многостороннего торгового соглашения. Более содержательных результатов Блейну добиться не удалось по причине того, что обеспокоенные внешнеполитической и внешнеторговой активностью США правительства латиноамериканских республик, а также Англии и Франции создали в своих странах серьезную оппозицию перспективам укрепления экономических позиций США в Латинской Америке. Но эта оппозиция не могла помешать администрации Гаррисона в строительстве более внушительного по размерам торгового флота, обеспечившего конкурентоспособность США на мировом рынке.
В отсутствие более значительных внешнеполитических успехов Блейну оставалось удовлетворяться тем, что периодически возникавшие сложности в отношениях с рядом стран — в 1890 г. с Англией и Канадой (по поводу прав на охоту на тюленей), в 1891 г. с Италией (в связи с линчеванием в Нью-Орлеане нескольких членов итальянской преступной группировки), в 1891 г. с Чили (по поводу убийства двух и ранения еще 17 американских моряков в Вальпараисо), в 1891 г. с Германией (в связи с ожесточившимся торговым соперничеством на мировом рынке продовольственных товаров) — удавалось в конечном счете разрешать мирным путем. Однако в двух последних случаях дело чуть было не дошло до начала военных действий. Давней мечте Блейна аннексировать Гавайские острова не суждено было осуществиться в годы администрации Гаррисона. После ухода Блейна в отставку в июне 1892 г. во внешней политике США наступило временное затишье. Участие американского посланника на Гавайях в организации там в 1893 г. революции и привлечение к этим событиям вооруженных сил США были позднее дезавуированы президентом Кливлендом, который затем объявил о восстановлении на островах статус-кво.[168]
Четырехлетнее пребывание Б. Гаррисона в Белом доме оставило в американской истории понятие «ничего не делающего президентства» (do-nothing Presidency). «Ничегонеделание» относилось к широкому комплексу ожидавшихся от администрации решений и действий, но только не к «деланию денег». Коррупция среди чиновничества и политических боссов местного уровня достигла невиданных ранее масштабов. Оснований для предъявления претензий лично Гаррисону не было, что объясняло поддержку его кандидатуры коллегами по партии на очередных выборах 1892 г. Гровер Кливленд, остававшийся номинальным лидером Демократической партии, стал ее кандидатом на пост президента. Вся предвыборная борьба была сведена к противостоянию местных партийных организаций. Результат состоявшихся в ноябре 1892 г. общенациональных выборов, вновь столкнувших Кливленда с Гаррисоном, оказался на этот раз совершенно иным — Кливленд получил поддержку 277 выборщиков (62,4 %) и более 5,5 млн рядовых избирателей (47,2 %).
С первых месяцев второго президентства Кливленда в США начался серьезнейший экономический кризис. Уже к концу 1893 г. в стране с населением в 65 млн человек насчитывалось не менее 4 млн безработных. Во всех экономических трудностях новое правительство США стало винить принятые в годы предшествующих республиканских администраций законы, в первую очередь Закон Шермана о закупке серебра и Закон Моррилла о тарифах. Сам президент называл основными виновниками финансовой паники и экономической депрессии не правительство, а отдельных людей, чьи непродуманные действия «подтолкнули страну к краю пропасти». Предпринятые Белым домом меры по стабилизации экономической жизни США, в частности аннулирование Закона Шермана и продажу государственных облигаций за золото банкирам с Уолл-стрит, не только не улучшили положения, но и вызвали обвинения в полном подчинении правительства интересам финансового капитала. Не удалось президенту выполнить и предвыборное обещание о снижении протекционистских таможенных тарифов, в результате чего серьезно обострились противоречия между сторонниками сельскохозяйственных реформ из западных штатов и крупными финансистами и промышленниками из северо-восточных штатов. Более того, под давлением крупных промышленных корпораций и банков конгресс утвердил еще более высокие ставки таможенных тарифов.
Верховный суд США признал неконституционным принятый в 1894 г. Закон о налогообложении, устанавливавший относительно высокие ставки налогов на состоятельные слои населения. Растущие цены, увеличивающаяся безработица и вызванные ими забастовки значительно осложняли внутриполитическую ситуацию в стране. Последние три года президентства Кливленда были практически посвящены сохранению более или менее приемлемого статус-кво в экономике и политике американского государства. Ради этой цели правительство США не остановилось перед принятием в марте 1894 г. решительных мер против участников похода 500 безработных на столицу (Coxey's Army March). В том же году силами федеральных войск была подавлена Пульмановская забастовка на вагоностроительных заводах, которая окончилась арестом ее организаторов, включая видного деятеля социалистического и рабочего движения страны Юджина Дебса.
Кливленд пользовался относительной свободой в проведении внешнеполитического курса. На фоне многих политических деятелей его времени он казался антиимпериалистом. В 1893 г. он отверг договор об аннексии Гавайских островов, переговоры по которому шли в годы президентства Гаррисона. Аналогичным образом он попытался придерживаться строгого нейтралитета в ходе Кубинского восстания (1895–1897), несмотря на требования ультрапатриотов-джингоистов о необходимости вмешательства в события. Вместе с тем он проявлял исключительную твердость в защите «доктрины Монро», как это произошло во время пограничного конфликта 1895 г. между Великобританией и Венесуэлой, и поддержал заявление госсекретаря Ричарда Олни о том, что Соединенные Штаты «практически суверенны на этом континенте».
Внешняя политика второй администрации Кливленда в условиях серьезного экономического кризиса оказалась не более содержательной и активной, чем в экономически более спокойные годы его первого четырехлетия. Предложенное США в 1895 г. посредничество в переговорах в ходе возникавших в Западном полушарии международных конфликтов с участием европейских государств и латиноамериканских республик (в частности, в споре между Англией и Венесуэлой по поводу пограничной линии с Британской Гайаной или в ходе национально-освободительной борьбы Кубы с Испанией) было отвергнуто Лондоном и Мадридом. В отличие от отвечавших в то время интересам обеих стран добрых англо-американских отношений напряженность между США и Испанией неуклонно возрастала, будучи подпитываемой тщательно скрываемой заинтересованностью Вашингтона в Кубе и ее плантациях сахарного тростника. Экспансионистски настроенные круги Республиканской партии рассматривали Кубу в качестве «ключа к доминированию» над всем регионом Карибского моря. Это откровенно признавалось антииспански
