пронзая ее глубокой сверкающей синевой своих глаз. Она не отвела взгляда, ее «ресницы не дрогнули, но, утопая в хаосе невероятных ощущений, Аманда облизала губы и осмелилась прошептать:
– Я люблю тебя, Эрик. Я люблю тебя…
Он упал на нее, сжав ладонями лицо, гладя щеки, волосы. Его губы нашли ее губы и прошептали прямо в них:
– Скажи это еще раз!
« – Я люблю тебя. – Из ее глаз потекли счастливые слезы. – Я люблю тебя, клянусь, я всем сердцем люблю тебя!
Он застонал и сам зашептал о своей любви. Когда взрыв наслаждения потряс их, он снова прошептал, что любит, а потом он держал ее в объятиях, и они оба смотрели на огонь, и она говорила ему, что любила его все это время – даже когда ненавидела, и он смеялся, и они снова любили друг друга, и Аманда подумала, что никогда еще им не было так хорошо вдвоем.
Они заснули, когда была уже глубокая ночь.
Посреди ночи Аманда проснулась. Озадаченная, она не поняла, что ее разбудило. Огонь все еще горел. Их дверь была слегка приоткрыта, а в соседней комнате, как она смогла Заметить, несмотря на сумрак, никого не было.
Ее, наверное, разбудил какой-то Шум, подумала она и не стала шевелиться. Они спали обнаженные, обняв друг друга. С широких плеч мужа сползло одеяло, и она подтянула его повыше и подоткнула вокруг Эрика. Затем снова уснула.
Позже, гораздо позже Аманда проснулась; она подумала, что ей это пригрезилось и что спала она крепко. Было уже совсем поздно, так как солнце взошло и для зимы светило весьма ярко. И проснулась Аманда только потому, что кто-то отчаянно выкрикивал ее имя.
– Аманда, Аманда, ради всего святого, проснись!
Она окончательно открыла глаза. Это была Женевьева, ее красивые глаза глядели испуганно, волосы разметались по плечам.
– Аманда, давай же, просыпайся! Ты должна срочно пойти со мной. Эрик ранен…
– Что?!
Ошарашенная, Аманда села. Одеяло поползло с плеч, и она подхватила его, чтобы прикрыть наготу.
– С Эриком беда! Он уехал с отрядом фуражиров, и в него выстрелили по ошибке. Боюсь, что перебита кость. Дэмьен пытается организовать его отправку сюда. Но он хочет видеть тебя. Немедленно.
О, Аманда, скорее!
– Ох, Боже мой! – Аманда в ужасе вскочила с постели и впопыхах бросилась искать свою одежду. Из-за дрожи в руках она никак не могла попасть в чулки и невероятным усилием воли заставила себя успокоиться, чтобы нормально одеться. Только не Стала Подбирать волосы, оставив их свободно падать на спину.
Беда… беда. Он ранен. Из-за ран люди умирают. Раненые умирают, потому что вокруг полно всяких заразных болезней. Нет!
Нет! Боже, пожалуйста, только не сейчас, когда после стольких лет они наконец по-настоящему полюбили друг друга, начали доверять друг другу. Она не может потерять его теперь. Эрик сражался в стольких битвах, всегда мужественно и беззаветно. Он не может умереть!
– Женевьева, как серьезно он ранен? – тревожно спросила она, хватаясь за плащ.
– Я пока не знаю. Я знаю только, что он хочет Видеть тебя.
Пойдем скорее!
Они выбежали на заснеженную улицу. Две лошади ждали рядом.
– Где Дэмьен? – встревоженно спросила Аманда.
– Ищет фургон. Аманда, давай поскачем сразу. Пока еще не слишком…
– О! – воскликнула Аманда. Она подумала, знают ли о случившемся Вашингтон или Фредерик, или кто-то еще из близких друзей.
Они не дали бы ему умереть, Аманда была в этом уверена.
– Женевьева, может быть, стоит позвать кого-нибудь еще?
– Этим занимается Дэмьен! Аманда, кроме нас, никого нет! Мы должны спешить.
– Ох Господи, да!
Она быстро взобралась на костлявую лошаденку, которую Женевьева привела для нее, в то время как та грациозно вскочила на своего коня. Через мгновение они уже неслись через лагерь.
– Эй! – крикнул кто-то. – Постойте! Куда?
– У нас нет времени! – крикнула в ответ Женевьева.
Она хлестнула своего коня, и тот сорвался в бешеный галоп. Аманда последовала ее примеру, они быстро вылетели за ворота и, вспахивая снег, поскакали к лесу. Женевьеве удалось выбраться на что-то, напоминающее утрамбованную тропинку, и спотыкающиеся лошади вновь обрели скорость. Аманда обрадовалась, потому что до того ей казалось, что они еле тащатся. Ветер хлестал по щекам, мороз был столь силен, что она вскоре перестала чувствовать пальцы, сжимавшие поводья, и ступни ног в стременах. Ее сердце громко стучало от страха.
Отъехав от лагеря, они перешли на шаг.
– Нам надо спешить! – снова воскликнула Аманда.
– Ехать далеко. Лошади не выдержат. Дадим им немного отдохнуть, а потом поскачем опять., Через некоторое время они вновь понеслись галопом. Казалось, что впереди ничего нет, совсем ничего, кроме голых веток замерзших деревьев. Лагерь уже едва виднелся позади них. Очень далеко. Так далеко, что казался миниатюрной деревенькой, детской игрушкой, а не местом, где страдали и умирали взрослые мужчины.
– Женевьева, далеко еще? Где он? Не могли мы проехать это место?
– Нет! Нет! – прокричала в ответ Женевьева.
Они продолжили скачку. Вдруг впереди Аманда заметила сосновую рощу. Пышные и зеленые, деревья стояли плотными рядами.
– Там, впереди! – показала рукой Женевьева.
– Слава Богу! – крикнула в ответ Аманда. Пришпорив уставшую клячу, она почти догнала свою спутницу. – Где? За деревьями?
Женевьева кивнула, опустив ресницы красивых глаз, тени от которых полумесяцами легли на щеки.
– Да, Аманда, там, в лесу.
В лесу…
Ветви зеленых пихт вдруг зашевелились. С двух сторон на поляну начали выезжать всадники в красных мундирах британских кавалеристов.
Аманда изо всех сил натянула поводья, остановив лошадь, и начала разворачиваться, чтобы как можно скорее ускакать прочь.
– Женевьева, британцы! Надо бежать! Проклятые «красные мундиры»…
– Бежать некуда. Оглянись вокруг. Мы окружены.
Да, они были окружены. Все пути к отступлению были отрезаны.
– Британцы…
– Я знаю, – спокойно отозвалась Женевьева.
Потрясенная, Аманда уставилась на подругу. И вдруг до нее дошло.
– Это ты. Ты – Принцесса, которой я никогда не была! Ты призвала отца и Роберта в Камерон-Холл, ты спала с моим кузеном, чтобы выведывать секреты. Ты… ты – грязная шлюха!
– Ну-ну, леди Камерон!
Аманда развернула свою лошаденку навстречу подъезжавшему всаднику. Хорошо одетый, сытый, уверенно держащийся в седле, к ней приближался Роберт Тэрритон.
– Какие ужасные вещи ты говоришь старой подруге, – издевательски обратился он к Аманде.
– Предательница! – Аманда плюнула в сторону Женевьевы.
– Предательница?! Вот уж нет, миледи. Женевьева не предательница в отличие от вас. Это вам нужно бояться. Мы, знаете ли, предателей вешаем. Но как быть с такой красивой дамой? Может быть, мы вас пощадим. Вы слишком полезны для нас. Видишь ли, любовь моя, имея тебя своей пленницей, я смогу наконец заполучить и твоего муженька. А может, и еще кого-нибудь из ваших знаменитых патриотов. Не так ли, любимая? Возможно, мне даже удастся обезглавить всю континентальную армию?
– Никогда! Тебе ни за что не одолеть их, Роберт; Никогда…
– Они подыхают с голоду. Пожирают сами себя.
– Нет. Ты так ничего и не понял? Дело не в ружьях и не в сражениях. Борьба за свободу в сердцах людей. И тебе не одолеть то, что проникло глубоко в сердце народа, Роберт. Ни тебе, ни Хоуву, ни Корнуэльсу, ни даже королю Георгу.
– Храбрые слова, Аманда! Поехали! Готов поспорить, что обеспечу палачу новых клиентов. Пора пригласить Камерона прибыть за своей супругой.
Они обманом заманили ее в западню. И теперь намерены проделать то же самое с Эриком.
Нельзя допустить, чтобы это произошло. Она резко дернула поводья вбок. Лошадь заржала и попятилась. Аманда перехватила поводья и хлестнула пытавшегося дотянуться до нее Роберта по лицу. Он дернулся, когда кожаные ремешки обожгли его лицо; и в этот момент лошадь Аманды сделала огромный прыжок и понеслась прочь.
– Взять ее! – приказал Тэрритон.
Аманда пыталась спастись, но десять всадников неслись за ней по пятам. Один из «красных мундиров» внезапно прыгнул из седла. Обхватив ее руками, он повалил Аманду в снег, глубоко вдавив в сугроб своим телом. Снег набился ей в рот, ноздри, глаза. Кашляя, она пыталась вздохнуть.
Затем грубые руки Роберта Тэрритона вздернули ее вверх и поставили на ноги. Не дав времени опомниться, он хлестнул ее по лицу.
– Стерва! – вырвалось из кривящегося в отвратительной ухмылке рта. Роберт поволок ее к своему жеребцу, стоявшему неподалеку. Быстро посадив Аманду в седло, он вскочил на коня сзади нее. И холодящим душу шепотом прошипел ей в ухо:
– Я думаю, что сделать раньше: рассчитаться с твоим мужем или с тобой? У меня есть к вам счет, миледи, и я предвкушаю все разнообразие способов, которыми вы будете по нему платить.
– Он убьет тебя! – шепотом пообещала Аманда.
Тэрритон издал сухой смешок. И безжалостно стегнул своего коня по крупу.
– Нет, он убьет тебя. Для него ты всегда была предательницей.
И вот еще один пример твоего вероломства. Прежде чем я повешу его, Аманда, я сообщу ему, что ты очень давно и тщательно готовила его гибель!
Глава 19
Эрик едва успел войти в свою хижину после изнурительных строевых занятий с фон Штеубеном, когда услышал, что кто-то истерично выкрикивает его имя. Пустота и холод дома без Аманды лишь усилили его тревогу; он поспешил к двери и распахнул ее.
Женевьева почти падала с разбитой клячи из тех, что едва
