Задолго до заката он вышел на большую прогалину, по которой протекал бурный горный ручей. Теперь от шатров паломников его отделяло не более километра.
Он попытался отыскать в зарослях перед собой лагерь паломников, но заходящее солнце било прямо в глаза, и вся картина смазывалась от навернувшихся слез.
— Дерьмовое местечко! — неожиданно произнес хрипловатый голос за его спиной на аниранском.
Арлан скорее от неожиданности, чем по старой армейской привычке, мгновенно повернулся, приняв боевую стойку.
— Ну-ну, парень, не надо дергаться. Похоже, мы оба идем в одно место.
Человек, оказавшийся рядом с ним, выглядел невысоким, но в его слегка сгорбленной фигуре чувствовалась сила. Лицо неопределенного цвета, все покрытое сетью морщин, походило на сморщенную поверхность какого-то диковинного фрукта. И только глубоко запрятанные глаза смотрели зорко и молодо, не упуская ни одного движения Арлана.
Одежда незнакомца выглядела неряшливой и заношенной. Заляпанная пятнами жира, она давно нуждалась в стирке. За плечами у него болталась полупустая котомка, а в руке он сжимал толстую гладкую палку, способную одновременно выполнять роль посоха и дубины.
— Кто вы такой и почему идете за мной?
— За тобой? Ты что, парень, рехнулся или впрямь иномирянин? Здесь нет другой тропы.
— Но я не слышал, как вы… Впрочем, это не важно.
Арлан уже справился с шоком, вызванным совершенно неожиданным появлением аниранца. Никогда раньше он не позволял вот так неожиданно, вплотную, приблизиться к себе сзади. Этот человек обладал феноменальными способностями в Маскировке.
— Вы хотите сказать, что вы тоже паломник?
— Такой же, как и ты. Хватит валять дурочку. Нам обоим нужно одно и то же, поэтому не надо Меня бояться. Полиция за мной не идет, хотя была бы рада познакомиться поближе.
Наконец Арлан кое-что начал понимать.
— Убежище?
— Конечно. В это время здесь немало таких, как я. Бесплатная кормежка. Защита от полиции. Можно сказать, мы здесь проводим отпуск, почти как на «Веселом» астероиде, только баб недостает.
— Раз уж нам по пути, скажи, как тебя звать?
— Зови Сэмом. А можешь Мореным, как больше понравится.
— Буду звать Сэмом. А я Заславский.
— Это еще что за имечко? Неужто и вправду иномирянин?
— Он самый.
— То-то я смотрю, слова не по-нашему говоришь. Ну, мне до этого дела нет.
— Так что же мы стоим? Скоро стемнеет.
Сэм пощелкал языком и, прикрывшись ладонью от солнца, внимательно посмотрел на лагерь паломников.
— Туда до утра лучше не соваться. Сразу прищучат. Утром, когда они начнут бормотать и отбивать свои поклоны, — вот тогда самое время к ним заявиться. Нипочем не заметят.
— Тогда нам надо позаботиться о ночлеге.
— Ну, эта забота не по мне. Опасных зверей здесь нет. Можно спать под любым деревом.
Однако когда Арлан натаскал сухих веток, разжег костер и начал готовить похлебку из прихваченных с собой концентратов, его новый знакомый уже сидел рядом на поваленном дереве.
— Вообще-то пахнет неплохо…
Арлан щедро отлил половину котелка и поставил его рядом с Сэмом, но тот не шевельнулся и к еде не притронулся.
— Я во многих местах побывал, но таких, как ты, не встречал даже среди иномирян.
— Чем же это я такой особенный?
— Ты незлопамятный и справедливый. За дело, которое считаешь правым, будешь бороться до конца. Друзей в беде не бросаешь, способен ради любви кинуться очертя голову в чужой мир.
— И откуда же ты, Сэм, все это про меня знаешь?
— Знаю, Заславский, знаю… Я многое про тебя знаю, потому что никакой я не Сэм.
Вся эта речь в устах бродяги прозвучала настолько дико, что Арлан, ощутив холодок внезапного страха, весь подобрался и, стараясь не показывать этого, спросил самым небрежным тоном:
— Кто же ты тогда?
— Я тот, кто отбирает избранных для встречи с Триединым.
«Господи! Только сумасшедшего мне сейчас не хватает», — подумал Арлан, пытаясь сохранять серьезный вид, чтобы не обидеть человека, от которого в сложившейся ситуации он мог получить помощь.
— Я совсем не сумасшедший, Арлан, я просто очень старый, настолько старый, что от меня, в сущности, осталась одна видимость, образ, неспособный произвести в твоем времени никакого действия. Все, что у меня есть, — это информация, но как раз это, насколько я понимаю, тебя совершенно не интересует.
— Я просто тебе не верю!
— Конечно, ты мне не веришь! С чего бы ты это вдруг поверил случайному встречному, несущему подобную белиберду! — Сэм словно повторял вслух его мысли.
— Ты не выглядишь слишком старым, — сказал Арлан первое, что пришло ему в голову, только чтобы отвязаться от странного собеседника.
— Я могу выглядеть как угодно.
Неожиданно лицо Сэма смазалось, словно смотрело с телеэкрана, и начало меняться. Исчезли морщины, заострился подбородок, появились щегольские, молодцеватые усики. Теперь он был похож на молодого Мефистофеля из земного кинофильма.
Одежда тоже изменилась и стала выглядеть как земная. Появились опрятная джинсовая куртка и такие же брюки, котомка превратилась в аккуратный рюкзачок.
— Так тебе больше Нравится?
— Я незнаком с возможностями аниранской науки и не знаю, как тебе удался этот фокус. Впрочем, это неважно, мне хотелось бы знать, кто ты есть на самом деле и что тебе от меня нужно?
Сэм тяжело вздохнул:
— И вот так каждый раз, когда нужно передать важную информацию. Дай мне твою руку!
— Для чего она тебе понадобилась?
— Излишняя осторожность тоже вредна. Ты ведь не боишься меня? Тогда дай руку!
Рука Арлана прошла сквозь руку Сэма, не встретив ни малейшего сопротивления.
— Теперь ты убедился? Меня здесь нет. Все, что ты видишь, это плод твоей фантазии.
— Или хорошая голограмма.
— Пусть так, это неважно. Важно другое. Важно, чтобы ты серьезно отнесся к тому, что сейчас услышишь.
— Как я могу относиться серьезно к словам какого-то призрака?
— Вот это уже лучше. По крайней мере у тебя прорезалось чувство юмора.
— Это не юмор, Сэм. Скорее горечь. Я попал в мир, где меня все пытаются одурачить и где я чувствую себя годовалым ребенком. Здесь у меня нет друзей.
— А Беатриса?
— Беатриса другое дело. Но если ты хочешь, чтобы я тебе поверил, ты должен доказать, что не принадлежишь к моим врагам, устраивающим за мной охоту, как за диким зверем.
— Я не могу этого доказать. Как сказал один ваш политик, вера — это продукт интуиции. Или ты мне поверишь и в дальнейшем сможешь извлечь пользу от полученной информации, или нет, и тогда усилия лучших умов той цивилизации, в которой я родился, окажутся напрасны, а твой собственный мир станет добычей инопланетных захватчиков. В любом случае, выслушав меня, ты ничего не потеряешь.
— Ты, пожалуй, прав.
