городе и сходила на лекцию в художественный музей.
— Лекция была очень интересная, — заметила она. — Про французских импрессионистов. И докладчик высказал несколько очень оригинальных идей. Стоило послушать.
— Замечательно, — подтвердил Гроган. — Рад, что ты неплохо провела вечер.
— Сходить в музей — всегда удовольствие. Жаль, что ты ни разу не составил мне компанию.
— Постараюсь это исправить, — пообещал Гроган.
— Ты всегда так говоришь!
— Ну ты же знаешь! Просто у меня не хватает времени.
— Ты мог бы найти время, если бы захотел.
— Едва ли, — возразил Гроган. — Поверь, дорогая, у меня дел по горло.
— Не думай — я не жалуюсь, — сказала она. — Я забочусь не столько о себе, сколько о тебе. Ты слишком много работаешь. Надо хоть немного отдыхать! У тебя такой усталый вид!
— И вовсе я не устал! — резко бросил Гроган. — Просто я...
— Уолтер, пожалуйста.
Гроган отвернулся, опустил голову и закусил губу.
— Говоришь, я устал? — буркнул он.
— Не надо, — сказала она спокойно, но твердо, — не начинай!
Но, начав, Гроган уже не мог остановиться.
— Устать — это одно, — бубнил он, — быть сытым по горло — совершенно другое. Я же говорю, меня достало, что я...
— Не сейчас! — предостерегающе сказала она. Гроган поднял глаза и увидел стоящего рядом Кори.
Он на мгновение замолк, потом посмотрел на нее и проворчал:
Будто закрыли занавес, и настроение переменилось. Гроган провел ладонью по губам, словно желая стереть раздраженную гримасу и заменить ее на добродушную улыбку. Он так и продолжал улыбаться, уставившись на элегантный ковер.
— Лита, — пробубнил он, — это Кори Брэдфорд.
Лита вежливо кивнула Кори. Потом отступила на шаг, будто хотела получше его разглядеть. И начала она с ботинок. Кори подумал, что его обувь представляет собой печальное зрелище — кожа местами полопалась, каблуки стоптались, — и к тому же давно не видела щетки. Брюки неглаженые и вряд ли выдержат очередную химчистку. Пиджак под стать им. Теперь Лита смотрела на галстук. Он был потрепанным, из него торчали нитки.
То же самое относилось и к рубашке.
«Ну что ж, в десятку, носящую лучшие костюмы, мы не входим, — думал Кори. — Довольствуйся тем, что есть».
Но Лита на этом не остановилась — она опять начала разглядывать его ботинки.
— У меня есть новая пара, — услышал он свой голос, — но эти гораздо удобнее.
— Неужели? — Лита всплеснула руками. — Неужели действительно у вас есть новые ботинки?
— Нет, — ухмыльнулся он. — Я пошутил.
Лита искоса посмотрела на него. Взгляд ее был холоден как лед.
Кори продолжал ухмыляться.
— Пошутил, — повторил он. — У вас есть чувство юмора?
Лита, не говоря ни слова, повернулась к нему спиной, попрощалась с Гроганом и пошла к лестнице. Поднимаясь по ступеням, она надела очки и принялась листать книгу с интригующим названием «Так говорил Заратустра».
Гроган подождал, пока она поднимется наверх. Потом повернулся к Кори и сказал:
— Не стоило этого говорить. Она раздражается по пустякам.
— В другой раз буду знать, — пожал плечами Кори.
Гроган нахмурился:
— Тебе все нипочем, да?
Кори снова пожал плечами. Гроган продолжал хмуриться, разглядывая его. Потом пригласил:
— Садись.
Кори уселся, откинулся на спинку стула и стал следить за Гроганом, вышагивающим перед ним из угла в угол. Это продолжалось несколько минут.
«Не говори ничего, — повторял себе Кори. — Просто жди. Как бы дело ни обернулось, не дави на него. Видишь ведь, он не в настроении играть в игры. Парень разозлился. В довершение ко всем бедам у него еще и проблемы в постели. Ставлю пятьдесят против одного, последнее время он там не часто бывал».
Гроган перестал ходить туда-сюда, сел в кресло из черного дерева и обратился к Кори:
— Ладно, — начал он, — надо отдать тебе должное. Ничего не попишешь — то, что ты проделал сегодня в забегаловке, требует определенного таланта. Чистая работа. Я такого еще не видел, хотя на многое насмотрелся.
Кори откинулся еще дальше на спинку стула.
«Ну, — подумал он, — такие слова слышать приятно. Но их нельзя положить на тарелку и съесть».
И в этот самый момент он увидел, что Гроган сунул руку в карман и вытащил бумажник.
— Вот, — сказал Гроган и протянул ему несколько пятерок и десяток. — Здесь семьдесят долларов.
— Спасибочки, — ответил Кори.
— Не стоит благодарности. Тебе еще придется их отработать. Это — твоя плата за первую неделю.
— И за что же?
— За расследование, — пояснил Гроган. — Я хочу знать, кто их нанял.
Кори посмотрел на деньги в своей руке.
— Ну, — пробормотал он, — и то хлеб. Только...
— Что «только»? Тебя что-то не устраивает?
— Работка-то временная. Я добьюсь толку и сразу останусь не удел.
— Если ты добьешься толку, тебе больше не нужно будет работать.
Глаза Кори чуть расширились от удивления.
— Дело обстоит так, — стал объяснять Гроган. — Семьдесят — это просто аванс. Если ты выигрываешь, забираешь весь банк. Пятнадцать тысяч.
— Пятнадцать чего?
— Тысяч.
Кори остолбенел. 'Подумать только, пятнадцать тысяч! Он сказал «пятнадцать тысяч». Стоит заставить его повторить, чтобы убедиться, что я расслышал правильно? Нет, слух меня не обманывает. Он сказал «пятнадцать тысяч долларов».
— Ну? — буркнул Гроган. А потом повторил немного громче: — Ну?
— Согласен, беру банк. — Кори в упор посмотрел на Уолтера Грогана. — Интересно, почему вас это так волнует?
Седой мужчина медленно поднялся с кресла. Во взгляде его появилось раздражение.
— Ты что, мне не доверяешь?
— Да не в этом дело, — сказал Кори. — Просто мне хотелось бы вас кое о чем расспросить.
— Не выйдет, — отрезал Гроган. — Мне нечего тебе рассказать.
— Как это?
— Вот так.
— Вы не можете или не хотите? — поинтересовался Кори ухмыльнувшись.
Гроган бросил на него взгляд. Один только взгляд. И в этом взгляде читалось: «Ты берешься за эту работу или нет?» Кори перестал ухмыляться. Он пожал плечами и сказал:
— В конце концов, я не кошка. Я не могу действовать в полной темноте.
