Над этим островом какие выси, Какой туман!И Апокалипсис был здесь написан, И умер Пан!А есть другие: с пальмами, с лугами, Где весел жнец,И где позванивают бубенцами Стада овец.И скрипку, дивно выгнутую, в руки, Едва дыша,Я взял и слушал, как бежала в звуки Её душа.Ах, это только чары, что судьбою Я побежден,Что ночью звездный дождь над головою, И стон, и звон.Я вольный, снова верящий удачам, Я — тот, я в том.Целую девушку с лицом горячим И с жадным ртом.Прерывных слов, объятий перемены Томят и жгут,А милые нас обступили стены И стерегут.Как содрогается она — в улыбке Какой вопрос!Увы, иль это только стоны скрипки Под взором звезд.
Возвращение
Я из дому вышел, когда все спали,Мой спутник скрывался у рва в кустах,Наверно на утро меня искали,Но было поздно, мы шли в полях.Мой спутник был желтый, худой, раскосый.О, как я безумно его любил!Под пестрой хламидой он прятал косу,Глазами гадюки смотрел и ныл.О старом, о странном, о безбольном,О вечном слагалось его нытье,Звучало мне звоном колокольным,Ввергало в истому, в забытье.Мы видели горы, лес и воды,Мы спали в кибитках чужих равнин,Порою казалось — идем мы годы,Казалось порою — лишь день один.Когда ж мы достигли стены Китая,Мой спутник сказал мне: «Теперь прощай,Нам разны дороги: твоя — святая,А мне, мне сеять мой рис и чай». —На белом пригорке, над полем чайным,У пагоды ветхой сидел Будда.Пред ним я склонился в восторге тайном,И было сладко, как никогда.Так тихо, так тихо над миром дольным,С глазами гадюки, он пел и пелО старом, о странном, о безбольном,О вечном, и воздух вокруг светлел.
Леонард
Три года чума и голодРазоряли большую страну,И народ сказал Леонарду:— Спаси нас, ты добр и мудр. —Старинных, заветных свитков
