Панкрат рывком завернул морду своего кабардинца, перекинул ружье на грудь:
— Батяка, надо переправиться на ту сторону и прочесать лес. Они схоронились в нем, — крикнул он в запале. — Посчитай сам, сколько времени прошло с их появления возле станицы.
Дарган покусал конец уса, нервно потеребил уздечку. Ему тоже хотелось поскорее встретиться лицом к лицу с врагом, но трезвые мысли мешали бросить коня в упругие водяные струи, чтобы продолжить погоню. Он понимал, что время упущено.
— На том берегу мы успеем разве что войти в чащу, как солнце закатится за вершины гор. Ты об этом подумал, сынок? — сдерживая кипевшую в нем ярость, сказал он. — Даже если абреки и вправду поскакали лесом, то в нем тоже две дороги. Одна ведет к аулу, а вторая — к входу в пещеру, которая проходит под горным хребтом.
— Тогда зачем мы теряем время? — вскинулся сотник. — Надо разделиться на две группы и встретить разбойников на тех выходах из леса.
Дарган подъехал к старшему сыну.
— Посмотри на небо, Панкрат, — указал он рукой вверх. — Я говорил тебе о потерянном времени, а теперь скажу о наших кровниках. Не сомневаюсь, что это дело рук выросших сыновей братьев Бадаевых, решивших отомстить нам за своих отцов. Оба ночхоя давно разговаривают со своим аллахом и по твоей воле тоже.
— Что предлагаешь ты? — скрипнул зубами сотник. Он не в силах был удержать в себе тревогу за сына и свою младшую сестру. — Говори скорее, отец, иначе солнце и правда успеет скрыться за гребнем.
Атаман медленно огладил ладонью бороду.
— Сначала нам нужно отпустить в путь-дорогу наших гостей. Я не хочу подставлять их под разбойничьи пули. Я уверен, их судьба будет намного лучше нашей.
— Правильно говоришь, батяка, — глухо процедил старший сын.
— Лишь после этого мы займемся вызволением Марьюшки и Павлушки из татарского плена. Я знаю, в каких саклях живут семьи Бадаевых, — Дарган посмотрел в сторону чеченского аула, и в глазах у него сверкнул мстительный огонек. — На этот раз пощады им не будет. Никому!..
Захарка кашлянул в кулак и нарушил тишину, присевшую было на концы казачьих усов:
— Я не уеду отсюда до тех пор, пока моя сестра с племяшом не вернутся под отчий кров, — упрямо сказал он.
— Я тоже не собираюсь покидать станицу, не исполнив своего семейного долга, — подключился к нему Петрашка.
— Семья моей супруги Аннушки является и моей семьей. Господа казаки, вы можете смело на меня рассчитывать. — с сильным французским акцентом сказал Буало. — Мне спешить уже некуда, тем более что мы с Захаром знаем, где находится то, за чем я приехал сюда.
— Прости, Буало, но о том, у кого могут находиться французские сокровища, я высказал всего лишь предположение, — повернул к нему Захар свое лицо. — Вполне возможно, что во мне говорило лишь мстительное чувство к моему бывшему сопернику.
— Ничего вы еще не знаете, а разговоры про прыткого шведа Карлсона и его сестру, так это всего лишь ваши догадки, — грубо оборвал кавалера и среднего сына атаман, который был в курсе всех их дел. — Чаще бывает, что искомое находится там, откуда за ним начали охотиться.
— Простите, месье д'Арган, что вы пожелали этим сказать? — насторожился было кавалер.
— Только то, что вам нужно отправляться по своим домам. И немедленно, — непримиримо сдвинул брови полковник. — Прощайте, сынки и ты, Буалок. Экскюзе муа, чи как у вас там во Франции. Тут мы справимся и без вас.
Атаман дернул за уздечку, направляя кабардинца в мутные воды горной реки. Старший из сыновей Панкрат поняв, что задумал отец, встрепенулся и, кивнув братьям и новоиспеченному зятю, пристукнул своего коня каблуками. За ним без раздумий тронулись остальные станичники. Скоро весь отряд уже выбирался на противоположный берег реки. Лучи заходящего солнца вплетались в струи воды, стекающие с лошадиных крупов, окрашивая их в малиновые тона. Кому-то могло показаться, что казаки надумали раствориться в розовато-красном закате навсегда. Но это было не так. Слишком прямо сидели станичники в седлах и слишком уверенно направляли они вперед своих коней.
На левом берегу Терека остались три всадника, на их лицах отразилось замешательство, смешанное с обидой. Но это состояние тревожило их недолго. Скоро все трое молча переглянулись и как по команде пустили коней к воде. Крутые волны торкнулись в бока послушных животных, стараясь смыть с них пот и налипшую дорожную пыль.
