Минут пять они просто лежали молча и блаженствовали. А потом Гудас неожиданно спросил:
— Так ты кто ему? Сестра или…
Переспрашивать, кого он имел в виду, не было смысла. И так невероятное внимание к каждому слову, относящемуся к Невменяемому, читалось на лице пленницы во время рассказа о последних новостях из большого мира. А уж куча дополнительных вопросов вообще могла натолкнуть на какие угодно мысли.
Поэтому расслабившаяся маркиза и не подумала скрывать свои отношения с прославленным Героем. Да и свои интимные планы приоткрыла:
— Вначале, когда мы жили у моего двоюродного дедушки, он был для меня как старший брат. Большой, сильный, уверенный в каждом жесте. Затем, когда мы отправились в Пла-ду, в какой-то момент он превратился для меня чуть ли не в отца родного. Настолько неоспоримым мне казалось каждое слово, настолько правильным и верным каждое движение, настолько авторитарным и окончательным слышалось каждое рассуждение. А потом, когда я стала почти хозяйкой Каменной Радуги, я поняла, что не хочу, чтобы он общался, знакомился и флиртовал с другими женщинами. Я их ненавидела и готова была разорвать голыми руками. Вот тогда и пришло ко мне понимание, что такое ревность. А вместе с ним и понимание самой любви. С той поры я мечтала только об одном: чтобы Кремон всегда, везде был только со мной!
— А он как к этому отнесся? — уточнил завороженно слушающий мужчина.
— Не знаю… Но я уверена, что как только он узнает о моих чувствах, то оценит их и ответит мне взаимностью. Потому что большего счастья и удовольствия, чем я, ему не доставят все женщины мира, вместе взятые! Он будет со мной трепетать, сходить от счастья с ума и вновь и вновь устремляться ко мне со своей лаской! Это будет так прекрасно и величественно!..
Мальвика при последних восклицаниях раскраснелась, часто задышала, глаза ее загорелись страстью и самопожертвованием, и она бы, наверное, еще продолжила разглагольствовать о своих вожделенных мечтах по поводу Великого Героя, как вдруг спохватившийся мужчина захлопнул отвисшую челюсть, странно зашевелился в воде и радостно воскликнул:
— Ох! Мамочка родная!
Его радость выглядела несколько неуместной, поэтому девушка переполошилась:
— Что случилось? Осенила идея, как отсюда выбраться?
Гудас как-то неловко развернулся к ней спиной и некоторое время совершал какие-то странные телодвижения. И только потом несколько сконфуженно признался:
— Да вот… И в самом деле выздоровел, кажется… Теперь я не импотент!
— Вот видишь! Я же говорила! — обрадовалась за компанию Мальвика. Но тут же спохватилась, сжалась в комок, и ее голос заледенел: — Но это ничего не значит!
Через пару мгновений мужчина повернул к ней свое ошарашенное лицо:
— Кошмар! Опять… больной!..
Маркиза облегченно вздохнула и пробормотала:
— Это у тебя от стресса такие перепады происходят. Или от воспоминаний…
— Каких воспоминаний? — решился на спор Гудас- Это ты только что своими словами меня до стресса довела. Ты так хотела своего Кремона, что у меня сразу все окаменело.
— Прости, я не хотела…
— А потом своим ледяным голосом все испортила!
— Что испортила? Ты на что намекаешь? — стала сердиться маркиза.
— Опять сделала меня больным.
— Не говори глупостей! Я тут ни при чем!
— Как же, как же! — обозлился и мужчина. Видимо, проблема своей интимной дееспособности его волновала чрезвычайно и занимала все мысли. Почему он и пришел спонтанно к гениальному открытию: — Ведьма! Наверное, прячешь от всех свои Признаки, потому что они любого мужчину могут заставить на тебя броситься с кулаками, а то и вообще сразу мечом пополам разрубить, пока ты еще не стала Эль-Мито- ланкой!
— Опомнись! Что ты мелешь?! — начала впадать в истерику Мальвика. — Да как ты смеешь?!
— Что, раскусил тебя?! — В порыве праведного гнева пленник даже встал и сделал шаг навстречу своей подруге по несчастью: — Думала, удастся скрыть?
В мгновение ока девушка оказалась на бортике купели и схватилась за свой меч:
— Ты ответишь за свои слова!
— Да? Хочешь убить меня, воительница?! Так убивай, но все равно о твоих Признаках когда-нибудь узнают и любой нормальный мужчина тебя сразу уничтожит.
— Дурак ты, Гудас! — С мечом в руке маркиза чувствовала себя гораздо увереннее и немного успокоилась. — Таких Признаков не бывает. Я прочитала все книги по этим вопросам. В Каменной Радуге одна из лучших библиотек мира.
— Ха! А вот наш начальник охраны, ему уже сто тридцать четыре года, утверждал другое: каждые десять, а то и пять лет в мире рождается будущий Эль-Митолан с совершенно уникальными новыми Признаками. Не слышала о таком?
— Слышала. И даже два толстенных тома об этих Признаках просмотрела…
— Вот видишь! А еще споришь со мной. Недаром меня считают самым сообразительным среди охраны. — Мужчина плескался, нервно двигаясь по всему пространству купели. — И мое убийство тебе не сыграет на руку.
— Да не собираюсь я тебя убивать. Это я от твоего сумасшествия пытаюсь защищаться. Еще раз повторю: нет у меня врожденных способностей Эль-Митолана, нет! Меня самые великие колдуны Энормии проверяли, но так ничего и не заметили. Некоторые уже по триста лет прожили, а господин Огюст — и все четыреста.
— Это еще ничего не значит, — резонно возражал Гудас- А вдруг у тебя аура с затемнениями?
— Нуда… они все так говорили… — не стала скрывать девушка.
— Так как же они могли что-то рассмотреть?! Как я знаю, и таких случаев предостаточно.
Для простого охранника Вилт оказался человеком даже слишком грамотным и отлично разбирающимся в тонкостях внутриклановых отношений между колдунами. Впрочем, в крупное посольство совсем уж простых и безграмотных воинов набирать не станут однозначно. Наверняка какой-то дворянский отпрыск, а то и вообще из семьи Эль-Митоланов.
Мальвика уже почему-то жалела, что не разузнала хотя бы короткую биографию своего товарища по несчастью. И в то же время в ее душе вдруг забрезжила давно потухшая, погребенная под слоем пепла надежда. Поэтому она осторожно спросила:
— Откуда все это знаешь? Ты ведь простой воин.
— Ну не совсем простой. Мой дед — Эль-Митолан, протектор над несколькими крупными поселками на юге Баронства Радуги. Отец служит в свите нашего барона советником в вопросах науки, так что образование я получил более чем приличное. Тоже книжек начитался столько, что ты и не представляешь… Ах да, забыл про библиотеку… Ну и понятно, что в себе тоже Признаки выискивал, как все дети, да, видно, не судьба…
Маркиза тем временем пыталась разобраться в своих внутренних, страшно хаотичных ощущениях. По некоторым воспоминаниям, по совокупности некоторых действий и если рассуждать вполне здраво, то в самом деле просматривались некие Признаки. Пусть действительно уникальные, противные изначальным желаниям и невероятные, но почему бы и нет? Ведь все когда-то случается впервые. И чем больший беспорядок образовывался в голове, тем логичней на передний план выходили вопросы: почему же она раньше не обратила внимания на такие явные, ярко выраженные детали своего бытия? Куда смотрели ее глаза? Где была врожденная сообразительность?
Конечно, если и сейчас Признаки не пройдут проверку, то разочарование станет новым ударом по психике. Скорей всего, этот удар окончательно разрушит весь оптимизм и веру в будущее, на котором бедная сиротка держалась все последние голы.
«Да и как именно их проверить? — Мальвика вздрогнула, осознав, что мужчина уже давно замолк и теперь смотрит на нее из воды многозначительным взглядом. — Неужели придется в самом деле лечь в супружеское ложе? Нет! Никогда! Ни за что!.. Так нельзя… Я себе этого не прощу… И Кремон тоже не простит…»
