– Нет, спасибо, – вежливо отказалась Сенда. – Но я была бы вам очень признательна, если бы вы сказали мне, где я могу найти князя.
– А какая разница? – Карие глаза горничной светились пьяным весельем. – Здесь на всех хватит еды, шам… – Она вновь рыгнула. – …панского, одежды и сигар! – Она откинула назад волосы, единым залпом осушила стакан и швырнула его в стену, о которую он разбился, покрыв пол хрустальными осколками. – Правда, нет денег, – надув губы, добавила горничная. – Они все забрали. Но нельзя же ждать всего сразу. Верно? – Она хитро посмотрела на Сенду и захихикала.
Оттащив ее в сторонку, Сенда доверительно понизила голос:
– Вы знаете, я привезла князю кое-что. Он ждет. – Это была ложь, но какое это сейчас имело значение?
Лицо горничной, приблизилось к Сенде, ее карие глаза стали совершенно круглыми.
– В Швейцарии!
– В Швейцарии? – От этого слова у Сенды подкосились ноги. – Но мне сказали, что он здесь!
– Был здесь. Уехал больше получаса назад. В Же-не-ву! Вот мы и гуляем!
– Уехал? В Женеву? – Холодная дрожь волнами пробежала по телу Сенды, пронизав ее до самых костей.
– Уехал. – Горничная вновь многозначительно кивнула головой. – К своему поезду. Я слышала.
Сенда схватила горничную за руку и потрясла ее.
– Вы знаете, где стоит поезд? Горничная покачала головой.
– Если вы знаете, вы должны сказать мне!
– Ох! Вы делаете мне больно! – Горничная, надувшись, смотрела на глубокие красные следы, оставленные пальцами Сенды на ее руке.
– Извините, – быстро проговорила Сенда. Она убрала руку. – Понимаете, это очень важно. Если я доберусь до князя вовремя… – Рожденная отчаянием ложь бойко слетела с ее губ, покрывая неправду обещаниями. – Тому, кто принесет ему это, он даст пять… тысяч… рублей.
Карие глаза моргнули и вылезли на лоб.
– П-пять т-тысяч?
Услышав глубокий вдох, Сенда кивнула.
– Пять тысяч, – повторила она, не испытывая никаких угрызений совести.
– Владимир! Владимир знает! – торжествующе воскликнула горничная. – Он отвозил на п-поезд какие- то вещи.
– Который из них Владимир? Вы должны мне сказать!
Теперь настал черед горничной хватать Сенду за руку.
– Половину мне! – невнятно выговорила она. В ее глазах вспыхнула жадность. – Две тысячи пятьсот рублей.
– Хорошо! – пообещала Сенда. – Хорошо! Вы получите половину! И Владимир получит тысячу.
Ложь следовала одна за другой, но какое это имело значение?
– Половину! – воскликнула горничная. – Половину!
Это напоминало гонки с дьяволом.
Не прошло и шести минут, как пьяный Владимир, подгоняемый обещанием тысячи рублей, безошибочно подвел их к тому самому автомобилю, который разогревал Иван, надел очки-«консервы» и нажал на сцепление. Машина с ревом вылетела из гаража, левым крылом врезавшись в не до конца открытую дверь и сорвав ее с петель. Когда Владимир пьяно выруливал к воротам, автомобиль лихо занесло, колеса протестующе завизжали, и, сделав оборот вокруг своей оси, он рванулся вперед.
– Осторожнее! – с заднего сиденья крикнула Сенда, прижимая испуганное лицо Тамары к своей груди, в то время как сидящая рядом с ней Инга, забывшись, разразилась потоком немецких слов, напоминавших молитву.
Петроград проносился мимо неясными очертаниями. Секунда – и они на ближней стороне Невы; другая – и автомобиль пулей перелетел через мост на другую сторону.
– С такой машиной, да на пустых улицах! – Владимир, обернувшись, ухмыльнулся Сенде. – Мы еще можем успеть к поезду!
– Лучше смотрите, куда едете! – крикнула она в ответ, стараясь перекричать шум ветра. – Смотрите не на меня, а на дорогу!
Разразившись диким хохотом, Владимир нажал на педаль газа. У Сенды вырвался крик отчаяния. Впереди них разъяренная толпа протестующих людей перегородила перекресток.
– Влади-и-и-мир! – завопила она, закрыв глаза. Он направил машину в самую гущу толпы и нажал на клаксон. Толпа расступилась.
– Мы успеем! – закричал он, снова отхлебывая шампанское из горлышка.
«О Господи, пусть так и будет! – молилась Сенда, добавив в конце: – Пусть мы останемся целыми и невредимыми, Господи! Невредимыми».
Принадлежащий Даниловым поезд стоял, готовый к отправке, на своей ветке далеко за пределами Выборгской стороны. Огромные белые облака пара поднимались вверх из-под колес локомотива, пассажирских и багажных вагонов, где их рвал на куски ветер и уносил далеко прочь. Внутри богато
