неизвестно, сможет ли он когда-нибудь забыть об этом.
– Теперь ты купишь мне новое седло?
– Лейн! – вмешалась Кейра. – Нельзя же быть таким попрошайкой.
Тай содрогнулся. Боль превращалась в гнев. Он же не посторонний человек для Лейна. Он его отец. Даже сейчас, когда Тай узнал правду, Кейра затыкает ему рот.
– Ты можешь просить меня обо всем, что угодно, мой маленький партнер, – пробормотал он сквозь зубы. – Обо всем и всегда.
Уголком глаза он увидел, как Кейра скрестила руки на груди и еще больше вжалась в угол. Пусть злится сколько угодно. Она сама создала эту ситуацию. Теперь пусть привыкает.
Лейн бросил быстрый взгляд на мать. Увидев, что та не протестует, он заявил:
– Седло с надписью «Звезда М» будет превосходно смотреться на моем пони.
Грустная усмешка появилась на лице Тая. Лейн изо всех сил старался говорить, как настоящий ковбой. Ему бы не пришлось так стараться, если бы он жил здесь все эти годы.
– Я подумаю об этом, Лейн.
Ребенок вздохнул:
– Я испугался, когда ты упал. Мне было все равно, выиграешь ты или нет, только бы ты не умер, – пропищал он.
– Я тоже испугался, – признался Тай.
– Правда?
– Бык очень опасное животное. Любой мужчина, который говорит, что он не боится, просто-напросто лукавит.
– Мама тоже испугалась. Она даже плакала.
Тай ненадолго оторвал взгляд от дороги и украдкой посмотрел на Кейру. Она выглядела такой же потерянной, как теленок, который остался без матери. Он подавил в себе желание сказать ей, что все в порядке, что он все понял. Ведь это было совсем не так. Как можно понять то, что она намеренно разлучила его с собственным сыном на долгих пять лет.
– А ты плакал? – спросил Тай, переводя взгляд на мальчика.
– Дедушка говорит, что мужчины не плачут.
– Твой дедушка очень мудрый человек. Но тут он ошибается.
– Ты не будешь считать меня слабаком, если я заплачу, когда мне станет совсем невтерпеж?
– Слезы не делают человека слабаком, сынок. – Слово слетело с его губ естественно и легко, словно он всегда так обращался к Лейну. – Иногда мальчикам на самом деле нужно выплакаться, чтобы дальше идти по жизни, забывая обо всех трудностях.
– Ты плакал, когда бык попытался скинуть тебя?
– Не-а. Тогда нет. Я старался освободиться.
– Но тебе было больно, да?
– Угу. – Тай снова посмотрел на Кейру. – Очень больно. – Он не мог рассказать ребенку, что в жизни есть много вещей, которые причиняют гораздо большую боль, чем разгневанный бык. Именно сейчас Таю хотелось взвыть от боли. Если он не найдет способ закончить этот разговор, то расплачется прямо здесь. Включив радио, он поймал волну местной радиостанции, сделал звук потише и позволил грустным мелодиям успокаивать боль, которая сидела внутри.
Кейра стояла на пороге спальни, дрожа от волнения. Всю дорогу из Фортворда Тай избегал говорить с ней. Ушла задорная усмешка, дразнящий взгляд, нежное прикосновение рук. Муж, который обожал и восхищался ею, казалось, сейчас был готов растерзать ее. Его глаза были темны как ночь, а губы плотно сжаты в тонкую линию. Он был уязвлен… и взбешен.
Тай достал конверт с выигрышем и положил на комод. Жестом он пригласил Кейру войти. Похоже, настал момент истины.
– Когда ты собиралась мне рассказать? – Едва сдерживаемый гнев сквозил в его тоне.
Кейра попыталась подавить нарастающий страх.
– Я хотела… – Она положила руку ему на грудь, надеясь, что он сжалится.
Тай секунду удерживал ее взгляд, а потом отстранился и позволил ее руке повиснуть в воздухе. Надежда мало-помалу оставляла Кейру.
– Так почему же не сделала? К чему весь этот фарс? – Он безжалостно рассмеялся. – Я даже сказал, как бы мне хотелось, чтобы Лейн был моим сыном. Но ты продолжала лгать.
– Я никогда не лгала. – Она скрестила руки, стараясь унять дрожь.
– Пять лет, Кейра. – Он ткнул в нее пальцем. – Пять лет я был отцом, а ты даже не потрудилась сообщить мне об этом.
У нее подкосились колени. Она опустилась на кровать и сжала голубое покрывало. Слезы душили ее.
– Я очень боялась.
– Кого? – Тай развел руками, не веря собственным ушам. – Меня?
