убрали случайного свидетеля. Кая Санди. Компания использовала разрядники Хоффа, следовательно, связана с Вооруженными Силами или с Дальней Космической Разведкой. Ребята лихо управились с незнакомым им до этого шаттлом – значит среди них есть по крайней мере один профессиональный космонавт... Стоп! Это уже выборка порядка тысячи лиц. Если дело не идет о глухом нелегале. Но очень трудно быть высокого класса пилотом космических аппаратов и не быть зарегистрированным ни в одном из тех заведений, что дают такую школу. Еще информация к размышлению – профсоюзы Мелетты и традиции местной космобратии не позволят ошиваться в системе «Солнца воров» никакому чужаку. Только выпускники Мелеттской Звездной Академии обладают этой монополией, хорошо это или плохо... А если здешняя Звездная такова же как и другие заведения такого рода, то по видеофону с ним разговаривать просто не станут. Только личный визит, с соблюдением полного решпекта...
Кай подкинул на ладони ключ от кара и направился к выходу.
– Так вы говорите, что парень на снимке похож на Томаса Бетке?
– Да, мистер э-э-э... Санди.
Седой инспектор отдела кадров Мелеттской Звездной протер фланелькой антикварного вида очки и вновь водрузил их на красный бугристый нос – немой свидетель пристрастий своего обладателя.
– Их выпуск состоялся довольно давно, лет этак пятнадцать назад, но запомнился, знаете ли, запомнился... Я помню их всех – отличные ребята, хотя и малость беспокойные. Были... О многих теперь уже приходится так говорить – были. Академия может ими гордиться. Не поверю, однако, что Том натворил что-то...
– Избави Бог, он нужен мне только как свидетель по одному делу. Довольно важному и деликатному. Знаете, часто только пилот и может... И хотелось бы хотя бы заочно с ним познакомиться. По материалам личного дела, хотя бы...
– Его основная специальность – штурман. Знание основ пилотажа – это просто обязательный элемент программы Академии. Не знаю, ей Богу, чем могу вам помочь – лет шесть как не видел Тома. Стажировался он на внутренних линиях, потом перешел в Дальнюю Разведку, потом... нет, не помню, хотя Билл Говард о нем много говорил разного, причем совсем недавно.
– Вы говорите, Билл Говард? Это...
– Большой друг Тома. Из того же выпуска. Внук, кстати, моего старого приятеля. У него почти вся семья погибла во время Большой Разборки... Эти ребята много летали вместе. Даже, кажется, пытались одно время арендовать совместно какую-то посудину...
– Как его найти, подскажите...
Старик как-то сразу помрачнел и, оставив вопрос собеседника без ответа, сердито углубился в манипуляции с терминалом, вызывая из архива личное дело Бетке.
Кай кашлянул, чтобы напомнить о своих словах. Старик резко повернулся к нему, и Кай с удивлением увидел за толстыми стеклами очков повлажневшие глаза инспектора.
– В это время дня его легче всего разыскать здесь, в столице, в Зеленом квартале, – негромко произнес тот. – Отель «Тишина». Только учтите, что сейчас ему нужен не следователь со своими расспросами, а просто хороший нарколог, – старый инспектор безнадежно махнул рукой. – Гордость курса, один из самых перспективных выпускников... И такой бесславный конец. А ведь я относился к нему как... как относился бы к собственному внуку, будь он у меня...
Кай деликатно помолчал, обдумывая услышанное, затем осторожно прикоснулся к спине старика, продолжавшего колдовать над панелью клавиатуры.
– Я не стану вас больше беспокоить. Спасибо.
– Вот ваша мнемокарта. Я ввел в нее материал по Тому. Прощайте... И учтите, что местная полиция от меня ничего подобного никогда не получила бы. Не стоит объяснять, почему...
Кай уже имел представление о том, что местное Сохо для удобства посетителей разделяется на «разноцветные кварталы». В «белых» процветали игорные заведения; «желтые» – филиал Чайнатауна – поражали воображение китайскими ресторанчиками и существующими с дозволения китайской общины кафе и забегаловками, представляющими кухню любого уголка Обитаемого Космоса; в «красных» можно было найти женщин (и не только женщин) на любой вкус; ну а «зеленые» кварталы, куда направлялся следователь, испокон веку были оплотом наркомафии. Впрочем, серьезные, подпадающие под суровые статьи, наркотики типа героина или крайдрима здесь не водились, но отрава послабее – марихуана или даже изысканная «русалочья трава» с Дельты Персея присутствовали в избытке. Впрочем, к таким крайностям тянулись лишь заядлые консерваторы от психоделики или любители экзотики. Пальму первенства на Мелетте уверенно держал «грезник» – местная травка, гарантирующая особо приятные галлюцинации, оптимистическое мироощущение и минимум побочных эффектов. Подобные сведения о мелеттских нравах благополучно болтались в голове у любого достаточно любопытного сотрудника Управления среди прочего информационного мусора. По дороге Кай просто систематизировал воспоминания о рассказах бывалой публики и сводках криминальной хроники.
Припарковавшись у двухэтажного неказистого заведения с нарочито покосившейся вывеской, он, подумав, оставил в «бардачке» (обладавшем в полицейском каре качествами мини-сейфа) «Дятел», рассовал понадежнее по своему костюму казенные регистраторы, запер кар на цифровой замок и, дернув шнурок колокольчика, вошел в холл. Обстановка там была приведена в соответствие с названием гостиницы. Похмельного вида портье, погруженный в полудрему, не выразил особой радости при появлении одинокого посетителя; меланхоличный и тоже не первой трезвости вышибала изнемогал в интеллектуальном поединке с кроссвордом, и только несколько бодро пересекающих по своим делам конторку тараканов вносили некоторое оживление в это сонное царство. На мирно мерцавшем экране TV два полисмена (ну, конечно, белый и черный) со знанием дела допрашивали толкача какого-то страшного зелья. Это вызвало у Кая ироническую улыбку.
– Снимете номер или отдохнуть желаете? – осведомился, однако, портье.
– Мне нужен мистер Говард. Билл...
– Тогда, считаем, отдохнуть завернули, – портье выразительно продемонстрировал посетителю растопыренную пятерню. Кай, правильно истолковав жест, выложил на конторку банкноту в пять кредиток. Терминал для электронных расчетов в холле не наличествовал. Как и вообще любые достижения техники последних полутора-двух веков. К некоторому удивлению, которого он, к сожалению, не смог достаточно хорошо скрыть, в обмен он получил порцию «грезника». В чужой монастырь не полагается ходить со своим уставом... Он взял пакетик и вопросительно посмотрел на портье.
– Вы что – не знаете, где найти Билли? – не скрывая нарастающего подозрения, осведомился тот.
– Проводите меня, милейший, – Кай пристроил в поле зрения собеседника следующую банкноту. Тот выразительно пожал плечами, обронил что-то невнятное о «всяких залетных», но из-за конторки все- таки вылез, смахнув по дороге в карман мягким, почти незаметным жестом умеренно щедрое вознаграждение.
Они спустились по крутой лестнице, миновали пару подвальных коридоров и очутились перед основательной, мореного дуба дверью. Портье отворил ее и, пропустив клиента в помещение, тонущее в клубах зеленоватого пряного дыма, не теряя полусонного вида, аккуратно провел чуткой ладонью по его левому боку под рукой.
– Оружия не носим, – суховато бросил ему Кай, пытаясь вычислить, кто из неполной дюжины расслабленно сидящих клиентов курильни, собственно, нужен ему.
– Просто вы характерно руку держите... Не из мест отдыха пожаловали?.. Впрочем, – ваше дело... Билли – вон там, за кактусом. Вы, я вижу, мордально его не знаете... Только уговор – счеты сводите вне заведения. Я с полицией дружу...
Кай протиснулся к упомянутому кактусу и устроился визави с довольно симпатичным типом, на губах которого плавала мечтательная улыбка. Седой клок волос в платинового оттенка шевелюре не слишком гармонировал с его относительно молодым обликом. В целом, несмотря на обстановку, человек этот оставался подходящей фотомоделью для рекламы очередного набора в Звездную Академию.
«По крайней мере, бреется и не потерял формы», – с некоторым облегчением подумал
