Эпилог.
По-хорошему, вот тут бы мне и пора закончить это повествование «хэппи эндом», но к моему изумлению, история ещё продолжалась. Очнулся я в лазарете, а не на тюремных нарах, как следовало бы ожидать, на соседней койке жизнерадостно улыбался Камрад, а на стуле между нами сидел Бульба в накинутом на плечи белом халате.
В ответ на мой немой вопрос, Бульба сказал:
-Официально вы – военные сталкеры, посланные спасать Тараса. Теперь с вас сняты все полномочия и вы обычные граждане.
Вот как, значит. В тюрьму попасть мне не светит. И это чертовки хорошо.
Ещё с неделю мы лежали в госпитале, а затем настал день выписки. Я переоделся в новую одежду, собрал свои скромные пожитки, и мы с Камрадом вышли из больничных дверей на залитую солнцем улицу военного городка. Свежий ветер ласково встрепал мне волосы, прижал к телу новую рубашку. Эх, хорошо!
Я попрощался с Камрадом и зашёл в свою квартиру. Казалось бы, не видел всего полторы недели, а такое чувство, будто с войны пришёл. В каком-то смысле так и есть.
Я переоделся в кожаную куртку и старые джинсы и двинул к бару «Бриз». Получать причитающиеся нам по праву два миллиона рубликов. Хотя, если по-хорошему, такая сумма после всего пережитого меня совсем не устраивала. Ну, а если по-плохому, то всё вполне отлично.
Хотя затраты были хороши. Всё моё снаряжение растащили военсталы, успевшие наложить лапы на наше добро ещё в пути. Оружие, экипировка и артефакты, которыми мы худо-бедно смогли бы окупить затраты на ходку, тоже канули в пучину прапорского кармана.
Но свои два лимона мы всё-таки получили.
Я сидел на стуле перед барной стойкой, около меня стояла спортивная сумка с наличностью, на столе стакан крепкого. Я думал обо всё, что произошло.
Машина Кочевников осталась у учёных. Отличный им подарок. Насчёт наёмников я навёл справки, и получилось, что выполняли они контракт учёных по защите их бункера. Так какого чёрта комедию с угрозами ломали? Наверное, хотели, чтобы мы с Камрадом сдались сами. Ну а Сахаров нас благородно спас от своих же подчинённых.
Рюкзак с документами теперь у военных. И даже если сильно захотеть, его теперь не найти…
Мои размышления прервал Камрад.
-Бульба просил передать твой рюкзак, - подсел он ко мне.
Я был уже под градусом, поэтому мутно глянул на грязный и изорванный предмет, который Камрад совал мне под ном. Но затем взял и поставил рядом с сумкой. И вернулся к крепкому. Мысли зашли уже о другом.
Часа через три собралось полклана, желающих отметить наше чудесное возвращение. Все были в стельку пьяные, и началось то, чего, собственно, следовало ожидать. Драка!
Я взял вещи и стал пробираться к выходу. В моём замутнённом алкоголем мозгу засела мысль о ещё одном деле. Его надо сделать. Без вопросов. Над головой по широкой параболе пролетел стул, а затем рядом опрокинулся столик с выпивкой и закуской. Облитые и мрачные наёмник, сидевшие за ним, поднялись и засучил рукава. А вот с этими нужно будет подраться.
Я вырвала из душного бара в холодную осеннюю ночь Украины. Шум и гам остались за дверью. Я достал из рюкзака документы и положил их небольшое ведёрко. Зажёг спичку и бросил туда. Кипа толстых бумаг никак не хотела гореть и пришлось сбегать в бар за рюмкой водки.
Вскоре я вытряхнул из ведра изодранные и обугленные документы. Ветер пролистал пару страниц, вырвал их и весело понёс в сторону Зоны.
Я уже растирал кулаки и двигался к бару «Бриз».
Оставшаяся кипа документов перевернулась, и на последней чудом уцелевшей страничке можно было разобрать:
«Счастья всем, даром, и пусть никто не уйдёт обиженным!»
Июнь 2009 – Июль 2009.
