не хромает почти. Огонь девка! Но… Бабу от нее еще наплачется.
— Вот-вот! — Улыбка вновь вернулась на лицо парня, но голос он понизил до минимума. — Потому я от таких красавиц и не в восторге!
Его учитель ответил вообще шепотом:
— А я тем более!
Оба колдуна весело рассмеялись и соскочили на землю, последние метры пути намереваясь пройти пешком. На пожарище они вошли одновременно с девушкой и поздоровались с уже знакомыми родственниками Гната. Мужчины вытаскивали из пепелища уцелевшие при пожаре бревна и складывали их в стороне, возле прекрасно сохранившейся изгороди. Фактически все самые толстые стволы, уложенные в основания стен и служившие фундаментом постройки, не пострадали от огня.
Все-таки сок ашпуницы, пропитывая древесину, почти полностью лишал последнюю способности быстро и жарко гореть. Да и жучки-древоточцы в таких местах себе жилье не устраивали. Естественно, подобный дар природы глупо было бы не использовать с толком для человека. В поселке таким образом дома уже давно не обрабатывали, так как строили из обожженного кирпича и камня. Разве только кухонную мебель и утварь регулярно окунали в сок. Но вот на хуторах подобные меры противопожарной безопасности приветствовались испокон веков. Тем более что каждое гигантское дерево ашпуница давало за день до ведра сока из сочащихся надрезов. И потом оставалось лишь нанести жидкость на бревна и доски уже готового дома несколько раз после строительства, да потом еще один раз в пять-шесть лет. Занимались этой нетрудной работой в основном подростки и женщины. На долю мужчин выпадало лишь делать надрезы, собирать сок и доставлять его к месту назначения.
— И как строить собираетесь? — спросил протектор у мужчин.
— Еще окончательно не решили, — признался брат Гната. — Но скорей всего, цокольный этаж сделаем из камня и кирпича.
— Естественно! Надо пользоваться современными технологиями. А выше? Один этаж и чердак?
— Да, вот только Гнат задумал строить жилой чердак. Хочет, чтобы места всем хватало для жилья.
— Хозяйский подход.
— С крутой крышей. Говорит, в Лиоде видел. А мне кажется, это уже лишнее. Куда нам до провинциального центра!
— Ничего! — засмеялся Хлеби. — Может, скоро и мы станем жить как в Лиоде. А хуторяне будут в замках обитать. Ведь Гнат именно такое строение задумал?
— Ох, господин протектор! — заговорила, как всегда, без всякого стеснения Лирна. — Да будь его воля, он бы такой замок, как у вас, строить начал.
— А мне что, жалко? Пусть строит. Но если честно, девонька, время наше дороже стоит, чем простое обсуждение достоинств постройки. Так что давай веди нас к своим подопечным. Или вспугнем, если все заявимся?
— Я уже вчера говорила, что к Эль-Митоланам они вряд ли подлетят. Но вы можете смотреть издалека.
— Не волнуйся. Мы сделали свои колдовские сущности невидимыми. Так что они примут нас за обычных людей.
— Прекрасно! Но вы все равно для начала на поляну не выходите. — Лирна поманила Эль-Митоланов за собой, и они двинулись по тропинке, уходящей в глубь леса. Своих коней всадники привязали к изгороди. — Так мы дойдем намного быстрее. Можно, конечно, и в обход, по лугам, но я здесь каждую веточку знаю, и скиры сюда не заходят.
Злобные и агрессивные скиры и так были редкостью в этих лесах, но порой, во время гона, они выходили даже на открытые пространства. Бродили возле поселков и могли напасть на одного, а то и нескольких путников. Прекрасно знавший об этом всеядном хищнике Хлеби тем не менее удивился последнему утверждению девушки:
— Неужели? Никогда-никогда?
— Вы разве не знаете? — Лирна даже на мгновение приостановилась и оглянулась на протектора. — Здесь же от самых лугов и километров на пять в глубь леса растет тямянка. Вот эта лиана, видите?
— А-а! Что-то припоминаю… Скиры, кажется, пряного запаха этого растения не переносят.
— Именно, совсем не переносят! — Девушка на ходу сорвала несколько мелких листиков со свисающей лианы и растерла их на ладони. — Наши охотники, когда далеко в лес отправляются, всегда с собой запас нарубленной тямянки берут и каждые два часа намазывают соком руки, шею и лицо. И пахнет приятно, и скира отгонит лучше, чем вооруженный рыцарь на коне. Даже во время весеннего гона.
Кремон на себе решил ощутить пряный запах и схватил свисающий конец лианы. Несколько раз обмотал вокруг кисти, резко дернул и даже вскрикнул от неожиданности:
— Ох! Да так и руку порезать можно!
— Ты не смотри, что она тонкая и хрупкая на вид, — хихикнула хуторянка. — Некоторые вполне выдержат вес такого мужчины, как ты. А уж если сплести веревку из трех лиан…
Молодой Эль-Митолан отсек лиану кинжалом и теперь принюхивался к диковинному и весьма странному запаху.
— Надо же, сколько с нее пользы. А почему же она по всему лесу не растет?
— Не знаю. Только до определенной границы, — стала объяснять Лирна. — Вроде и ростки новые за невидимую черту прокладывает, а через день-два лишь сухонькие хвостики висят.
Заметив на себе удивленный взгляд ученика, Хлеби пожал плечами и признался:
— Я никогда о подобном не слышал. Тут уж, как говорится: безбрежны тайны мирозданья! Но факт весьма интересный. Мы с тобой, как чуток освободимся от забот, обязательно по той границе проедемся и присмотримся. Может, какую разгадку и найдем этому феномену.
Кремон тут же согласно закивал:
— Я только «за»!
На что наставник пробурчал себе под нос:
— Лучше бы ты так к «Истукону» стремился.
Тропинка тем временем стала ровней и шире, лес расступился в стороны, и три человека остановились в густом кустарнике, окаймляющем сильно вытянутую в длину большую поляну. Они находились на одном ее конце, а до второго было метров сто, не меньше. Именно туда девушка указала рукой:
— Там у нас любимое место встречи. Когда я вам покажу все интересное, то подам такой вот знак. И вы не спеша попробуете подойти. Старайтесь их не вспугнуть и держите на ладонях приготовленные фрукты. А если маленькие болары станут пролетать мимо ваших лиц — не бойтесь. Это они так пытаются знакомиться.
— А взрослые растения не прилетят? — спросил Кремон с некоторым разочарованием.
— Прилетят обязательно. Но все зависит от того, кто в данный момент будет находиться в стае. Ведь они часто улетают очень далеко в поисках пропитания. А некоторые особи со мной, мягко говоря, демонстративно не хотят общаться. Особенно несколько стариков. Почему, собственно, я с боларами и общаюсь здесь, на открытом пространстве. Хотя и под деревьями, на которых живет стая, мне не страшно. Просто там слишком темно, а мне немного неуютно: почти все взрослые особи замирают, только за мной и смотрят. Да и молодняк теряет свою игривость и беззаботность.
— Хм! — Лицо протектора сделалось очень строгим. — Вообще-то по всем рекомендациям людям запрещается в одиночку заходить в расположение стаи боларов.
— Да и я бы чужим не рекомендовала туда соваться. — Девушка простодушно улыбнулась, но в ее тоне проскользнула некоторая снисходительность. — Но я ведь с ними знакома, так что никогда о таком и не задумывалась. Ладно, смотрите и ждите моего сигнала.
И Лирна быстрым шагом пошла по поляне, на ходу достав из кармана несколько крупных орехов и выстукивая ими друг о друга громкую и далеко слышную дробь. Звук этот, по всей видимости, был хорошо знаком местным обитателям, так как чуть ли не сразу же среди ветвей деревьев мелькнуло несколько зеленых теней. Потом один шар несмело стал приближаться к девушке. Слабое зрение боларов было общеизвестно, и считалось, что два глаза на тонких и гибких стебельках, выдвигаемых из верхней кроны,
