кавалеристов-пикинеров продолжали подтягиваться к столице на место, выделенное для сбора армии.
Второй день прошел в смуте и сомнениях.
На третий с самого утра довольно небольшая, по меркам империи, армия двинулась неспешно в путь. Честно говоря, едущие впереди Алексей Справедливый и граф Зиновий Карралеро уже и сами сомневались в абсурдности подобной магии и не слишком-то подсчитывали тех, кто прибыл. Рассуждали так: такого быть в принципе не может! Но! Можно ведь и проверить. День, максимум два дня в пути – дело нетрудное и для тренировки армии на марше откровенно полезное. Так что в любом случае хуже не станет. А потом и вернуться можно будет.
Увы! Вернуться не получилось! Трагедия разразилась вечером третьего дня. За два часа до заката те, кому не повезло, неожиданно валились с ног без каких-либо предварительных болей, страданий или вскриков. Еще одна отличительная особенность – из каждого уха странно умирающего подданного в небольшом количестве вытекала струйка крови. День на день в статистике смертностей не приходится. Но если смерть по одному воину из сотни еще могла как-то пройти незамеченной, да и крестьяне с ремесленниками умирают порой больше, порой меньше, то смерть сразу двадцати пяти человек из дворянского сословия, да еще настолько одинаковая, заставила вздрогнуть всех без исключения. И это лишь из тех десяти тысяч, которые числились в составе придворных короля Мрака. Потому что войско как бы все-таки вышло. Во всех иных государствах, имеющих вассалитет Закатной империи, волна жертв прокатилась еще большая. Нетронутыми остались лишь те сотни воинов, которые находились на марше и как раз готовились разбивать большой лагерь на ночевку.
Хорошо еще, что одного урока магии Древних, или проклятых создателей, как про них с тех пор говорили все, хватило с лихвой. Уже поздней ночью армии бросились догонять императора, а особо тупых и ленивых вояк согнали с мест постоянной дислокации крестьяне вилами, а мастеровые – топорами. Умирать, ни с того ни с сего, из-за неповоротливых вояк, не хотел никто.
Да и в чем загвоздка-то? Прийти и уничтожить воров, засевших в Сапфирном королевстве? Легко! Еще и с мешками, полными драгоценностей, можно вернуться! Ведь недаром так складывалось исторически, что Сапфирное считалось самым богатым, роскошным, богатым на трофеи местом на всем континенте.
Вначале Алексей больше всего опасался за свою молодую супругу Гали, дочь Анастасию, ближайших соратников, оставленных присматривать за столицей. Хвала светлым демонам, они остались неприкосновенны. Слепой жребий выбрал совсем иных людей. Но чуть позже присмотрелись, подсчитали и ужаснулись: неведомый кукловод выбирал как раз тех, кто больше всего кричал, возмущался и не желал верить в нависшую над ними угрозу. То есть наступи второй день умерщвлений – вообще бы никого в империи не осталось, кто сомневается в словах или распоряжениях Алексея Справедливого.
Утром резко удвоившаяся в численности армия двинулась дальше на юго-восток.
«Да и дорога дальняя, все еще может измениться, – раздумывал выходец с Земли, стараясь держать ход всей армии по самому минимуму, какой прописывался канонами военных кампаний. – Все-таки приказы нашим людям пошли».
Об этом доложил ранним утром министр иностранных дел: агенты и резиденты, купцы и сторонники, посольские деятели и земляки Мрака стараются всеми силами узнать, где хранится похищенная корона, и попытаются ее отбить всеми имеющимися возможностями.
Ну и самая печальная мысль звучала так:
«Какая жалость, что опять прервалась связь через тумблонов. Это неспроста! И скорее всего, опять виновата Святая долина Столбов Свияти. Зря все-таки отец с этим грозовым и сапфирным дерьмом не разобрался до конца!»
Владыка Иллюзий вообще оказался не у дел. Скорее всего, он бы воспротивился и навел должный порядок среди своих монструозных советников, но он просто сразу не обратил должного внимания на новое «лицо» в своем окружении. При постоянно ведущихся попытках пробраться к историческим архивам, которые хранились невесть как глубоко в толще континента, помощники и распорядители отыскали какого-то дряхлого паука, оживили его и привели в транспортабельное состояние, а потом и доставили пред светлы очи своего повелителя.
Оказалось, что сей паук самый старейший патриарх из всех живущих в этом мире и чуть ли не раньше Лунной госпожи здесь появился. Для духов он являлся чем-то вроде гуру, духовного проповедника, и радетелем основополагающих норм поведения. Причем, по словам советников, старый, дряхлый паук, который еле передвигался, мог знать ту предысторию, которой нет даже в архивах.
Ну и как не использовать такой шанс и не выяснить все об этом мире? Понятное дело, что Федор разрешил патриарху возле себя остаться и даже приказал как следует откормить после долгой, тысячелетней спячки. Тот отъедался несколько дней, так ничего толком и не рассказав. А потом все-таки стал приоткрывать тайны предыдущих правителей Иллюзий. Да так при этом усыпил бдительность императора, что оказался совсем рядом.
Последнее, что осознанно запомнил Федор, это неожиданный укол в плечо, и смутно – второй укол в грудь. Ни амулеты не помогли, ни постоянно носимый магический щит, ни усиленная регенерация организма. Корона тоже ничем не помогла, словно погасла или лишилась всей своей энергии.
В дальнейшем все события, акции и мероприятия в империи Иллюзий проводились только в рамках некоего древнего трактата: «О войне, мире и процветании!» То ли сошедший от древности с ума, то ли попавший под чужое влияние патриарх духов стал действовать так, как считал нужным.
Ну а самому младшему сыну Загребного, первому рыцарю великой Рыцарской империи Виктору Алпейци, вообще не оставило никакого выбора банальное объявление войны. Уж таковы были законы этой воинской державы: хочет с тобой кто-то воевать и подтвердил свое желание на официально предоставленных бумагах, никакого иного выхода, как завоевать неприятеля и свергнуть сидящего там на престоле короля, не существует. А Сапфирное королевство объявило войну по всем правилам дипломатического искусства: с прибытием послов, с фанфарами, с торжественным вручением грамот и самого вызова и даже с неким торжественным отмечанием этого события у себя в посольстве. То есть послы устроили пьянку для себя и своих друзей.
Как следствие, рыцарские тритии стали стягиваться к Вадерлону без всякого приказа или даже пожелания со стороны императора, и если бы он не возглавил армию, его бы никто не понял. Да и такой хитрый пункт имелся в сводах законов управления рыцарским государством: с полным правом сразу поднимается на копья тот, кто отказывается от войны, и за час до выступления в поход выбирается новый император. Если бы не копья, Виктор ни за что не отправился бы воевать, потому что сразу понял, что творится нечто ужасное.
Связь через тумблонов прервалась. Отец явно не чувствует тревогу и паническое состояние. И непонятно совершенно, что творится в соседних империях.
Опять-таки и Виктор тешил себя надеждой: «Дорога дальняя, пока доберемся, как говорится, или бобик сдохнет, или поводок порвется. А может, и связь появится. – Тумблоны в клетках везлись в обозе. – Или разведка и посыльные обстановку прояснят. А может, и сам Славентий Пятый опомнится и попросит мира. Должен же возобладать у него здравый рассудок!»
Здравый рассудок у правителя Сапфирного королевства преобладал. Он все прекрасно видел, правильно оценивал и тоже понимал, что творящиеся по всему континенту провокации и попытки развязать всеобщую войну ни к чему хорошему не приведут. Мало того что монарх вообще не хотел слышать слово «война», так он еще и преклонялся перед теми, кого обстоятельства вдруг сделали самыми лютыми врагами. Ну и другие причины заставляли рвать на себе в бессилии волосы. Ведь даже в случае победы над всеми сходящимися армиями центральное государство материка будет проклято на веки вечные. Да и как эта победа будет одержана! Такой цены для своей победы, какая готовилась грянуть в самые ближайшие дни, не пожелает себе ни один полководец или главнокомандующий.
А все потому, что бестелесный демон планеты поставил монарха в положение своего вассала, полностью зависящего от пожеланий и прихотей хозяина. Такого не было прежде никогда, чтобы Сапфирное Сияние мог общаться с восседающим на троне человеком напрямую. Раньше все указания раз в сто лет передавались через Загребного, и все, никакого общения. А тут несколько месяцев назад прямо в пиршественном зале своего дворца Славентий вдруг услышал голос. Причем никто, кроме него, этот голос не улавливал, в том числе и придворные шабены:
«Ну что, пора уже тебе становиться верховным императором и объединять под своей властью весь
