– Вот так-то!
– Что это с тобой? – удивленно посмотрела на нее Зандра. – Можно подумать, что твоя команда выиграла мировое первенство.
– Бери выше! – Кензи счастливо вздохнула, закинула руки за голову и рассеянно улыбнулась, устремив взгляд на монблан книг и каталогов, громоздящихся на ее столе. – Ну что за славный, чудесный господин. Такой вежливый. И знаешь что, Зандра?
– Что?
– О Гольбейне можешь забыть.
– Что значит «можешь забыть»? – поразилась Зандра. – Ведь это сейчас наше главное дело.
– Уже нет. Понимаешь, я доверилась своей интуиции и, как выяснилось, не зря. В самую точку попала. Видишь ли, мистер Споттс как-то обмолвился в разговоре со мной, что профессор Тиндеманс знает про Гольбейна все. Естественно, он прав, но больше того: можешь себе представить, профессор занимался нашей картиной еще в 1939 году.
– Потрясающе! Ты молодец, малыш, так много успела, и всего за одно утро.
– Ну что ж, теперь остается ждать факса. Как только получим, сделаем копии для мистера Фейри и юридического отдела, а дальше пусть этим делом занимаются, – Кензи насмешливо ухмыльнулась, – наши великие детективы Чарльз Ферраро и Ханнес Хокарт.
– Эй, Кензи! – Зандра прижала палец к губам. – Тебя ждут, забыла?
Кензи растерянно заморгала. Кто ждет? У нее это действительно совершенно вылетело из головы. Внезапно она хлопнула себя рукой по лбу. Ну конечно. Чарли собственной персоной. А что, если он все слышал? Тогда этот ублюдок может...
Она круто повернулась на стуле.
Это был не Чарли. Внутри у нее все так и застыло.
Это был Ханнес Хокарт.
Кензи медленно оглядела его с ног до головы. Шикарно выглядит. Коричневые туфли. Шерстяные брюки, подчеркивающие узкую талию и стройные бедра. Двубортный пиджак под цвет всему остальному. Нет, это вам не какая-нибудь униформа. И не дешевка из магазина готового платья. Уж взгляд-то у Кензи наметан, костюм от Армани она отличит сразу.
У Кензи глухо забилось сердце. О Господи, и как же она могла забыть? Красавец, право, настоящий викинг, глаз не оторвешь.
А она и не отрывала.
Впрочем, и он от нее тоже.
Время остановилось. Они переместились в мир, где существуют только двое.
Почуяв, что что-то носится в воздухе, Зандра насторожилась. Да и Арнольд проявлял явный интерес к происходящему. Он широко улыбнулся и одобрительно поднял большой палец.
Но сигнал остался не принятым. Кензи с Ханнесом не замечали публики. Им было достаточно друг друга.
– Доброе утро, Кензи, – прервал наконец молчание Ханнес.
– Ганс! – с трудом вымолвила она в ответ.
– Давно не виделись.
– Давно, – эхом откликнулась Кензи, по-прежнему не сводя с него взгляда.
«Для точности, три месяца, – подумала она. – Вот сколько времени прошло с тех пор, как я предложила ему прогуляться под дождем. О Господи, мне явно надо показаться врачу. Надо быть полной идиоткой, чтобы оттолкнуть такого парня».
– Ничего, что я зашел без звонка? – Ханнес улыбнулся так, что у нее подогнулись колени.
– Ну что ты... конечно... Так что привело тебя в мою берлогу? – забормотала Кензи и тут же себя выругала. «Соберись, ты ведь не школьница!»
Ханнес подошел ближе.
– Как тебе сказать? Причин несколько. Во-первых, дело.
Он наклонился над ее столом и скрестил руки на груди.
Кензи незаметно вытерла разом вспотевшие ладони и попыталась принять деловой вид.
– Ну что ж, – откашлялась она, – в таком случае, может, для начала о деле?
– Как тебе будет угодно, – кивнул он. – О деле так о деле. Вполне разумный подход. А ведь мы с тобой люди здравомыслящие, не так ли?
Кензи промолчала. Похоже, она просто боялась заговорить.
Ханнес улыбался.
Постороннему эта улыбка показалась бы всего лишь данью вежливости, как принято в Старом Свете. Но для той, кому она предназначалась, все выглядело иначе.
И еще одно бросилось в глаза Кензи, в каком бы замешательстве она ни пребывала. У него разные зрачки, правый скорее отдает голубизной, левый – зеленью. И это удивительное различие помимо всего прочего – а ну-ка, немедленно возьми себя в руки! – еще и возбуждает.
