— Почему?
— Потому что тот, кто притащил этих кукол, был в перчатках.
— Кукол? Но моя кукла была дешевая, а твои — дорогие.
— По-твоему, их подкинули разные люди?
— Нет, — сказала она и скрестила руки на груди, чувствуя легкий озноб.
Спускались сумерки. Хорошо все-таки, что она согласилась поехать с ним. Ей меньше всего хотелось оставаться здесь одной, когда наступит ночь.
Ночной диджей на радиостанции был человек-гигант по имени Эл Фишер. Он любил людей, музыку, именно он первым предложил Джереми сделать рекламу вечеринки. Сегодняшний прямой эфир проходил без сучка и задоринки, пока не позвонил слушатель с голосом хеллоуинского чудовища.
— Ваша первая вечеринка состоится в «Аквариуме», так? — проскрипел он.
— Да, — ответил Джереми.
— Говорят, что вторую вы хотите провести в унаследованном доме.
Джереми даже растерялся. Идея провести большой прием на плантации приходила им в голову, но они пока ни с кем ее не обсуждали. Интересно, откуда этот парень узнал?
— Так что же? — понукал звонивший.
— Да, есть такое предложение.
— Вам лучше от него отказаться, — угрожающе посоветовал голос. — Вы не должны этого делать. Может быть, вы и Флинн, но если вы пригласите туда людей, то произойдет страшное. Я вам это обещаю. Мертвецы должны покоиться с миром. Уезжайте оттуда, или вы умрете.
— Какой чудесный хеллоуинский розыгрыш, — прокомментировал Эл, прежде чем отключить слушателя.
Остаток эфира прошел без происшествий, однако, помня о куклах вуду на лужайке, Джереми не мог отделаться от мысли об угрозах звонившего. Когда они закончили, он снял наушники и взглянул на Эла.
— Коммутатор ведь фиксирует телефонные номера тех, кто звонит?
— Конечно.
— Узнай, кто это, ладно?
— Какой-то недоумок, — отмахнулся Эл.
— Мне все-таки интересно.
— Сейчас.
Они вышли в коридор, и Эл направился в операторскую. Джереми остался ждать у дверей. Через некоторое время Эл вышел и сказал, нахмурившись:
— Извини, Джереми. Этот звонок поступил с телефона-автомата. Никак нельзя определить, кто это звонил.
— Спасибо, — поблагодарил Джереми.
Он так встревожился, что решил позвонить братьям, но затем передумал. Может быть, приятель Эйдана из ФБР сможет помочь? Хотя вряд ли. Насколько он знал, даже у ФБР не было способа отследить звонок, сделанный с телефона-автомата, особенно если звонивший был не дурак и платил монетами, а не кредиткой.
Была уже совсем ночь, когда они выехали из города. На ярко освещенном хайвее было много машин, но дорога вдоль реки скрывалась в темноте.
В пути Кендалл расспрашивала Эйдана о том, как прошел его день, решив на время забыть о его подозрениях в отношении ее друзей.
— В общем, удачно. Я съездил в гостиницу, где останавливалась Дженни Трент, и получил список других постояльцев. В ту ночь в гостинице было еще четыре человека: пожилая супружеская пара из Южной Дакоты — когда я им позвонил, трубку взял муж и закричал жене, чтобы та принесла слуховой аппарат; учительница из Детройта и еще один молодой гуляка, снимавший комнату на чердаке, — он пришел поздно и сразу отрубился. Учительница сталкивалась с Дженни в коридоре, но ночью ничего не видела и не слышала. Глухой старик, однако, вставал среди ночи в туалет, который там один на всех в конце коридора, и видел Дженни. Он говорит, что она была в черных джинсах и майке наизнанку и собиралась встретиться с каким-то гением, чтобы сделать удивительное открытие.
— Вот видишь! — торжествующе воскликнула Кендалл. — А я тебе что говорила! Винни тут ни при чем. Он чист как младенец.
— Слова «как младенец» и «Винни» не очень вяжутся друг с другом, — заметил ей Эйдан. — Откуда нам знать, что Винни не тот самый гений, который хотел поделиться с ней захватывающим открытием?
— Слова «гений» и «Винни» тоже как-то не очень сочетаются.
— Но ты не отрицаешь, что Вини — гений гитары?
С минуту она сидела задумавшись, а затем произнесла:
— Эйдан, даже если Дженни Трент заходила ко мне в салон, а затем в бар, это не означает, что она не заходила куда-то еще, где могла познакомиться с кем угодно.
— Согласен.
— И что же ты будешь делать дальше? Похоже, ты оказался в тупике.
— Когда оказываешься в тупике, нужно вернуться обратно на улицу и выбрать другой маршрут, — сказал он, скалясь в улыбке. — Благодаря твоей подруге Ребекке я решил вернуться назад и начать с Йонаса. Я заставлю его отправить кости, кровь и платье либо в Куантико, либо в Вашингтон. Я позвоню старым друзьям, которые у меня там остались.
— Но тебе это не поможет узнать, что случилось с Дженни, когда она вышла из гостиницы.
— Не поможет.
— И?
— Я начну расследование в отношении других жертв.
— Других жертв?
— В течение последних десяти лет исчезли не менее десяти женщин. Я уверен, что все эти исчезновения связаны друг с другом. В конце концов, я выйду на след убийцы.
— Ты так говоришь, будто уверен, что ее убили.
На это он ничего не ответил. Она и сама все понимала.
Они остановились поужинать в ресторане недалеко от плантации. К удивлению Кендалл, Эйдан оказался не прочь поболтать и о других вещах — о музыке, о книгах и даже о погоде. После ресторана Эйдан заехал на заправочную станцию.
К ним вышел невысокий тощий человек, чтобы помочь заправить машину.
— Привет, Джимми, — поздоровался Эйдан.
— Добрый вечер, мистер Флинн, добрый вечер, мисс, — ответил человек, поправляя бейсболку на голове.
— Джимми живет в хижине на задворках дома, — с улыбкой сообщил Эйдан.
— Вот как, — сказала Кендалл, не зная, что говорят в ответ на такое сообщение.
— Не беспокойтесь, я вам не помешаю, — затараторил Джимми, — я вообще могу уйти, если хотите.
— Оставайся где живешь, Джимми. Я поговорил с братьями, они не возражают.
Джимми нерешительно нахмурился.
— А вы, случаем, не… не шутите, мистер Флинн?
— Нет. Может быть, мы заключим с тобой нечто вроде сделки. Мы обустроим твое жилище, а ты станешь присматривать за домом, когда нас не будет.
От волнения Джимми смог только кивнуть. Дрожащими руками он наполнил им бак, Эйдан расплатился, и они уехали.
— Какова щедрость, — заметила Кендалл.
— Нет. Это чистый эгоизм.
