дорожные расходы. Ведь от Грегсонвилля до «Каса дель Рей» час езды на машине. Сильвия лихорадочно прокручивала в уме самые радужные возможности.
— Я бы пригласила вас на прослушивание. Вы свободны в субботу во второй половине дня?
— Да! О да!
Даже если бы мисс Бьюмонт попросила достать ей луну с неба, Сильвия все равно ответила бы утвердительно — и побежала за стремянкой. Для нее это предложение — все равно что манна небесная, нежданно-негаданно выпавший шанс заработать куда больше, чем те жалкие гроши, которые ей обычно платят за игру на арфе.
— Замечательно. Значит, в три. И дочурку тоже приводите. — Мисс Бьюмонт посмотрела сверху вниз на Эстреллу, которую по-прежнему держала за руку. И как ни странно, малышка даже не попыталась высвободиться. Кажется, незнакомая дама, так властно разговаривающая с ее мамой, произвела сильное впечатление на маленькую непоседу. — А ты, Эстрелла, придешь ко мне в гости вместе с мамой?
— Я могу поручить девочку кому-нибудь из родственников, — быстро, прежде чем успела ответить дочь, сказала Сильвия.
Еще не хватало, чтобы ее непредсказуемая, непоседливая малышка какой-нибудь неожиданной выходкой сорвала важное для нее прослушивание!
Мисс Бьюмонт сердито посмотрела на собеседницу.
— Ничего подобного вы не сделаете. — И, словно осознав, что ее слова прозвучали слишком резко, она улыбнулась сначала маленькой Эстрелле, а потом и Сильвии. — Дочка у вас просто чудесная. Я уж найду, чем ее занять. Мы выпьем чаю на террасе, а она пусть себе порезвится в саду.
— Вы… очень добры. Спасибо вам большое.
— А теперь, Эстрелла, ступай к маме. — Строгая дама разжала пальцы и ласково взъерошила девочке темные кудри. — И смотри, не катайся больше посреди улицы. Мостовая — это тебе не площадка для игр.
Малышка послушно подбежала к матери и ухватилась за ее руку.
— Сколько ей?
— Четыре с половиной.
— Для своего возраста она ездит на велосипеде просто превосходно, — неожиданно похвалила мисс Бьюмонт. — Я поставила его у входа.
— Спасибо большое.
— Так до субботы, — властно повторила дама.
— Мы непременно будем, мисс Бьюмонт. И спасибо еще раз.
Было без десяти три… Сильвия поставила свою крохотную «хонду» под увитый виноградом и бугенвиллеями навес близ парадной лестницы, ведущей к «Каса дель Рей». Здесь обычно оставляли свои машины гости, но сейчас парковка была пустынна. Сильвия, без того сидевшая как на иголках, занервничала еще больше.
В сотый раз она проверила, на месте ли небольшая переносная арфа. Футляр с инструментом покоился на заднем сиденье. Может статься, инструмент ей вообще не понадобится. Может статься, в доме есть свой, старинный, — не чета ее дешевенькому «сокровищу». Рядом лежала стопка нот. Сильвия понятия не имела, захочет владелица дома послушать те номера, что она приготовила загодя, или же предложит ей сыграть что-нибудь по своему выбору… Ну что ж, ноты Сильвия взяла, а если понадобится, так она и с листа играет вполне сносно.
Эстрелла, свернувшись клубочком, заснула на заднем сиденье. Ради торжественного случая Сильвия нарядила дочку в бархатное платье цвета морской волны, по подолу и манжетам отделанное кружевами. Правый кармашек подозрительно оттопырился. Платье дополняли изящные замшевые туфельки в тон — миниатюрная копия бальных туфель «для взрослых». Сине-зеленые тона замечательно шли темнокудрой, темноглазой Эстрелле. Для себя Сильвия выбрала строгое темно-синее платье без рукавов, которое дополнили бирюзовая косынка на шее, лазуритовый браслет и такие же серьги. Этот наряд, изящный и вместе с тем сдержанный, прибавлял молодой женщине уверенности: Бог свидетель, сегодня ей психологическая поддержка не помешает!
Сильвия разбудила дочь, легонько встряхнув ее за плечо, извлекла из машины и поставила на землю. По счастью, в отличие от большинства детей, проснувшись, Эстрелла никогда не капризничала. Напротив, радовалась жизни с новой силой. В ярких, блестящих глазенках ее так и читалось: «Привет, мир, а вот и я! Ну что там новенького?»
— Мама, а мы уже в замке?
— Да. Дай-ка я запру машину, и мы сразу туда пойдем.
— Но я не вижу никакого замка.
— Сейчас увидишь.
Эстрелла нетерпеливо крутнулась на каблучках — и восхищенно охнула. На холме перед нею и впрямь высился замок — великолепная башня, и стены цвета меда, изрезанные амбразурами. Однако за этими грозными на вид укреплениями, как знала Сильвия, скрывался мир утонченной красоты: внутренний дворик с деревьями и фонтанами, изысканные мозаики и сотни стройных колонн и арок в красно-белую полоску, чарующие взгляд своим невесомым изяществом, — совсем как в Великой мечети города Кордовы!
Рассказывали, что гордый аристократ Ричард Джермейн Бьюмонт, отец Патриции Эсперансы, ее брата Клода и сестры Сандры, выстроил замок с башней для жены, чтобы та могла любоваться приплывающими с моря кораблями, а вокруг, в садах, созревали и наливались соком виноград и апельсины. Мистер Джермейн, чьи предки участвовали еще в Войне за независимость, был без ума от своей супруги, красавицы испанки, и охотно исполнял любой ее каприз. Это в честь матери старшая дочь носила двойное, пусть и несколько громоздкое, имя.
— Мама, а мы поднимемся на самый верх?
— Не сегодня, радость моя. Зато мы на бальный зал полюбуемся. Там, говорят, на стенах висят настоящие гобелены, а люстры — венецианского стекла из разноцветных таких стеклянных шариков, красных с золотом, а на паркет пошло двенадцать сортов дерева, так что узоры получились просто загляденье!
Вдоль лестницы внушительными рядами росли кипарисы, а дальше шли террасы, густо засаженные яркими тропическими цветами, агавами и кактусами. Поднявшись по лестнице, мать с дочерью ступили на широкую, выложенную плиткой дорожку, по обе стороны которой раскинулись аккуратно подстриженные лужайки. А впереди, сразу за аркой, располагался внутренний дворик с колоннами. В центре его журчал фонтан, тут и там в художественном беспорядке были расставлены столики и плетеные стулья. За одним из столов сидели трое. И при виде этих людей Сильвия с трудом устояла на ногах — с такой силой накатило на нее нервное возбуждение.
Рядом с Патрицией Эсперансой расположился Винсент Джермейн Бьюмонт. Винсент Джермейн Бьюмонт с невестой, быстро поправила себя Сильвия, узнав в молодой женщине ту самую белокурую красавицу, фотография которой украшала газетную статью с извещением о помолвке. «Уже занят», — удрученно напомнила себе молодая женщина. Но у нее, Сильвии Морено, никогда и не было шанса познакомиться с Винсентом Бьюмонтом в общей компании — не было вплоть до сегодняшнего дня. Однако если и существовал мужчина, способный вскружить ей голову и заставить сердце забиться в груди пойманной бабочкой, так это он, Винсент Бьюмонт, король цитрусовых… После трагической гибели родителей Патриция Эсперанса заменила ему и его сестре Авроре мать, распрощавшись с надеждой устроить собственную жизнь.
Разумеется, Сильвия всей душой любила Бруно, своего покойного мужа. Бруно воплощал в себе реальную, настоящую жизнь. А этот мужчина — с тех пор как еще школьницей Сильвия с замирающим сердцем прятала в дневник потрепанную газетную фотографию наследника семейства Джермейн Бьюмонт и до настоящего времени — фантазия, греза, недостижимый девичий идеал. Однако сейчас, ощущая на себе его пристальный взгляд, Сильвия с тревогой почувствовала, что пульс ее участился и все тело слегка покалывает. До чего же хорош собой! Его мужественная, суровая красота просто с ума сводит! Высокий, сильный, мускулистый, он просто-таки излучал спокойную, властную уверенность: такой мужчина способен справиться с любой проблемой. В сравнении с прочими представителями своего пола он — что король в
