левой руки куда-то в потолок, над которым в нескольких миллионах миль пребывал Федеральный Директорат, – может, только и ждут повода…
– Вот оно как, – Ларри помолчал, стараясь под маской горестного удивления скрыть растерянность. – Значит воевали, воевали, партизанили, партизанили, а теперь – все по боку и даешь оккупационный режим… Спасибо за откровенность. Ты-то сам – как? В этом вопросе…
– Ну, если честно говорить – то ты с Робом – одно дело, а ты без Роба – так совсем другое… Только думаю – кэп Инокофф прав – хоронить Большого Шерифа пока рановато. Так что шансы у нас есть.
– Кстати об Инокоффе. Никита раньше чем через пару недель в рейс не собирается. И настроен бодро. Как насчет того, чтобы подключить к поискам его команду?
– Ребята без всяких просьб сами взялись за дело, как только первый слух прошел… Сейчас, наверное, отсыпаются…
– Как ты все это воспринимаешь – насчет чудища в Лабиринте и вообще…
– Это уж лучше ты мне скажи. Это ты у нас с детства с Болотными Стариками дружбу водил. До семи лет, ведь, воспитывали тебя там, в Заброшенной, без отца, без матери. И в старателях ты у нас без малого десять лет оттрубил. Так что – тебе видней… Подземное оно и есть Подземное…
– Ладно, Кон, больше не держу. Только докладывай не реже каждого часа… Особенно, если что…
Когда за Коном бесшумно закрылись обе – внутренняя и внешняя двери, Ларри минут десять, неприязненно морщась, размышлял о тонкостях здешней политики, затем с неохотой вооружился самым нелюбимым из инструментов, что приходилось ему держать в руках – карандашом – и взялся за проработку докторова отчета. Временами он отрывался, чтобы взглянуть в окно.
– Итак, Войцех, сейчас тебе немного полегчало, – гнул свою линию док, – давай потихоньку вспоминать – где ты последний раз видел Фрэнка?
– Ну, мы как раз двигались по Четвертой Галерее и уже порядком удалились от старых выработок, – теперь Кемпински говорил вполне разборчиво, правда, вид его – несколько отупевший – порядком снижал уверенность в том, что он хорошо понимает произносимый текст, – это на три яруса по-над Залом Зеркала…
– Это к востоку от Храмовой пещеры? Как раз на том же горизонте? – осведомился док, проявляя неожиданную подготовку в далеких от его специальности вопросах географии Подземного Царства. Должно быть удосужился просмотреть пару файлов на эту тему, прежде чем браться за пациента.
– Да… верно док… Там… Я с самого начала чувствовал, что нехорошо там…
– Это странно, Войцех. Ты не возражаешь, что я тебя называю так запросто? Так нам будет легче…
– Да… Я вот все хочу сказать, док, что у вас… В-вы… Поверните, пожалуйста, голову… Ф-фу, надо же… Такое почудилось…
– Давай, Войцех, лучше я буду тобой заниматься, а не ты – мною. Договорились?
– Да что вы, док… Я-я… Я вовсе не хотел вас обидеть, только это очень странно все… вы как-нибудь проверьте…
– Вернемся к твоим проблемам, Войцех. Вот ты говоришь, что у Храмовой пещеры с самого начала почувствовал что-то плохое. Это ведь странно – как раз район Заповедного Лабиринта, где вы находились, – наиболее хорошо сооруженная часть подземелий. Широкие галереи, надежная вентиляция…
– И там больше всего пропало ребят, док. Вы на вашу карту гляньте-ка – крестик на крестике – это все наш брат – Старатель ни за грош Богу душу отдавший. – Кемпински немного оживился и уже не производил впечатления полностью невменяемого. – А м-может и не Б-богу вовсе – вот что страшно-то…
– Так что же ты почувствовал? Удушье, посторонний запах?
– Н-нет. Просто он с самого начала за нами подглядывал…
– Кто «он»?
– М-монстр. Шутки с нами шутил…
– Говорите, говорите, Кемпински… Я полностью верю, что вы говорите правду. То что искренне считаете правдой… Вам важно выговорится сейчас…
– Н-ну, сначала он… Мне несколько раз показалось, что кто-то смотрит на нас из-за углов. И почти не скрывается… А потом он прошел – там в глубине параллельной галереи. Не торопясь так. Я секунды две видел его. И сказал Фрэнку. А потом еще раз и еще… Он следовал за нами по параллельным ходам. А Фрэнк все никак не успевал его заметить… А потом он услышал. Ну, вроде кто-то окликает нас, и решил подойти – он сказал, что видно это кто-то из Верхних, ну не из старателей заплутал – бывают такие чудаки раз в сто лет… Лезут сами не ведают куда… И он… решил, не отрываясь, выйти просмотреть параллельную… Ну это уже не галерея, а проход там такой короткий – легко просматривается насквозь и проход до него – метров десять. Н-невозможно п-потерять друг друга из виду… Я попытался его удержать, н-но он к тому моменту меня уже за больного считал. В-весь, г-говорит, зеленый стал и трясет тебя. Каменная, говорит, лихорадка что ли? Ну и ломанул по проходу вглубь… Я его из виду не терял – даже сам в проход двинулся – чтобы подстраховать… Фрэнк на шаги мои обернулся и, видимо, за спиной моей… Сзади меня, верно был этот…
– Но каким же образом…
– А вот это уж им лучше знать – каким. Они сквозь камень как сквозняк через дырявые ставни проходят. Каменные дьяволы…
– И Фрэнк увидел, что на вас сзади…
– В общем, он заорал абсолютно нечеловеческим голосом и чуть не засадил в меня дротик из арбалета… То есть целил-то он в того, только мне от этого не легче… Фрэнк сразу дунул по переходам, так что я за ним просто не угнался, и при этом к чертовой бабушке своротил блоки подсветки так что эта чертовщина начала давать вспышки-мигания как в цирке. Только это был вовсе не цирк – поверьте, док…
– А эти ваши блоки…
– Они не наши, док. Их там установили черт знает сколько лет назад, еще при Белом Князе. И с тех пор только время от времени меняют элементы питания. А в Лабиринте любая техника со временем начинает чудить…
– А ты уверен, Войцех, что это действительно не было что-то вроде рецидива Каменной Лихорадки? Вот в твоем файле записано, что всего полтора года назад, ты перенес…
– Так я же проходил контроль, док. Как все, регулярно сдаю анализы…
– Да, я вижу… Значит, по вашим словам, Фрэнк бросил вас и скрылся в Лабиринте? Вы не находите, что такое поведение для опытного Старателя… Ну, не типично, что ли…
– Я не знаю, что думать тут, док. Может, это как раз у него-то и начиналась Каменная… Тогда искать его бесполезно. Сами знаете, во что превращается человек, если вовремя… Может поэтому он и не стал выходить к спасателям – если понял, что дело б-безнадежно… П-понимаете, док, он буквально убегал от меня, словно вдруг узнал что-то… Что-то, что его сразу отрезало от всех живых людей. Я, если честно, не думаю, что это Каменная. Может это взгляд…
– Какой взгляд…
– В-взгляд Монстра… Может он от этого мгновенно рехнулся… А может, и не мгновенно. Там – в Лабиринте он уже слегка как-то чудить начинал…
– Так, так. Подробнее, Войцех, объясни – в чем это проявлялось?
– Сразу и не скажешь… Ну как-то необычно он стал двигаться. Слова, вроде выговаривал странно как-то. И лицо… Ох, доктор!!!
Неожиданный агрессивный эксцесс пациента. Применена механическая фиксация, введен комплекс транквилизаторов… После относительной нормализации поведения пациент наотрез отказывается контактировать с доктором Паркером. Дальнейшую работу с пациентом ведет ассистент Ганева.
Ларри перевернул несколько листков распечатки – дело пошло по кругу: ассистент Ганева с дотошностью достойной похвалы добивалась от несчастного Кемпински повторения всего уже услышанного доком Паркером. Одурманенный медикаментами Войцех путался и, временами ставил собеседницу в тупик.
