часть которых уже могли расшифровать после предварительных работ с текстами и использования ноутбука Ларисы Ярославны. Саркофаги вскрывать пока не стали, посчитав это дело не к спеху, а вот к месту ближайшего пересечения с подземным ходом заторопились.
Дальше еще больше повезло: и подрывать ничего не пришлось. Расчетливо выковырнули из пола массивную плиту, и под ней открылся желанный искомый проход. Понятное дело, что дальше в лабиринт отправились только зубры, ветераны от археологии, коими по взаимным обсуждениям признавали Броди, Пузина, Кгорбо и Лонгира. Разве что пятой в группе, в тылах, шла академик-желлатук и пыталась предостерегать от любого неосторожного шага. Кстати говоря, как дама ни надоедала, некие дельные советы и от нее тоже дошли по назначению.
Непосредственно к площадке телепортации идти с того места было слишком далеко, и этот маршрут решили отложить на день-два. Зато без раздумий отправились к пантеону, который оказался сравнительно близко. Прогулки не получилось, и хорошо, что на данном участке все четыре ловушки были обозначены. Приходилось обезвреживать их, а потом еще и окончательно выводить из строя. Потому что воспоминания о том, где погибла «отравительница», не давали расслабляться. Попавшиеся на пути три бронированные двери, наглухо заклиненные системой безопасности, удалось легко открыть с помощью ключа. Причем их подбивали клиньями после открытия и фиксировали упорами наглухо. Не хватало, чтобы они захлопнулись по собственной инициативе!
А вот три стены, а вернее, замаскированные под стены двери пришлось выбивать. В том числе и последнюю, которая вела в пантеон и через которую когда-то держали путь три раненых синезода. В главном помещении лабиринта задерживаться долго не стали, чуть ли не силой вытащив оттуда Пузина и мохнатую даму-академика. Ключом вскрыли дверь в длинной комнате и тоже зафиксировали в открытом помещении. Напоследок варварски выломали ржавые штыри последней ловушки и под приветственные крики встречающих выбрались в купальни.
То есть открыли эдакую кольцевую тропинку, по которой отныне можно было пройти в любую сторону. Разве что очень опасным, темным пятном оставался сам пантеон. Какие еще загадки может подбросить это неизвестно кем построенное помещение? И как сработает имеющаяся там система безопасности? Можно ли там ходить и как долго? Чем опасны более низкие ступени? Ну и так далее, и тому подобное.
После краткого обсуждения решили устроить провокацию. Для этого тела синезодов, утяжеленные камнями, вынесли на верхнюю ступень, а одно из тел так вообще положили на краешек да с помощью противовеса, лампады с фитилем и веревки устроили его падение минут через пять расчетного времени.
Сами убрались восвояси, затаились с анализаторами возле самой первой двери, которую выломал когда-то Броди, и стали ждать. Звуки некоторые слышались, хоть и недолгие, а вот ядовитого тумана или газа так и не дождались. Что уже посчитали благоприятным знаком. Ведь в любом случае подобные жесткие ловушки или западни никогда и никаким боком не могли противостоять крупномасштабным действиям по вторжению и освоению. В основном потайные переходы строились для шпионской деятельности, ухода с места, а также совершения преступления, ну и для банального прослушивания. А на подобные задания, как правило, ходили одиночки или малые группы. Нежелательные, посторонние личности или вездесущие грабители тоже действуют в одиночку. В основном. И для последней категории посетителей неприятных сюрпризов хватает на тысячелетия.
А вот против системы, опыта и большого коллектива никакая мертвая схема долго не выстоит. Так что уже утром пятерка самых опытных археологов преспокойно расхаживала по верхней ступени пантеона и монтировала там электрическое освещение. При этом они продолжали бревнами, палками и камнями «разминировать» коварные сюрпризы на нижних ступенях. Система обороны была просчитана, средства уничтожения ее – подобраны.
Ну а в обед каждый член смешанного коллектива отчитывался о своей работе или о работе своей группы за последние дни.
– Вечером все смогут полюбоваться на мифическую статую местного божества, – порадовал Броди остальных. – Правда, все будет без оркестра, фейерверков, цветов. Завтра начнем проходку по второй части лабиринта, к площадке телепорта.
Женская часть коллектива не поскупилась на аплодисменты, хотя делали это с сердитыми, нахмуренными лицами: ведь до сих пор никто, кроме дамы-академика, там не побывал. Ну а если кто-то требовал или капризничал, Александр Константинович свирепел на глазах, и от него старались держаться подальше даже флегматичные на вид желлатуки.
Разве что еще одна дама-мохнатик, у которой до сих пор ноги были в гипсе и которая перемещалась на костылях, была довольна.
– По коридору пронесете меня на руках! (И то верно: раз все, значит – все!) Тем более что я свою работу сделала на отлично! – Она в последние дни с достойной награды усидчивостью занималась настройкой, ремонтом и запуском приборов, найденных на месте катастрофы космической станции. – Три видеокамеры починила, настроила и приспособила антенны-переходники для совмещения с ноутбуком Ларисы. Теперь мы можем просматривать в видеозаписи каждый наш спор, диспут или кулуарную драку. Одна вон там установлена… – Все повернулись в указанную сторону. – И фиксирует каждое наше слово для истории. Вторую я беру с собой, для съемки в пантеоне, ну и третью мне с самого начала заказала наша штатная фотокорреспондент. Вот, держи!
Люссия подарку обрадовалась как ребенок, потому что теперь получила возможность хоть что-то снимать, потом монтировать и выдавать хотя бы маленькие, но подчищенные от огрехов кинофильмы. Чем она и пообещала заняться с завтрашнего дня.
Единственные неприятности, да и то сравнительные, произошли у наездниц. Воздушная разведка не только осматривала окрестности, летая уже над соседними городами и побывав вдоль реки на огромном расстоянии километров в сто, но и занималась доставкой наиболее ценных находок с еще одного места крушения космического тела, которое отыскали три дня назад. Но именно эта парочка больше всех использовала свои наганы для стрельбы на дальних околицах, где еще встречались незнакомые с людьми и с Ф-фотей стаи петухов.
Потому-то запасы патронов существенно исчерпались. А ведь иных складов с оружием и амуницией так до сих пор не отыскали. И сегодня Валия отправилась к казарме в горах за патронами. Да так и вернулась ни с чем: дизель не смогла запустить. А без электроэнергии не работал электромотор, который тросом приподнимал тяжеленную крышку арсенала. Вначале крышка была открыта, но Пузин ее закрыл по жадности, как бы «во избежание».
– И что теперь делать? – вопрошала Валия. – Вроде там система питания забилась, но ни я в ней, ни она во мне не разбираемся.
Безопасность – прежде всего. Поэтому, хотя имеющихся боезапасов хватило бы для войны на месяц, все переполошились, занервничали и дружно набросились на Карла. Тот если и обиделся, то виду не подал, отвечая со смехом, обилием одесского акцента и с фирменной бравадой:
– Ну вот, чуть что – сразу Пузин виноват! И шо ви так кипишуете, народ?! Зачем вам патроны, Шура? Вы ведь любого петуха порвете своим перочинным ножичком. Про иглы, которые валят с ног почище героина, я уже и не вспоминаю.
Но как он ни выкручивался, как ни юлил, как ни пытался перевести разговор на иную тему, воля коллектива оказалась и для него законом: «Подайте патроны, испанец такой-то!» Еще и дама-академик его устыдила:
– И чего ты противишься? Хочешь вечером тоже в пантеон попасть? Кивает он! Мало ты его уже своими штанами протер и руками перещупал? Не волнуйся, послеобеденную программу мы и без тебя завершим. Ха! Если бы не спорил, уже вылетел. И тогда запросто к праздничному ужину успеешь.
Все оказалось логично и справедливо: сам закрыл, сам и откупоривай теперь. И Пузин резво вскочил на ноги:
– Разрешите выполнять? Спасибо! Миха! Кого из своих жен ты выделяешь мне в пилоты?
Кормилец в последние дни, несмотря на отсутствие колючек с наркотиками, все равно вынужден был ночевать с Валией и Кималой в отдельной комнате. Видимо, он постепенно стал смиряться со своей участью, да и жены его окружали такой лаской, заботой и вниманием, что это служило поводом для новых шуток и дружеских подначек. Но пожалуй, Михаил был единственным членом сборного коллектива, который
