Я уверен, что меня арестуют или просто задержат в Англии, если я поеду под своим именем, ибо именно Англия не только конфисковала ряд моих писем в Америку, но и спрашивала (ее полиция) Папашу в 1915 г., переписывается ли он со мной и не сносится ли через меня с немецкими социалистами.
Факт! Поэтому я не могу двигаться лично без весьма «особых» мер.
Неизвестные документы. С. 209
Ленин не сдавался. В его воображении созревали новые детали фантастического замысла. В записке Я. С. Ганецкому, представителю партии большевиков в Стокгольме, пересланной в переплете книги по почте из Швейцарии, Ленин пишет (записка цитируется в первом томе
Прочтя записку, я почувствовал, как томится Владимир Ильич, — рассказывает Ганецкий, — но, сознаюсь, очень хохотал над этим фантастическим планом...
Прочтя записку, Ганецкий «долго хохотал». Мыльный пузырь Ленина лопнул от этого хохота.
В тот же день Ленина осенила еще более неожиданная идея. Он задумал принять облик своего приятеля, Вячеслава Карпинского, человека толкового, заведовавшего Русской библиотекой в Женеве. Просто, без затей, напялив парик, он намеревался отправиться в Англию, а оттуда как-нибудь добраться до России, через Голландию и Скандинавию. Ленин написал Карпинскому совершенно неподражаемое письмо, в котором подробно излагал свой план:
«Дорогой Вяч. Ал.!
Я всячески обдумываю способ поездки. Абсолютный секрет — следующее. Прошу ответить мне тотчас и, пожалуй, лучше экспрессом (авось партию не разорим на десяток лишних экспрессов), чтобы спокойнее быть, что никто не прочел письма.
Возьмите на свое имя бумаги на проезд во Францию и Англию, а я проеду
Я могу одеть парик.
Фотография будет снята с
Вы тогда должны скрыться из Женевы минимум на несколько недель (до телеграммы от меня из Скандинавии): на это время Вы должны запрятаться архисурьезно в горах, где за пансион
Если согласны, начните
Ваш
Обдумайте все практические шаги
В такие моменты, как теперь, надо уметь быть находчивым и авантюристом. Надо бежать к немецким консулам, выдумывать личные дела и добиваться пропуска в Копенгаген, платить адвокатам цюрихским: дам 300 frs., если достанешь пропуск у немцев...
Конечно, нервы у меня взвинчены сугубо. Да еще бы! Терпеть, сидеть здесь...
Неизвестные документы. С. 210
Покамест Ленин был в отчаянии. «В Россию, должно быть, не попадем!! — пишет он в конце марта Инессе Арманд. — Англия не пустит
Денег на поездку у нас больше, чем я думал, человек на 1012 хватит, ибо нам здорово помогли товарищи в Стокгольме.
Неизвестные документы. С. 211
Февральская революция помогла немцам уяснить себе, какой тактики следует придерживаться по отношению к России. Идея сепаратного мира вскоре была отброшена, потому что Временное правительство решительно выступило за верность союзникам. Таким образом, следовало ставить на революцию, и Германия стала поддерживать единственную русскую пораженческую партию — партию большевиков.
Людендорф, мозг немецкой армии, выразил согласие на проезд Ленина с товарищами через Германию; революционные возмущения в России позволили бы ему перебросить войска с восточного фронта на западный. Вильгельм Второй высказал одобрение. В октябре 1937 г. Людендорф признался, что не имел никакого представления (да, вероятно, и не заботился) о том, каковы политические убеждения Ленина, организуя его проезд через Германию в 1917 г. В таком же неведении был и кайзер.
Генерал Эрих Людендорф, выполнявший функции начальника штаба при фактическом главнокомандующем германской армией фельдмаршале Пауле фон Гинденбурге, вспоминал: «Помогая Ленину проехать в Россию, наше правительство приняло на себя особую ответственность. С военной точки зрения это предприятие было оправданным. Россию нужно было повалить».
После революции 1917 г. главные большевистские руководители прибыли в Россию специальным поездом, которому немцы разрешили проехать из Швейцарии через линию фронта; также верно, что большевистская партия получила от Германии большие суммы денег. Но было бы ошибкой видеть в Ленине и Троцком обыкновенных агентов. Они исполняли приказы, соответствующие их личным взглядам. Оба не считали императорскую Россию своей родиной и не чувствовали себя связанными с ней. Это были революционеры, целью которых являлось дать пролетариату идеальные условия существования. Они также готовы были бы принять деньги и помощь от союзников, если это могло послужить их интересам.
В бернский Народный дом стали съезжаться едущие в Россию товарищи. Ехали мы, Зиновьевы, Усиевичи, Инесса Арманд, Сафаровы, Ольга Равич, Абрамович из Шо-де-Фон, Гребельская, Харитонов,
