э-э… на «Эмбасси-2»?
— Могли, профессор, — заверил его Петро. — И не случайно. В составе комиссии по контролю за…
— Ах да!
Лицо Эберхардта Кульбаха просветлело. Очки (нос его украшал дубликат того предмета роскоши, что минуту назад удивил Петро) радостно блеснули.
Он поискал вокруг себя глазами и со смущенным видом пристроил лампу за спинкой кровати.
— Право же, вам следовало э-э… предупредить меня о вашем э-э… визите, господин э-э… кажется, Крицман?
— Криница, профессор. Лейтенант Криница к вашим услугам…
— Простите мою забывчивость… Однако же, лейтенант, что вы делаете в номере вашего, гм… коллеги? И что вы ищете в моем чемодане?
Теперь в голосе Кульбаха зазвучала нотка подозрительности.
— О, Господи, — вздохнул Петро, тяжело садясь на кровать. — А у вас-то самого, профессор, простите, нет никакого желания объяснить мне, откуда здесь взялись вы? И на Фронде, и в этой вот комнате?
Последний вопрос был далеко не праздным: дверь номера оставалась закрытой изнутри (да и люди Рейнолдса присматривали за коридором), все укромные места в номере лейтенант достаточно тщательно осмотрел две минуты назад. В ситуации ясно обрисовывался элемент мистики.
— Я не совсем понял вас…
Профессор поправил очки.
— Вы, должно быть, не знаете, доктор, что никто — ни одна живая душа на «Эмбасси» — не знает, что вы находитесь на поверхности планеты… Ваше здесь пребывание — чистой воды сюрприз для всех нас, и для службы внутренней безопасности в особенности.
Лицо Криницы оставалось добродушным, только глаза неприятно сощурились и смотрели профессору прямо в душу.
— Скажите, вы собрались просить здесь политическое убежище, доктор Кульбах?
Петро явно переусердствовал, и для того, чтобы подхватить ослабшего в коленках доктора, ему пришлось проявить уже чисто профессиональную сноровку.
— Что вы, что вы, профессор! — торопливо начал он успокаивать Кульбаха. — Я спросил вас для проформы, э-э… не совсем всерьез… Дать вам лекарство?
— Zum Teufel! — вяло, но достаточно категорично отмахнулся доктор. — У вас, господа, левая рука не ведает, что делает правая… Мое пребывание на планете курирует ваш коллега Харви Смит. Он счел необходимым в этот раз оформить наш въезд сюда э-э… инкогнито. Видимо, у вас в очередной раз произошла путаница с файлами…
— А в чем состоит м-м… цель вашей миссии? Почему господин Смит окружил ее такой густой атмосферой секретности, что не счел нужным поставить в известность даже своих непосредственных руководителей?
Последнее обстоятельство заметно смутило законопослушного немца.
— Вы уверены, что это так? — с беспокойством спросил он. — Что это господин Смит не поставил в известность о нашей миссии ваше руководство, а не ваше руководство не сочло нужным поставить в известность вас, лейтенант?
— Это самое руководство развернуло экстренную операцию по вашему с лейтенантом поиску и доставке обратно на «Эмбасси». Вы понимаете, что такое решение могло быть принято только на самом высоком уровне?
Профессор, осознав смысл сказанного, выпрямился, затем энергично поднялся с помятой кровати и принялся мерить номер шагами.
— Из вас двоих я должен поверить кому-то одному… Как я понял, вы намерены предложить мне немедленно, как говорится, собрать шмотки и последовать за вами. Откуда я знаю, что вы действительно намерены доставить меня на станцию?
— Вас устроит разговор с подполковником Дель Реем на эту тему? — устало осведомился Криница. — У меня с собой блок связи с кодированными каналами…
Он вытащил из потайного кармана плоскую коробочку радиотелефона и про себя вознес богу молитву, чтобы тот и в этот раз уберег разговор от перехвата. «Землеройка» и так гуляла по лезвию бритвы.
Некоторое время Кульбах пристально смотрел на него, затем решительно отстранил протянутый ему аппарат.
— Разговор с «Эмбасси» можно и имитировать, а вот выражение вашей физиономии, молодой человек, никогда не обманет старого лиса Кульбаха… Не стоит лишний раз выходить в эфир.
Еще несколько секунд он выразительно молчал.
— Я с самого начала подозревал, что Смит мудрит. Но… Тогда мне казалось, что все это связано со спецификой того дела, в которое он меня посвятил…
— Что это было за дело, профессор? — мягко подтолкнул его к разговору Петро.
— Смит обещал мне организовать встречу с Сильвани. Слышали о таком?
— Простите? — не стал скрывать своей неосведомленности Криница.
— Альберто Сильвани — крупнейший специалист в области медицины ранарари, — снисходительно пояснил доктор. — Именно он курирует все несчастные случаи и заболевания, которые происходят с находящимися на Фронде «чертями», а их здесь свыше двух миллионов. И при этом, заметьте, основная специальность Сильвани вовсе не терапия или анатомия. Он — нарколог. Это вам о чем-то говорит?
Секунд пять Петро переваривал этот факт.
— Так вот, — продолжил Кульбах, — Харви, то есть, извините, лейтенант Смит утверждал, что нам удалось за огромный гонорар, конечно, «расколоть», как у вас выражаются, господина Сильвани на, так сказать, интервью со специалистами от «Эмбасси-2». И в качестве первого такого специалиста выбрал вашего покорного слугу…
Профессор несколько театрально откланялся Кринице и продолжил вышагивание из угла в угол по номеру гостиницы.
— Смит обставил все это с величайшей секретностью — даже мои ближайшие помощники не должны были знать об истинной цели моего полета сюда…
— Они о нем не знали вообще, доктор… — с ядом в голосе уведомил его Криница.
— То есть Смит не передал сотрудникам отдела моих инструкций? — возмущенно спросил Кульбах.
Впрочем, возмущение его было адресовано уже не пройдохе Смиту, а самому себе, наивному дураку, на старости лет презревшему элементарные правила работы в режимном заведении.
— Профессор! — взорвался Петро. — Какие там, к черту, инструкции! Он, верно, выбросил их в мусоропровод, как только вы отошли подальше! Благодарите бога за то, что вы еще живы! Этот тип конспиративно вывез вас со станции с единственной целью — свалить на вас все подозрения, которые у нас возникли. Больше вы ему ни для чего не нужны! Не пойму, почему он не избавился от вас сразу, как только вы с ним покинули борт «Эмбасси»! Готов поспорить, что никакой Сильвани и слыхом не слыхивал о том, что ему собираются платить за секретные переговоры с федералами!
Криница замолчал, играя желваками. Потом снова воззрился на угнетенного мыслью о совершенной глупости профессора.
— Сейчас мы тронемся отсюда, господин Кульбах. Скажите мне только одно… — он еще раз пристальным взором окинул номер, — откуда вы взялись тут. Я не мог не услышать, что срабатывает замок двери. Да и мои люди расставлены вокруг. Должны были дать мне знать, как только в коридоре появился бы хоть кто-то посторонний. Вы же возникли у меня за спиной, как бог из машины. И приголубили бы меня осветительным прибором в темечко, если бы двигались тише…
— Да… — вздохнул Кульбах, покосившись на лампу. — Хруст в суставах. Пора заняться моим артритом… Что до того, как я проник в эту комнату… — он пожал плечами. — Элементарно… Следуйте за мною. Тем более что мне необходимо переодеться «на выход»…
