К сожалению, это известие только сильнее взбудоражило Джейн.
— Зачем она до сих пор тут толчется?
— Приехала в Бамфорд на встречу с клиентами. Я с ней на заправке столкнулась. Пригласила к себе кофе выпить. Она беспокоится, чтоб ты в Хью не влюбилась.
— Черт побери! — взвилась Джейн. — Какое ей дело?
Мередит обеими руками взъерошила волосы.
— У нее есть определенные основания, и не затыкай мне рот. Знаю, она действительно ополчилась на Хью, вот и я о тебе беспокоюсь. У меня нет никакого права судить о сердечных делах, только для всех будет лучше, если ты придержишь свои чувства до окончательного выяснения обстоятельств дела.
Джейн выпрямилась, взглянула на приятельницу из-под челки:
— Спасибо, я сама разберусь в своих чувствах. Единственное, о чем прошу тебя, — обелить имя Хью.
— А если я не смогу обелить его имя? Если выльется еще больше грязи? Между прочим, мне стало известно, что Соня заказывала мебель у твоего бывшего, Питера. Часто заскакивала в мастерскую.
— Правда? — Известие ошеломило Джейн. — Откуда ты знаешь? Уверена?
— Была в Лисьем углу, говорила с ним. Сам сказал. По-моему, влюбился по-настоящему. Извини.
— Когда я заезжала, он был просто в чудовищном состоянии, — прошептала она.
— Вопрос в том, в каком ты состоянии.
— Я не ревнива, — спокойно ответила Джейн. — Сильно страдала, когда он ушел. А с тех пор успела понять, что никогда не была для него самой главной. Знаешь, унизительно вечно быть второй скрипкой. — Она выдавила бледную улыбку. — Смирилась с разрывом. Только надеюсь, Питер никаких глупостей не наделал. — И поспешно добавила: — Я не про расправу с Соней. Он убить не способен. Питер не жестокий. Надеюсь, не выдал себя перед Хью. Это было бы ужасно. Вряд ли Хью пережил бы такое открытие при всех других своих бедах. — Она с силой стукнула кулаками по коленям. — Знаешь, я не удивляюсь, что кто-то убил эту женщину. Ей следовало всеми силами налаживать отношения с Тамми, решать свои проблемы с мужем, а не завлекать бедного Пита! Впрочем, не мне ее судить. Конечно, Хью тоже должен был постараться. Упрямый осел порой слепо не признает очевидного.
— Даже не замечал, что жена с кем-то крутит любовь?
— Не знаю, — вздохнула Джейн после недолгой паузы. — Если замечал, то это мотив, подарок для полиции, да?
Они помолчали. Мередит дожидалась, когда подруга смирится с неприятной мыслью. Со временем та взяла себя в руки и проговорила:
— Я выяснила, что тревожило Тамми. Она заподозрила, будто мы с ее отцом поссорились.
Встретив взгляд Мередит, которая не сумела скрыть обеспокоенность, Джейн залилась ярким румянцем.
— Если ты им серьезно не увлечена, дай это ясно понять ему и его дочери. Иначе разобьешь им сердце. Понимаешь?
— Да. Сама не знаю, как к нему отношусь. Только убеждена в его невиновности, даже если у Сони действительно был роман с Питером. Он любит Тамми, любит свою ферму. По-моему, глубоко любил первую жену. Хью не идеален, и сам это знает. Ему нужна помощь. Вряд ли он примет за серьезное увлечение то, что я время от времени еду готовлю, езжу за покупками. Да еще постоянно его поучаю. Наверняка считает меня старой грымзой-училкой.
— Все еще хочешь, чтоб я продолжала? — спросила Мередит. — Даже если раскопаю нежелательную информацию?
— Даже если ниточка потянется к Хью, — тихо ответила Джейн. — Правда в конце концов должна выйти наружу. По-настоящему только правда поможет.
— Насколько мне известно по опыту, — сказала Мередит, вставая, — правда иногда доставляет чертовские неприятности.
Глава 12
Дэнни Смит, с банкой пива в сильных смуглых пальцах, склонившийся над трещавшими углями, поднял глаза и улыбнулся. Тоненькая фигурка в джинсах и свитере решительно пробиралась по изборожденной земле к трейлеру. Он дождался ее приближения, лишь потом показал, что заметил, и ласково бросил:
— Привет. Пришла нас проведать?
— Ну как бы.
Тамми выдохлась, вспотела от усилий, гулявший по открытому полю ветер безнадежно разлохматил длинные волосы. Прежде чем Дэнни высказался по этому поводу, она потопала сапогами, сбивая грязь, вытащила из кармана круглую резинку, стянула в хвост непослушные локоны, избегая встречаться с ним взглядом.
Он понял: что-то стряслось. Оглянулся через плечо и крикнул:
— Зилпа, у нас гостья!
Девочка села к его ногам на землю, схватила наполовину обгоревшую ветку, выпавшую из костра, подбросила обратно. Ветка выстрелила искрами, охваченная пламенем.
— Руки запачкаешь, — строго указал цыган. — Да еще обожжешься по неосторожности.
Девочка отдернула руки от очередной головешки, обхватила согнутые колени.
— Папа просил кое-что передать. Спрашивает, не могли бы вы завтра у нас поработать. У Сида радикулит не проходит.
— Скажи, рано утром приду. — Дэнни допил пиво. — Как он там, твой папа? Копы все донимают?
— Утром одна женщина приезжала, со мной разговаривала. Не знаю, будут ли папу еще спрашивать. Надеюсь, не будут. Лучше б оставили его в покое! — выкрикнула Тамми в безнадежном отчаянии. — Не приставали бы к нам! Не дают Соню похоронить. Почему?
— Спроси меня, — проворчал Дэнни.
Подошедшая Зилпа, слыша их, фыркнула.
— Должны знать, что не надо тревожить семью по утрам. Это неуважительно. И должны разрешить похоронить бедняжку. Чтоб она, ты, и твой отец наконец успокоились. — Она бросила на гостью проницательный острый взгляд. — Если хочешь, найдется какая-то кола. Не знаю, куда ребятишки девались. Скорей всего, скоро вернутся.
— Я пришла к вам и к Дэнни. Колы не хочу, большое спасибо.
— Все эти шипучки вредные, — объявил Дэнни. — От них живот пучит.
Он поставил пустую пивную банку, вытащил другую из мешка под стулом, поддел пальцем колечко на крышке, с удовольствием прислушался к шипению.
— А вот это не вредно, как я понимаю, — проворчала жена.
— И еще, — затараторила Тамми, — хочу сказать, извините, что к вам приходил полицейский. Мне папа сказал. Он сильно рассердился, я тоже. Только папа ничего не знает про мой рюкзак-лягушку и что вы его мне принесли… и он не должен знать!..
— Ну-ка, слушай, — оборвал ее Дэнни. — Я всегда крепко дружил с вашей семьей и ничем не обязан полиции. Передал тебе сумку тихонько, не хотел тебя впутывать в то, что начнется после того, как найдут тело несчастной женщины.
Тамми сморщилась.
— Дело твое, ничего знать не хочу, ни про то, как сумка очутилась у рельсов, ни про что другое. Чего мы с Зилпой не знаем, того не расскажем, — заключил он. — Хотя копам известно про сумку… Эй, эй!..
Лицо Тамми выразило такой ужас, что он умолк на полуслове и испуганно вскрикнул:
— Не бойся! Не знают они, что она твоя, не знают, что я ее тебе отдал. Откуда-то знают, что она висела на дереве, поэтому ищут. Нынче утром искали, да только умылись. Я ни словом не обмолвился. За нас с Зилпой можешь не беспокоиться.
