– Гольбейн – это тоже здесь и сейчас, – отчеканила Кензи. – По крайней мере так считают в Вашингтоне и Бонне. А Бавоза, что бы ты там о нем ни говорил, – посредник.
– Наверное, просто совпадение. Малому повезло.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что только дурак свяжется с таким типом, если речь идет о чем-то серьезном. Знаешь что, я предупрежу офицера Копенски, что ты с ней свяжешься. Отличный работник, вы наверняка поладите. А теперь... У меня куча дел, и если у тебя все, то я, пожалуй, тронусь.
Чарли поднялся на ноги.
Кензи тоже вскочила.
– Никуда ты отсюда не уйдешь! – прошипела она. – Я тебя просто не выпущу!
Он подхватил лежавшее на кушетке пальто и сделал шаг к двери.
– Не пустишь, стало быть?
– Не пущу! – Кензи стремительно рванулась к выходу и, широко расставив ноги, преградила ему путь.
– И не надоело тебе играть в детские игры, Кензи? – устало вздохнул Чарли. – Ладно, кончай валять дурака и позволь мне уйти.
– Ни за что в жизни! – Кензи решительно помотала головой. Ноздри у нее раздувались, и стояла она у двери неколебимая как скала.
– Ну и что, прикажешь силу применить? – Чарли посмотрел на нее сверху вниз.
– Так, слышу голос полицейского, – усмехнулась Кензи. – Наверное, мне следует испугаться.
– Кончай, а то мне действительно придется разобраться с тобой.
– Если ты хоть пальцем меня тронешь, то я... я...
– Ты – что?
– На куски тебя разорву, вот что! – Зрачки ее дико расширились.
– Ты? Разорвешь меня на куски? – Чарли засмеялся. – Уроки джиу-джитсу, что ли, брала?
– Давай, давай, смейся, – презрительно фыркнула Кензи.
– Я не смеюсь. Я по-хорошему тебя прошу, дай дорогу.
– Ни за что! – Кензи вздернула подбородок еще выше.
– Ну смотри, ты сама этого хотела. – Он сделал шаг в ее сторону, но Кензи оказалась проворнее.
К собственному удивлению, она бросилась на него и, обхватив, словно клещами, шею, двинула в пах коленом.
Чарли никак не ожидал этого нападения, и у него на миг потемнело в глазах. Он со стоном отступил и уронил на пол пальто.
– Ты что, вовсе спятила? – Он попытался оторвать ее от себя.
Не говоря ни слова, Кензи вцепилась в него, как обезьяна, но с одним большим отличием. Ни одно обезьяноподобное существо на земле не может похвастать такой бархатистой кожей и такой зрелой неотразимой женственностью. Соответственно не устоять против подобного натиска ни одному мужчине, у которого по жилам бежит кровь, а не водица. Не переставая изрыгать проклятия, Чарли чувствовал, что начинает возбуждаться.
– Да... отцепишься... ты от меня или нет? – хрипло выдохнул он. – Оставь меня в покое!
– Даже и не думай! – Кензи еще крепче стиснула его шею.
– Чертова сука!
Чарли сделал последнюю отчаянную попытку освободиться. Он изо всех сил дернул обеими руками за юбку Кензи. Послышался треск рвущейся ткани, и на ней остались только узенькие красные трусики.
– Неандерталец! – Она задрожала от ярости.
Чарли тупо затоптался на месте.
Кензи яростно лягнула его в зад, замолотила кулаками по спине и для надежности еще и укусила в ухо острыми, как иглы, зубами.
– Идиотка! – завопил Чарли.
– Извращенец! Насильник!
Тут Чарли неожиданно споткнулся об угол ковра и с криком повалился на спину. Кензи повезло, она осталась наверху, не то – придавил бы. Правда, в сторону ее все же отбросило, но, придя в себя первой, она вновь вскарабкалась на него, не заметив впопыхах, что они оказались в позиции, известной во всех описаниях под номером шестьдесят девять.
Кензи попыталась было освободиться, но слишком поздно: ладони Чарли плотно сомкнулись вокруг ее ягодиц.
Кензи выгнулась и на мгновение застыла, но тут же что-то внутри ее пришло в движение и занялось огнем. И это при том, что она всегда гордилась своей железной выдержкой!
Энергия из какого-то неиссякаемого источника заставляла Кензи сотрясаться всем телом, с головы до пят, и было в этих содроганиях нечто прекрасное, словно с нее спадали оковы и она вырывалась на
