обнаружили множество незаконных сделок. Мой знакомый в посольстве сказал, что они намерены конфисковать его имущество. Изабелла лишится всего.
Тревор повернулся к жене и сказал так тихо, чтобы только она могла слышать его:
– Прости, что тебе пришлось услышать о моей связи с Изабеллой. Она была короткой и довольно неприятной. Я не хотел, чтобы ты знала об этом.
Маргарет шепнула в ответ:
– Не важно. Это было до того, как мы с тобой познакомились. Я никогда не буду попрекать тебя прошлым.
– Ну и слава Богу.
Разговор вокруг продолжался, но Тревор с Маргарет молчали, слишком поглощенные друг другом. Корнелия посмотрела на них и поднялась с места.
– Я хочу произнести тост, – сказала она, подняв бокал. – Давайте выпьем за настоящую любовь.
– Давайте, – хором ответили Эдвард и Ван Альден, подняв бокалы. Тревор последовал их примеру. Он коснулся бокалом чашки Маргарет и с улыбкой произнес:
– Я выпью за любовь – самое главное, что есть в жизни.
Эпилог
Капри был прекрасен, особенно ночью, когда луна отражается в море и заливает призрачным светом римские руины. Сидевшая на мраморной колонне Маргарет нетерпеливо поерзала, чем заслужила упрек мужа:
– Не двигайся. – Тревор посмотрел на нее поверх мольберта. – Я почти закончил.
– Это хорошо, – весело отозвалась она. – А то у меня сейчас сведет шею.
– Ты же хотела, чтобы тебя нарисовали в лунном свете, – напомнил Тревор. – Так что не жалуйся.
– Я и не жалуюсь, – ответила Маргарет. – На самом деле я считаю, что наш медовый месяц – самое лучшее приключение, которое у нас с тобой было.
– Вижу, что я создал опасный прецедент, – со стоном заявил Тревор. – Приключения, развлечения, потом опять приключения. – Он добавил еще один штрих и заявил: – Все, я закончил.
Маргарет спрыгнула с колонны. Она взяла пеньюар из золотистого шелка, сшитый из такой же материи, что и соблазнительно открытая сорочка, которая была на ней надета, и отряхнула его от песка. Накинув его на плечи, Маргарет подошла к Тревору, чтобы посмотреть на его творение. Она с сомнением оглядела картину, не зная, что сказать.
– Ну как? – спросил Тревор.
Маргарет набрала побольше воздуха и честно призналась:
– Это ужасно.
Он мазнул голубой краской по ее носу.
– Какая дерзость! Тебе обязательно все время говорить только правду? Разве ты не знаешь, что должна была восхититься моим творением? Я твой муж, и ты должна мне льстить.
– Правда? – Маргарет нахмурилась. – Так, дай подумать… Льстить… Что-то не припомню такого. Это входит в клятву о любви, уважении и заботе?
– Да, конечно. – Отложив в сторону кисть и палитру, Тревор схватил жену, и они со смехом упали на песок.
Тревор распахнул полы ее пеньюара и лег на Маргарет. Она обвила руками его шею.
– Боюсь, мы ведем себя слишком скандально, – сказала Маргарет. – Слуги на этой вилле думают, что мы с тобой пара сумасшедших путешественников.
– Так оно и есть.
– Я знаю. – Маргарет счастливо улыбнулась ему. – Разве это не прекрасно?
– Да, – серьезно ответил Тревор. – Я люблю тебя.
Она нежно коснулась его щеки кончиками пальцев и, улыбнувшись, сказала:
– Ты влюбился только после того, как соблазнил меня.
– Нет, – покачал головой Тревор. – Все было наоборот. Это ты соблазнила меня.
– Не все ли равно, кто кого соблазнил?
Тревор тихо рассмеялся:
– Черт, нет. Мадам, вы можете соблазнять меня в любое время, когда заблагорассудится.
– Так я и буду поступать, – заверила его Маргарет. – Каждый день.
Тревор прошептал, целуя ее:
– Боже, мне нравится быть женатым.
Примечания
1
Мой дорогой (ит.)
