Я вернулся в свой госпиталь. Когда я попросил армянскую семью привезти мне в госпиталь на осмотр Мари Нахудян, меня ждал неприятный сюрприз.
Приехал Арарат Балакян, глава семьи. Мари исчезла. Они заявили в полицию, но там считают, что девушка ушла по своей воле. Следов ее нет нигде.
Я был очень раздосадован этой новостью. Я должен был бы предвидеть такую возможность. Разум Мари не позволял ей вести нормальную жизнь. Я глубоко раскаиваюсь в своем поведении.
Вновь появился Арарат Балакян. Он настоял на встрече со мной и ждал, когда я закончу прием. Он не знал, как начать разговор. Он думает, что Мари Нахудян выкрали и посадили на греческий корабль, отплывший на Кипр. Один армянин, работающий на фирме по перевозке грузов в Гавре, случайно проговорился об этом. Балакян занимается импортом ковров и разных предметов из Ближнего Востока и имеет контакты в компаниях, владеющих морскими судами.
На следующий день после исчезновения Мари из парижского дома один мужчина купил два билета до Кипра. Он выдавал себя за грека, но он не смог обмануть армянина. Девушка казалась больной и в полусонном состоянии, лицо ее было закрыто большой шалью. Мужчина, выдававший себя за ее отца, как бы между прочим заметил, что ее мать недавно скончалась в Париже.
Армянин ничего не заподозрил, пока «отец» не сказал, что они греки. Тогда он понял, что мужчина лжет. Хотя армянин и был уверен, что незнакомец был турком, но не захотел вмешиваться в то, что его не касалось.
Армяне во Франции — это как одна огромная семья. Кто-то сказал этому армянину, что известная всей округе девочка, потерпевшая кораблекрушение, исчезла. Тогда он все понял.
Когда Арарат Балакян рассказывал мне эту историю, в глазах у него стояли слезы. Он сильно переживал. Девушку похитили, потому что он не был достаточно внимателен к ней. Он не оправдал моего доверия, потому что когда я разрешил ему забрать девушку в его семью, он пообещал, что будет заботиться о ней больше, чем о собственных дочерях. Даже его собственная жена ругала его. Он не знал, что делать. Он был совершенно разбит.
Я простил его. Это была не его вина. Если кто-то и был виноват, так это я…
Арарат Балакян опять пришел. Он решил поехать на Кипр и найти там девочку. По его внешнему виду можно было догадаться, что он не спал уже несколько суток.
Может быть, это было безрассудство, но я сказал, что поеду с ним. Моя вина в этом деле такая же, как и его. Кроме того, у меня есть серьезное подозрение. Мне кажется, что я знаю, кто именно украл ее, хотя доказательств пока у меня нет. Доктор Назим. Описание мужчины, данное служащим судоходной компании в Гавре, совпадало с обликом Назима. Нечто отвратительное и зловещее. Он не рисковал бы так сильно, если бы не имел мощного стимула.
Я хочу узнать правду. Я хочу вернуть эту девочку, привезти ее во Францию и наладить ее жизнь. В последний момент жена Арарата заболела, и ему пришлось остаться.
Это был первый случай в моей жизни, когда жизнь лишила меня благоразумия. Меня словно стукнуло обухом по голове, я понял, что не должен быть таким эгоистом…
На борту парохода «Либерти» компании «Белая звезда» по пути к Кипру. Мы и восемь других пароходов плывем под прикрытием двух английских крейсеров. Главная опасность — подводные лодки, это новое оружие. Германия широко применяет их. Но я уверен, что со мной ничего не будет. Я не верю в судьбу, но на этот раз…
Похоже, что мы вошли в Средиземное море в недобрый час. Немецкая торпеда пустила на дно корабль, шедший впереди нас. Никто не спасся. Я понял, что немецкие подводные лодки — смертоносное оружие, и немцам не важно, против кого их применять.
Я не могу прогнать от себя мысли о Мари. Какая странная судьба! Уже через несколько месяцев у этой девочки могла бы быть нормальная жизнь, как и у других девушек ее возраста, и вдруг… Зачем ее выкрал этот загадочный Назим? Что он собирался делать с ней? Он тоже не должен знать, что я иду по его следу.
Мы прибыли в Лимассоль. Кипр — остров с высокими горами и крутыми склонами, по крайней мере таким он показался мне с моря. Всего шесть месяцев назад он стал британской территорией. Я расстроен. Мне кажется, что здесь их найти невозможно.
Я смог встретиться с британским комендантом. Мои аргументы убедили его, и он дал команду разыскать и задержать доктора Назима. Если английские солдаты не смогут обнаружить его, то это значит, что его просто нет на острове! Надеюсь, что он объявится.
Нет никаких следов доктора Назима и, разумеется, Мари. С каждым часом я все больше раскаиваюсь в том, что позволил ей уйти из стен Ла Сальпетриер. Я чувствую свою вину за все то, что с ней может произойти.
Я ужинал в таверне Лимассоля, смирившись с тем, что вернусь домой с пустыми руками, когда ко мне подсел мужчина лет сорока турецкой или, может быть, греческой наружности. Он попросил у меня разрешения подсесть за мой стол и, к моему удивлению, с места в карьер заявил мне, что доктор Назим находится в Алеппо.
Я, кажется, на мгновение потерял дар слова. Незнакомец улыбнулся и сказал, что Лимассоль маленький город и здесь все про всех знают.
Он оказался армянином по имени Галуст Минасян. Он рассказал, что по всей Турции дела у армян очень плохи. В Алеппо были конфискации домов, избиения и убийства армян без каких-либо причин, изнасилования. Армянское население терроризировано.
Сейчас я увидел руку этого отвратительного доктора Назима, вспомнил о его словах, которые я слышал еще до знакомства с ним. Он ненавидит армян. Я рассказал своему собеседнику о том, чем я занимаюсь здесь, и увидел, что он смотрит на меня с восхищением.
Я выхлопотал пропуск для моего паспорта, выданного Красным Крестом. Теперь я смогу поехать в Константинополь. А там я постараюсь встретиться с Фридрихом Науманном. Последнее, что я услышал от него, было то, что он собирался ехать в Турцию. Не думаю, что он откажется помочь мне в таком деле. Хотя, может быть, я слишком наивен. Сейчас идет война, а во время войны все методы подходят.
Я приехал в Константинополь. Благодаря Красному Кресту я добился, что меня примет посол Германии в Турции барон древо фон Вангенхайм. Надеюсь, он внимательно отнесется к моей просьбе. Я только хочу найти Мари Нахудян и отвезти ее с собой во Францию. Там я постараюсь оказать ей помощь, чтобы она могла вернуться к нормальной жизни.
