даже хуже, чем удушливые, вызывающие тошноту запахи растворителей и масляных красок.
— Никогда в жизни! — сквозь зубы процедила Лидия. — Терпение мое кончилось! Бу Бу, если кто- нибудь когда-нибудь скажет „демонстрационный дом дизайнеров', я побегу, как от чумы! — и вне себя плюхнулась на закрытый пленкой стул в стиле Регентства. — К чертям собачьим!
— И я за тобой! С меня тоже хватит. Кому нужна эта пытка? Только не мне. — Бу Бу придвинула стул и села рядом.
— Сейчас же поставь стул туда, где взяла! — завопила Лидия и трясущимся пальцем показала на другую сторону камина.
— Я поставлю, — спокойно ответила Бу Бу, — но сначала мне надо встать. Нет, положительно, меня хотят добить!
— Черт подери! — вскочила Лидия. — Ты что, не слышишь?
— Уймись, что ты на меня набросилась? Не я же устроила потоп.
— Сейчас же поставь стул на место! Это моя комната. Иди в свою и двигай там, что хочешь!
Бу Бу выразительно посмотрела на нее. Затем, не говоря ни слова встала и пихнула стул на прежнее место.
— На пять сантиметров правее! — крикнула Лидия, уперев руки в бока.
Сдержавшись, Бу Бу пододвинула стул и, не поворачиваясь, с достоинством вышла.
Через минуту с наружной стороны окна в спустившейся сверху люльке появился маляр. Он просунул голову и, увидев Лидию, помахал ей.
— Эй, красотка! Давай встретимся? — и, послав смачный воздушный поцелуй, неприлично заработал языком.
Вне себя от ярости, Лидия подошла к окну и со стуком захлопнула его.
Быстро убрав голову, маляр ловко нарисовал на пыльной стороне стекла большой член с мошонкой и поехал вниз.
Вдруг за другим окном раздался пронзительный крик.
— Я ухожу! — орал рабочий. — Вы, леди, просто ненормальная! Если не нравится, делайте сами!
— Мерзавец! — вторил ему женский голос. — Вор! Лидия скрипнула зубами. Напряженная атмосфера — а в доме работало тридцать пять дизайнеров и каждый со своей бригадой — заставляла выплескиваться наружу все, что люди в себе обычно сдерживают.
Никогда.
Никогда в жизни.
Если кто-то хоть шепотом произнесет слова „демонстрационный дом', она скажет, куда ему надо идти.
Закон подлости гласит: если что-то может случиться, то это случится.
Так и вышло.
Да еще в пиковую масть.
Эдвина жила под давлением, как в скороварке.
За все в фирме в конечном итоге отвечала она: от эскизов для каждой модели, которая, в свою очередь, должна соответствовать общей концепции комбинаторности — таков „образ' фирмы „Эдвина Джи', — до выполненного образца модели, передаваемой по контракту изготовителям. Контроль качества, маркетинг, цены, рекламирование и гарантия магазинам на своевременное поступление продукции — со всем этим должна была справляться только она.
Выработка стратегии продажи, организация рекламных кампаний, финансовое планирование, бюджет — тоже лежали на ней.
Часто, когда Эдвина совершала поездки в разные концы страны для продвижения будущей коллекции и организации показа моделей, ей приходилось садиться на утренний рейс, затем проводить встречу и возвращаться ночным.
Она разрывалась между завтраками с издателями журналов мод и переговорами с управляющими универмагов, чтобы добиться необходимых заказов, но самым трудным было пробить контракты на установку в универмагах бутиков „Эдвина Джи', такие встречи превращались в настоящие схватки. Конкуренция и битва в мире моды за пространство на прилавках магазинов шли не на жизнь, а на смерть.
И как это ни удивительно, но самым ударным козырем в этой игре оказался новый, неординарный подход „Эдвины Джи' к делу. Ее хитроумная идея „быстрой моды' с доступной всем компьютеризированной регистрацией продажи каждой вещи и постоянно меняющимися цифрами, как правило, являлась решающим фактором для заключения сделки.
Все началось с крупнейшей компании „Маси', которая всегда была лидером в новых маркетинговых концепциях. Компания купила самый первый бутик для своего основного магазина на Манхэттене и заказала еще по одному для всех филиалов.
И именно „Маси' на следующий день после проведения показа в саутгемптонском демонстрационном доме должна будет официально представить коллекцию „Эдвины Джи' на гала-презентации в своем магазине. Такая политика была абсолютно в духе этой компании: иными словами, их презентация коллекции Эдвины станет событием в жизни Нью-Йорка.
Эдвина одновременно и ждала этого уик-энда в конце мая и боялась. Но благодаря „Маси' дела пошли легче. Другие магазины, прикинув, что, если „Маси' уделяет такое внимание Эдвине, значит, у нее есть все шансы добиться успеха, назначали предоплату и заказывали бутики и для себя.
Итак, медленно, но верно начала сформировываться сеть реализации „Эдвины Джи'. В ее офисе целую стену занимала огромная карта Соединенных Штатов, где Эдвина отмечала местоположение бутиков. Всякий раз, получая заказ, она втыкала около соответствующего города булавку с цветной головкой, и со временем карта стала выглядеть очень весело — словно по ней рассыпано цветное конфетти. Сеть магазинов каждой фирмы имела свой цвет.
Золотые булавки — „Маси'.
Красные — „Нейман-Маркус'.
Зеленые — „Шеклбери-Принс'.
Желтые — „Блумингдейлс'.
Серебряные — „Нордстрем'.
Синие — „Маршалл Филд'.
Но всегда были проблемы.
Например, шовинизм.
Несмотря на растущее число женщин, владеющих или контролирующих уже многие фирмы одежды, магазины, продающие их продукцию, в основном все еще являлись суверенной территорией управляющих-мужчин, прочно держащих оборону. Женщины же, особенно привлекательные, что было просто непростительно, неизменно представляли собой объект охоты. И Эдвина постоянно сталкивалась с подобными пассами, но все искусство состояло в том, чтобы отбиться и в то же время не потерять потенциальных заказчиков.
Скоро она могла дать вполне квалифицированную консультацию, рекомендации настоящего специалиста, как отказать и вместе с тем в процессе отказа не ущемить мужского достоинства партнера по сделке.
Но это как раз была самая несущественная проблема.
Приоритеты составляли готовая продукция и распределение. Некачественное изготовление, пожар на складе, забастовка — эти проблемы сыпались на нее со всех сторон и казались почти непреодолимыми.
Но тем не менее ей как-то удавалось справляться и с ними.
Она настаивала на переделке бракованных изделий за счет изготовителя, и причем „немедленно, быстро, или же я подам на вас иск, да такой, что вам яйца открутят'.
Вещи, пострадавшие при пожаре на складе, необходимо было заменить, и очень быстро, и до получения страховки расходы несла Эдвина.
Забастовка вынудила ее искать другой способ транспортировки, и бутики, а также ассортимент прилагаемой одежды были переправлены более дорогостоящим путем — самолетом.
