– Пока не знаю. Возможно. А, может быть, просто забавные картинки. Египтяне очень веселые люди. Они любят меткое слово, веселую шутку.
Птолемей протянул матери один из цветных рисунков.
– Ну и музыканты, – засмеялась Арсиноя, – осел, лев, крокодил и обезьяна.
Ужимки музыкантов, играющих на арфе, лютне, лире и двойной флейте, были очень смешными.
– Это явная насмешка над дворцовым оркестром, – сказал Птолемей.
И вдруг спросил:
– А знаете, сколько лет этим рисункам?
Все молчали, смотрели на Птолемея. Какой неожиданностью он решил удивить их на этот раз?
– Около ста? – робко произнес Менелай.
– Более тысячи!..
– Не может быть, – воскликнули все одновременно.
– Как сохранились краски!.. Я решила, что ты заказал их специально для нас.
– Специально для вас я застрелил льва, – сразил всех Птолемей.
Великолепно выделанная шкура льва была извлечена из мешка и тут же украсила комнату.
– Какой красавец! – восхитился Менелай.
– Убить льва большое искусство, – похвалил Птолемея Лаг.
– Ты же рисковал своей жизнью, – ахнула Арсиноя. – Никогда больше не делай этого.
– Я уже очень-очень взрослый.
Птолемей нежно обнял мать.
Мать сидела под струями солнечных лучей, падавших на нее сквозь отверстие в потолке.
Через несколько часов вся Пелла знала о приезде в город славного Птолемея.
Вскоре в дом Лага явился посланец от Антипатра с приглашением срочно явиться к регенту.
На вечерней трапезе у Антипатра собрались все его сыновья. Их было семеро. Птолемей был удивлен, увидев рядом с Аитипатром на соседнем ложе Полиперхонта, знакомого Птолемею по многим сражениям. Они не виделись с ним более пяти лет.
При Александре Полиперхонт предводительствовал одну из фаланг и проявил себя блестящим военачальником. После кончины царя он вместе с Кратером и ветеранами возвратился на родину.
– Хайре, Птолемей. Рад видеть тебя в расцвете сил и полном здравии, – шумно приветствовал Птолемея Полиперхонт, несмотря на преклонный возраст легко, словно юноша, поднявшись с ложа ему навстречу. – Вот и встретились. Слава Зевсу, на родине, в родной Македонии.
Сыновья Антипатра сдержанно приветствовали гостя. Антипатр приветливо улыбнулся Птолемею.
– Наконец-то. Мы заждались тебя. Вероятно, Арсиноя не хотела выпускать тебя сегодня из своих материнских объятий.
– Конечно. Мать есть мать. Мы так долго не виделись.
Птолемей занял ложе за соседним столом между Антипатром и Кассандром.
Столы ломились от изысканных яств.
Антипатр с ходу осыпал Птолемея множеством любезных приветствий – он был на это мастер.
– Этот человек победил и низвергнул самого Пердикку, который возомнил себя равным Александру. Сыновья мои, берите пример с Птолемея, не знающего ни в чем поражений. Он одержал знаменательную победу.
Эти слова вызвали в душе Птолемея протест: «Что за слава, если эллины бьют эллинов же?»
– Полней наливайте кратеры, – приказал Антипатр рабам. – Отпразднуем приезд славного Птолемея в Пеллу.
Пока рабы разливали в кратеры вино, Птолемей незаметно окинул взглядом сыновей Антипатра. Все они были рыжеволосыми и удивительно похожими друг на друга. Старшему Кассандру было уже тридцать. Младшему Филиппу чуть больше двадцати. В облике всех братьев было что-то хищное. От них веяло угрозой, хотя мягкая улыбка играла на их лицах. Глядя на Кассандра, Птолемей подумал: «С детства он был безжалостен, когда, не скрывая своих намерений, стремился подчинить своей воле всех, всеми своими поступками подчеркивая, что он сын Антипатра. А дальше, год за годом, жестокость его всё возрастала, а сердце превращалось в камень. Коварный честолюбец, полный непреклонного величия и высокомерия. С ним надо быть крайне осторожным.»
Птолемей перевел взгляд на Иоллу. Заносчивый и самодовольный, скрытный и жестокий. Он вспомнил тот трагический день, когда Александр осушил залпом кубок вина, наполненный до краев Иоллой, и после великий царь слег и больше не поднялся. «А может быть Олимпиада права, желая отомстить всему этому роду?» Птолемей отогнал от себя эти мысли. Время изменилось в другую сторону. И с этим необходимо считаться.
Антипатр поднял кратер с вином. Рука у него дрожала, – это не ускользнуло от Птолемея. Изменения в облике Антипатра поразили его: лицо Антипатра было изможденным, спина ссутулилась. Он превратился в глубокого старика с тех пор, как они встречались последний раз в Малой Азии, когда Птолемей привез в лагерь Антипатра Эвридику и Арридея. «Ему скоро исполнится восемьдесят. Доживет ли он до своего дня рождения?» – невольно подумал Птолемей.
– Я с нетерпением ждал твоего приезда, Птолемей, – торжественным, но тихим и сдавленным голосом произнес Антипатр, – чтобы согласовать именно с тобой очень важный вопрос. Для себя я его уже решил.
В андроне воцарилась тишина. Птолемей понял, что сейчас произойдет что-то очень важное. Взгляды Птолемея и Кассандра неожиданно встретились. И Птолемей заметил огонек гнева в его кошачьих глазах. Видно Кассандр уже знал, что хочет сказать его отец, и был с этим не согласен.
– Я не возражаю, чтобы ты присоединил к Египту Сирию и Кипр, о чем ты советовался со мной в своем последнем послании. Это, пожалуй, правильно. Я поддерживаю тебя. Постарайся избежать кровопролития, сделай всё мирным путем, путем переговоров. И в Сирии, и на Кипре армия будет за тебя. Это главное.
Птолемей понимал, что Антипатр возлагает больше надежды на его брак с Эвридикой, так как он был наиболее могущественным сатрапом в государстве. Расширение владений Птолемея было сейчас на руку всему роду Антипатра.
– Пожелаем Птолемею удач во всех его начинаниях.
Все, кроме Антипатра, осушили кратеры. Старый полководец только коснулся губами вина и поставил кратер на стол.
Осушив кратер, Птолемей обратил внимание на Полиперхонта. Тот не сводил глаз с Антипатра, будто ждал от него чего-то очень важного. «Ему уже наверно за шестьдесят, – подумал Птолемей, – а он так же крепок, как в молодости.» В целом он считал Полиперхонта справедливым человеком, хотя знал, что порой он бывает безжалостным, даже беспринципным, но лишь когда затронуты его интересы. Главной его движущей силой всегда было честолюбие.
– А теперь о самом важном, – прервал затянувшееся молчание Антипатр.
Кассандр надменно вскинул голову, резко перебил отца.
– Самое важное для тебя, отец, возвышение всего нашего рода. Время для этого самое подходящее.
Благодарю тебя, Птолемей. Ты уже много сделал для нашей семьи.
Птолемей сухо рассмеялся.
– Кассандр… Похвала в устах мудрого, дороже золота.
– Быстрота твоей мысли, сын, подобна молнии, – обратился Антипатр к Кассандру. – Я спокоен за твое будущее. Даже не знаю, что еще я могу сделать для тебя.
Кассандр не задержался с ответом.
– Все необходимое ты мне уже дал, отец, – улыбнулся он. – Остальное я возьму сам. Никому не отдам того, что положено мне.
Братья с одобрением восприняли слова Кассандра.
– Вот это ответ! – Полиперхонт громко расхохотался.
Невольно содрогнувшись от неожиданной твердости ответа своего старшего сына, Антипатр печально покачал головой и бросил быстрый взгляд на Кассандра, чья непримиримая воля не на шутку встревожила его.
