На мгновение их взгляды как будто встретились, и тут же призрачная фигура исчезла.
Представление закончено, подумала Кензи и двинулась вперед. Она и так уже без толку потратила кучу времени.
Глава 49
– Что же такое случилось со старыми добрыми кофейнями? – печально произнес Чарли.
Был ранний вечер, и в одной из восьми десятков кофеен, что, как грибы, выросли на Манхэттене чуть ли не за одну ночь, толпились неряшливо одетые молодые люди.
– Что, что? – сварливо откликнулась Кензи. – Вместо кофе подают бурду.
Кензи сидела напротив, расправляясь с шоколадным тортом и отхлебывая капуччино.
– Что нужно этому городу, – пробурчал Чарли, – так это закон о нераспространении кофеен.
– Я всегда думала, что вы, итальянцы, любите хороший кофе.
– Хороший кофе не может стоить три доллара чашка.
Кензи задумчиво отрезала очередной кусок торта, насадила его на вилку и отправила в рот.
– Объедение! – Она мечтательно закрыла глаза.
– За такую цену он должен бы быть получше.
– Слушай, Чарли, не мешай мне поглощать калории. Давай сменим тему.
– Давай. – Он положил ладони на крохотный столик. – Зачем ты меня сюда притащила? Вроде собиралась о чем-то поговорить?
Кензи аккуратно отложила вилку, вытерла рот бумажной салфеткой и сделала глоток капуччино.
– Так оно и есть.
– И еще ты сказала, что разговор не для телефона, не для обеда и даже не для дома.
– И опять твоя правда.
– Ну так начинай.
– Есть женщины, – неторопливо начала Кензи, – которым нравятся мужчины, владеющие приемами джиу-джитсу. Я, как ты знаешь, не из их числа.
– Что это ты вдруг перешла на суахили? – покосился на нее Чарли.
– Не валяй дурака, я говорю о твоих кулаках, – выпрямилась Кензи. – О драках на школьном дворе. «Может, выйдем, приятель?» Что-то в этом роде.
– Слушай, – Чарли потер лоб, – а яснее ты выражаться не можешь? О чем вообще речь?
– О твоем нраве. О твоей идиотской ревности. О готовности решать дело кулаками.
– Извини, но я все еще не понимаю.
– Ты слышал, что я сказала?
– Слышал. Но ни слова не понял.
– Ну, ладно, – напряженно проговорила Кензи, – я имею в виду Ханнеса.
– А-а, вот ты о ком. Решила поджечь свечу с обеих сторон?
– Знаешь что, Чарли, с кем мне встречаться, а с кем нет, я как-нибудь сама решу. Но то... что я с ним встречаюсь, еще не дает тебе права его бить.
– Что-что? – Чарли даже глаза выпучил от изумления.
– Не надо напускать на себя вид невинной овечки, – сердито бросила Кензи. – Мы оба знаем, что ты натворил.
– А что я натворил? С чего это тебе вдруг пришло в голову?
– Источник у меня, скажем так, надежный.
– Видит Бог, Кензи, я и пальцем не коснулся этого сукина сына!
– И ты думаешь, я тебе поверю? – тяжело вздохнула Кензи.
– А почему бы и нет?
Она промолчала.
– Так-так. – Чарли яростно взъерошил себе волосы. – Стало быть, сам Блондинчик тебе все напел?
– Спокойно, спокойно.
– Спокойно? Нет, как тебе это понравится? Малый, с которым я работаю в одной упряжке и который называет меня своим приятелем, оказывается, наставляет мне рога и ко всему прочему еще и врет почем зря. Жаль, что я действительно не выбил из него дурь!
– Он утверждает, что так оно и было, – спокойно сказала Кензи.
Чарли отказывался верить своим ушам.
– И ты клюнула?
