зуб! Говорила я тебе записаться к зубному!
— Обязательно запишусь, сегодня же, — обещал ее муж.
— Ага, точно так же, как погулял с Генри. Дэвид, ты вечно все откладываешь!
Пирс вздохнул. Раз Тесса называет его Дэвидом, значит, положение серьезное.
— Обещаю, — сказал он, — что сегодня же, если не буду слишком занят, заеду к зубному и запишусь на прием. А вечером, как только вернусь домой, сразу погуляю с Генри.
Тесса решила закрепить одержанную победу, впрочем, такие вещи удавались ей без всякого труда.
— Я опаздываю на работу, и тебе придется меня подбросить!
— То есть придется выехать… — Встретившись взглядом с женой, Пирс осекся. — Ладно! — проворчал он. — Обувайся скорее, иначе мы оба опоздаем.
— Скорее?! Знаешь, Дэйв, хотя тебя и повысили и теперь у тебя ответственный пост, к домашним делам ты подходишь совершенно безответственно! Ты совершенно не умеешь переключаться, как… как телевизор. Одна жизнь в ящике, другая — вне его. То есть, — Тесса вовремя сообразила, что ее сравнение хромает, — конечно, я не требую, чтобы ты брал работу на дом, вот я же не беру, хотя в нашем строительном обществе тоже не сидят сложа руки. Но я не забываю об ответственности, и когда в конце дня ухожу домой. А ты…
— Ради бога, садись в машину! — не выдержал Пирс.
— И нечего кричать, как будто ты меня арестовываешь. Я не какая-нибудь девчонка, которую ты застукал с ящиком пива. Я пошла переобуваться, подожди меня!
— А в машине переобуться нельзя?
— Мне вообще не пришлось бы переобуваться, если бы не надо было выгуливать Генри. А Генри мне не пришлось бы выгуливать, если бы ты не застрял в ванной, любуясь на свой больной зуб! Дэвид Пирс, если мы сегодня опоздаем… — закончила Тесса с несокрушимой логикой, — то потому, что ты боишься идти к зубному. Вот так!
Пирс вздохнул. Иногда кажется, что даже полицейская работа — пустяк по сравнению с семейной жизнью!
Генри на коврике сочувственно заворчал.
2
Алан Маркби с раннего утра сидел за своим письменным столом. Он приехал на работу очень рано — в здании еще работали уборщики. Правда, в архиве тоже нашлась ранняя пташка. Маркби позвонил, и трубку сразу сняли. Судя по всему, его собеседник только пришел и снимал пальто.
— В чем дело? — сухо спросил служащий архива и громко сказал кому-то в сторону: — Да, принеси мне, пожалуйста, кофе и бутерброд с беконом.
Маркби назвался; как всегда, его слегка позабавила резкая смена отношения и тона:
— Извините, мистер Маркби, я не знал, что это вы. Я только что пришел. Чем мы можем вам помочь?
— Найдите мне одно старое дело, — сказал Маркби. — Серийный насильник, дело нераскрытое, а преступник получил кличку Картошечник. — Он назвал год и место преступления.
— Как только найду, сразу перешлю вам, — пообещал архивариус.
Маркби вышел в коридор, к автомату с горячими напитками. Он решил выпить чаю и нажал на автомате кнопку с надписью «Чай». Только благодаря этой надписи и можно было догадаться, что за жидкость льется в его чашку. Обычно он пил несладкий чай, но на этот раз выбрал вариант «Чай с сахаром»: сахар хоть чуть-чуть скрадывал привкус горелого какао, свойственный всем «автоматным» напиткам.
Маркби вернулся к себе в кабинет; в пустом коридоре шаги звучали особенно гулко. Потом он долго смотрел в окно и видел перед собой не заасфальтированную парковку, не бегущие по улицам машины, похожие на жуков, и не похожих на муравьев пешеходов. Перед его глазами стоял лес Стоуви.
Время от времени он отрывал взгляд от окна и косился на свой стол, где лежал мятый сверток.
— Кто ты? — негромко спросил Маркби.
Способны ли кости говорить? В дорентгеновскую эпоху скелет считался символом смертности, сложным и неприятным каркасом человеческого тела, который можно увидеть лишь после смерти владельца — «прах к праху». Скелеты ухмылялись с фасадов многих средневековых храмов; они исполняли «Пляску смерти»,[4] напоминая другим кутилам, монахам, дамам, рыцарям и крестьянам, что всех ждет один конец. Потом наступил век научного прогресса, и о старых символах подзабыли. И все же скульпторы давно минувших дней лучше улавливали суть вещей, чем современные ученые и их механизмы. Маркби остро чувствовал: когда-то то, что сейчас лежит у него на столе, было живым, теплым, дышащим существом. Кости облекала плоть. Челюсти двигались — говорили, жевали еду, напевали популярную мелодию. Он обязан установить личность умершего. Что перед ним — бренные останки Картошечника? А может, все, что осталось от одной из его жертв? Или в лесу нашел свой конец кто-то другой… Маркби все время запрещал себе думать о том, что кости имеют какое-то отношение к тому нераскрытому делу. Так можно упустить что-то важное.
Среди костей оказалась нижняя челюсть, сохранившая в себе бесценный ключ к идентификации умершего. Маркби уже созвонился со своим зубным врачом, и тот подтвердил его догадки. Дорогие протезы — вещь приметная, тем более такие, как у неизвестного…
Маркби криво улыбнулся. Такие сложные протезы вряд ли были по карману простому жителю Нижнего Стоуви, тем более много лет назад. Если перед ним челюсть Картошечника, значит, насильник все-таки явился в Нижний Стоуви из чужих краев и преподобный Паттинсон оказался прав.
Маркби отпил глоток чая, поморщился и вздохнул. Надо было сходить за чаем в столовую, но не хотелось нарушать распорядок с самого утра. Посмотрев на стоянку, он увидел Дэйва Пирса. Новоиспеченный инспектор вышел из машины и зашагал ко входу в здание. Вид у него был слегка помятый.
Маркби вышел в приемную.
— Инспектор Пирс только что приехал, — сообщил он секретарше. — Как только поднимется, передайте, пожалуйста, чтобы немедленно зашел ко мне.
Получив приказ, Пирс направился в кабинет Маркби, гадая, что случилось, и почти радуясь случаю отвлечься от собственных проблем. Больной зуб дергало всю дорогу; он как будто не позволял хозяину забыть о себе. Но времени на визит к зубному у него не осталось, потому что пришлось подвозить Тессу в ее строительное общество.
Войдя, Пирс застал начальника стоящим у стола; Маркби задумчиво смотрел на мятую бумагу с разложенными на ней непонятными предметами.
— Кости, — беспристрастно, как и полагается настоящему профессионалу, констатировал Пирс. Если честно, зрелище не слишком его порадовало. Зачем суперинтендент его вызвал? Скорее всего, именно из-за этой жалкой кучки костей. Сейчас суперинтендент велит ему разобраться с костями… Да, как пить дать. Обреченно вздохнув, Пирс спросил: — Вы хотели меня видеть, сэр?
— Да, Дэйв… и да, кости. В выходные их случайно нашел в лесу Стоуви один турист.
Пирс подошел ближе и без всякой радости осмотрел отвратительную находку.
— Старые, — заметил он. — И все обглоданные. Их нашли в лесу? Скорее всего, лисы погрызли. Мало их как-то… А где остальные? — Неужели Маркби потребует от него чуда — чтобы он по этой кучке опознал владельца?
Его подозрения оправдались.
— Пока больше ничего нет. Придется прочесывать весь лес.
Пирс глубоко вздохнул.
— Прочесать такой лес непросто — он ведь огромный, а у нас, как вам известно, людей и так не