не дурак, мол, понимаю, но я лишь кивнул.
– Мы подгадали время, когда над головами не будет земных кораблей-маток. Все шесть машин стартуют одновременно через восемь… нет, уже через семь минут. Иди, готовь катер. И знай: второй посылки с Марции не будет.
– Почему я был убежден в этом с самого начала? – ухмыльнулся я.
Дядя посмотрел на меня тяжелым взглядом.
– Постарайся долететь, – сказал он.
Семь минут для ускоренного – бездна времени. Я подготовил машину куда раньше этого срока. Сидел, поплевывал за борт, удивляясь медленности полета плевка, ждал команды.
Стартовали мы в том же порядке, в каком получали задание. Я – последним. Прошел меж стен ущелья до его конца, нырнул в другое ущелье, затем в третье, порядочно удалился от базы и лишь тогда набрал высоту и выжал из катера полную скорость.
Вторая фаза операции «Очищение» началась.
Спустя сорок девять минут после ее начала земляне нанесли термоядерный удар по району Трех Сестер, изменив рельеф этой части горного массива и, в частности, совершенно уничтожив одно неприметное горное ущелье с малозаметной пещерой.
Часть четвертая
Победитель
Глава 1
Единственное средство добиться того, чтобы хоть начало операции пошло точно по плану, заключается в сокращении круга посвященных. Но и это средство не всегда действует. Впоследствии мы так и не узнали, кто выдал землянам координаты нашей важнейшей горной базы, хотя очень старались узнать. Никто из пилотов не был взят в плен, это мы выяснили точно. Предатель среди нас существовал, в том практически не было сомнений, он не был задействован в доставке «темпо», и он точно не был рядовым бойцом – но кем он был? Загадка. Если он погиб вместе с базой, то туда ему и дорога. Однако мы все еще опережали противника, пусть ненамного. Муха вылетела из-под мухобойки в последнее мгновение. Промедли мы еще чуть – и о свободе Тверди нам пришлось бы только мечтать. Впрочем, радиоактивный пар мечтать не умеет, так что наши мечты мы молчаливо завещали бы выжившим твердианам, и их детям, родившимся, как и мы, под гнетом метрополии, и внукам их, и правнукам…
Ползучее время теперь понеслось вскачь. Я тоже несся вскачь – делал прыжок на пятьдесят-сто километров, затем нырял в зеленое море джунгей и, уворачиваясь от стволов лесных великанов, спешил удрать подальше от места нырка, по которому земляне вполне могли бы ударить с орбиты. Затем пробивал лиственный полог над головой и прыгал снова.
Охота прыгать заразительна, говорил Фигаро. Я соглашался с ним, хотя медлительность катера порядком раздражала. Довольно чувствительный в управлении, он все же не был рассчитан на ускоренного пилота и казался просто сундуком. Больше всего меня интересовало, к каким выводам придет командование неприятеля – ведь ему, несомненно, уже доложили о странных катерах-попрыгунчиках. Знали ли земляне, что мы везем? Совсем не уверен. Скорее нет, чем да. Но квалифицировать наши странные прыжки как транспортную операцию и пресечь ее они, по-моему, были просто обязаны.
После третьего прыжка позади меня жахнуло. Раскаленная взрывная волна догнала меня, как стоячего, и швырнула катер вперед. Двигатель, к счастью, не заглох, и я посчитал это чудом, впрочем, весьма уместным. Мимо меня неслись пылающие ветки, лесной мусор бешено клубился огненной тучей. Плотный рой каких-то насекомых был мгновенно растрепан и вспыхнул фейерверком. С пушечным треском ломались деревья. Один лесной гигант едва не раздавил мой катер – и непременно раздавил бы, не будь я ускоренным. В последнее мгновение мне удалось избежать удара. Катер, может, и сундук, зато я-то сундуком не был!
Понятное дело, во влажном лесу пожар быстро угас, а я целых двадцать минут по своим часам, то есть более часа субъективного времени, уходил подальше от катаклизма. Затем вновь прыгнул – и точно так же нырнул в зелень, не дожидаясь реакции противника. Только на сей раз я круто повернул влево и смывался под защитой крон перпендикулярно моему генеральному направлению. Угадал: не прошло и трех минут, как в джунглях разверзлись два вулкана – один точно позади меня, второй позади-справа, то есть как раз там, где я находился бы, если бы не менял направления полета. И вновь мне пришлось уворачиваться от падающих деревьев. Покрутившись сколько положено в огненной буре, я приземлился на сухом ровном участке и дал себе слово, что не тронусь с места по меньшей мере час. Пусть лучше груз будет доставлен с небольшим опозданием, чем не доставлен вовсе. Не высунусь. Засечь сверху радаром неподвижный объект на фоне хаоса отражений от дымящегося лесного массива довольно трудно, так что от меня требуется мечта бездельника – сидеть и ничего не делать. Можно даже вздремнуть.
Терпение! Это игра в кошки-мышки. Побеждает в ней тот, у кого крепче выдержка. Пусть противник уверится в том, что уничтожил меня. Я охотно прощу ему это заблуждение.
Так я думал, а внутри у меня все кипело. Погибла горная база, и вместе с ней погиб дядя Варлам. Но этот успех землян будет последним! Клянусь.
Когда перестало чадить, я вылез из катера. Кто под «темпо», тому хочется бегать, а не сидеть. Я даже пожалел, что обладаю квалификацией пилота, – в противном случае я сейчас отмахивал бы километр за километром, имея на плечах рюкзак, набитый капсулами с «темпо», и не страшась ни зверя, ни человека. Честное состязание с самим собой на выносливость. Не так ведь часто удается посостязаться честно.
На краю выжженного участка дикий кот рвал какую-то дохлятину. Я и не подумал хвататься за оружие. Приближаясь неспешной трусцой, я заметил медленный ужас в глазах зверя: с его-то точки зрения, я несся прямо на него с невиданной скоростью. Очень медленно кот оторвался от добычи и еще медленнее прянул в сторону. Куда ему! Он даже не успел присесть на задние лапы для прыжка. В прыжке я пнул его носком ступни прямо в нос, а приземлившись, хорошенько дернул за хвост. Кот замедленно повернулся и с
