— А как же насчет разрешений, лицензий?
— Чудак ты, парень, — рассмеялся Дэвид, который, по-видимому, был докой в этих вопросах. — Ты сам-то собственной персоной хоть раз посещал Ин-Дук?
— Нет, — признался Стрельцов.
— А как ты думаешь, почему всегалактический рынок динозавров закрепился именно там? Ведь в том мире ящеры не обитают.
— Не знаю.
— Ну вот, видишь, — с удовлетворением отметил командир. — А я тебе скажу, что все дело как раз в бумагах. Там можно купить любую лицензию. Причем не подделку, а настоящую официальную версию.
— Прямо любую? — Видно было, что Иван все же сомневается. — Насколько я знаю, на большинство динозавров не разрешают охотиться ни за какие деньги. Я сам в этом году был в отпуске на Ночихе. И знаешь, чтоб туда попасть, пришлось изрядно попотеть.
Дэвид опять постучал себя в грудь:
— Я тебе говорю, Ваня. Какие разрешения? Какая охота? Подходишь, к примеру, к продавцу. Шикарней-шие бивни. Спрашиваешь, что, как. Он тебе справочку:
«Сняты с мертвого ящера». Ясно, ведь не пропадать добру.
— И что, проходит?
— Еще бы.
— Я имею в виду на таможне…
— А где же еще? Справочка-то прилагается к товару как раз для таможни. Все честь по чести.
— А если несколько бивней?
— Хоть сколько.
— А кроме бивней?
— Да что хочешь… Идешь к другому барыге. Скажем, чудесный панцирь. Справочка: «Обнаружен на месте естественной гибели гиганта…».
Киберчтец вспомнил трицератопса, в образе которого ему пришлось побывать.
— А рога можно купить, большие, полутораметровые?
— Да пожалуйста. Хоть с головой в придачу. Опять же официальное подтверждение: «Найдена в болоте, вблизи природного могильника…»
— Как же так? — Стрельцов искренне возмутился наглым беззаконием, царившим в далеком мире.
— Да ты и без меня знаешь, Ваня, — пояснил офицер. — Раньше, я слышал, пропагандировался лозунг:
«Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Но он что-то не сработал. А вот лозунг: «Коррумпированные чиновники всех миров, объединяйтесь!» работает четко и безотказно. Хотя его никто не провозглашал…
— Попросту говоря, ты — мне, я — тебе, — вставил гринчанин.
— Вот именно. Ты был когда-нибудь в центральных областях галактики? — спросил командир.
— Что, возле самого балджа?[8]
— Ну что ты? Там же, говорят, сильные гравитационные вихри. Не знаю: правда, неправда. Я имею в виду среднее предбалджье.
— Нет, не пришлось.
— Там такая плотность звезд, Ваня, не поймешь, когда светлей, днем или ночью. На небе сотни светил, превосходящих по яркости земную Луну. Все утыкано. Читать — запросто, без всяких фонарей. Просто днем излучение горячей; в нем инфракрасного спектра больше. Зато ночью сияние завораживающее, невыразимо чистое, прекрасное, ровное. Миллионы звезд… Представляешь?..
— Миллиарды, — поправил Стрельцов.
— Я вот все думаю, — продолжил Дэвид, — и как к эти коррумпированные чиновники находят друг друга в этом многообразии? А ведь находят же. У них деловые контакты по всей галактике: от центра к окраинам спирали… и обратно…
— Что ты имеешь в виду? — не понял Стрельцов.
— Мы ж про Ин-Дук толкуем. Я ж тебе говорю, там даже можно купить ночихинское разрешение на отстрел конкретного динозавра. Хотя на самой Ночихе тебе это не удастся.
— А почему?
— Потому что зачем рисковать чиновнику на Ночихе? Он же не знает, кто ты такой. Может, ты сотрудник спецслужбы по борьбе с коррупцией, правда?
— Может быть, — подтвердил Иван.
— Поэтому он оптом «скидывает» соответствующие документу давнему проверенному партнеру. А тот уже распространяет их на Ин-Дуке дальше, по цепочке. Я думаю, и ночихинская верхушка с этого имеет свою Долю. Хотя нельзя сказать, что они поощряют сам браконьерский бизнес. Нет, они продают только бумаги. И думают, мол, пусть глупцы потешатся документиками, а ящеров-то им все равно не видать, как своих ушей. Ты же сам говорил, что попасть на Ночиху очень сложно.
— Это точно, — подтвердил'Стрельцов.
— Но все же они глубоко заблуждаются, — продолжил Дэвид. — Под каждую такую справочку, лицензию, разрешение потом подкладывается реальный раритет, добытый браконьерами на Ночихе.
— Ты думаешь?
— Когда смотришь на ширь Ин-Дукского рынка со стороны, на раскинувшееся великолепие товара, то складывается впечатление, будто на бедной Ночихе пронесся чудовищный смерч и завалил на своем пути, наверное, добрую тысячу обитателей экзотической пла-меты; либо на динозавров напала страшная эпидемия, и они все вымерли, как мамонты. А их останки перенесли в качестве выставочных экземпляров на рынок Ин-Дука.
— Зато в голопередачах часто показывают доблестных рейнджеров,—вставил Иван.
— Да, — поддержал командир, — таких здоровых, улыбающихся парней…
— Которые схватили очередную группу непрошеных гостей, — продолжил Стрельцов, — задержали крупную партию контрабанды.
— Но, как видно, полностью пресечь браконьерский бизнес им никогда не удастся, — подытожил Дэвид.
— Но на Ночихе утверждают, что в Ин-Дуке продают подделки.
— Что ж, есть и подделки. Но опытного коллекционера с большими деньгами не обманешь. «Денежных мешков» сопровождают сонмы экспертов. Какой уж там подлог?
— Откуда ты все это знаешь? — поинтересовался гринчанин.
— Да уж не понаслышке. Чем только не пришлось зарабатывать на жизнь.
— Что, и динозавров сам отстреливал?
— Динозавров не пришлось, слава богу. Охранял в поездке по Ин-Дуку одного ценителя- коллекционера, миллионера.
— Понятно, — кивнул Иван. — Слушай, Дэвид, а как его кормить?
— Кого? — Пиндальбока.
— Литр сухого виноградного вина в сутки — и больше ничего не надо.
—Губа не дура…
— Не говори.
— А на спирте они «не работают»?
— Нет, что ты, — замотал головой офицер. — Спирт для них вообще вреден. Своими железами червихвосты тут же его выделяют из вина и испаряют в атмосферу. В самом напитке они используют аминокислоты, эфиры, растительные масла, фруктовый сахар, влагу и т. д. Все это быстро и эффективно всасывается и усваивается. Ведь пиндальбоки на восемьдесят процентов состоят из мозга. Так что развитой пищеварительной системы у них, естественно, нет.
— И сколько его можно так потчевать? — уточнил молодой человек.
— На чистом вине месяца два-три вполне протянет. А затем ему все равно хотя бы на короткий срок нужен «подвой», т. е. «донор», на которого можно было бы «привиться».
