— Добрый вечер, — сказал Тир, — не темно читать?
— Надо же, — сказала она без всякого пиетета, — живой старогвардеец! — Она закрыла книгу. — А летать не темно, господин фон Рауб?
— Нет. Я вас не знаю.
— Я Хильда фон Сегель, дочь барона фон Сегеля.
О как! Значит, формат. Ну да, все правильно, фон Сегель — старая дева. Бесприданница. Так, теперь надо определить, как у нее обстоят дела со всем остальным: грудь, бедра, ноги, талия, общая привлекательность.
Пока такой возможности не было, поскольку девица сидела, закутавшись в плащ.
Она даже встать не потрудилась и руки не протянула, наблюдала за Тиром с любопытством и так и не исчезнувшей смешинкой в глазах. Он принял вызов. Сел на фюзеляж опустившейся к самой земле Блудницы, скрестил ноги и сообщил, почти не улыбаясь:
— Вы знаете, в столице совершенно не с кем поговорить о философии Рогэ из Дирфиса. Но, строго между нами, он ведь всего лишь изложил своим языком взгляды альбийских язычников.
Он попал в точку! Фон Сегель, только что готовая уязвить залетного гостя прекращающей разговор насмешкой, прижала к груди свою книжку и сверкнула глазами:
— Рогэ Дирфисский — христианин! Мыслитель! Настоящий ученый. Где вы увидели язычество?
— Ну как же? — Тир покусал губу, чтобы не рассмеяться, так быстро дамочка схватила наживку. — Как же? А рассуждения о датах христианских праздников, якобы одобренных непосредственно Вестником?
— Он был первым, кто сказал, что люди праздновали в эти дни, потому что, не зная о Боге осознанно, знали о Нем в глубине души. Даже если он и почерпнул даты из языческих книг, что с того? Вы хоть знаете, какая смелость нужна была в те времена, чтобы открыто написать такое? Это вам не шишки с сосен сшибать.
— А я ни одной и не сшиб. Вы его «Хвалу огню, рассеивающему Тьму» читали?
— И что? — Хильда гневно нахмурила брови. — Хотите сказать, что он был не прав? Если строго придерживаться логики, в построениях Дирфисца насчет огня верно все до последнего слова.
— Логики, — согласился Тир, — но не догм.
— А тогда догмы были другие. И вообще, не вам бы судить. Вы и вовсе сатанист.
Тир от удивления чуть не съехал с фюзеляжа на землю:
— Откуда вы знаете?
— Старогвардейцев — пять человек на всю империю, — ядовито сообщила Хильда, — или вы думаете, что Сегель такая глушь, что сюда и газеты не ходят?
— А мы — ничем мы не блестим… — озадаченно пробормотал Тир, — однако смело с вашей стороны вступать в разговоры с незнакомыми сатанистами.
— Разговор начали вы, — напомнила девица, — кстати, вы что, и вправду читали Дирфисца?
— И даже источники, на которые он опирался.
— В библиотеке его величества, — кивнула она. — Да, там много такого, о чем я лишь слышала. Только вот не думала, что Старая Гвардия интересуется старыми книгами. Слушайте, господин фон Рауб, вы что, в самом деле прилетели в Сегель, чтобы поболтать о философии?
— Вообще-то нет, — признался Тир, — я здесь гуляю.
— Хмм? — Хильда выразительно подняла бровь. — Звучит пугающе. И давно?
— Первый вечер.
— Ах, вот почему я еще не слышала о пожарах и разрушениях.
— Помилуйте! — Тир сделал взгляд трогательным и печальным. — В Рогере Старая Гвардия живет постоянно, а разрушен он был всего один раз. Да и то не весь.
— Ну Рогер и побольше. У вас красивые глаза, господин фон Рауб. Выразительные. Тренируйтесь, может, когда-нибудь научитесь вызывать жалость и сочувствие.
Хильда сделала движение, собираясь встать, и Тир, спрыгнув с фюзеляжа, протянул ей руку. Она снисходительно приняла помощь:
— Надеюсь, вы не побрезгуете гостеприимством фон Сегелей, господин пилот? Не ночевать же вам в гостинице, раз уж вы свели знакомство с хозяйской дочерью.
Тир проводил ее до калитки, ведущей в сад. И откланялся:
— Меня ждут. Простите великодушно, но вы наверняка слышали, что вежливость у Старой Гвардии в достоинствах, увы, не числится.
— Конечно, слышала. — Хильда одарила его очередным насмешливым взглядом. — И еще я думала, что вы повыше ростом. Приятно было познакомиться, господин фон Рауб.
Тир забрался в машину и стартовал, презрев перегрузки, с места на максимальной скорости. Скрутил «мертвую петлю» над самыми кронами деревьев, успел заметить, что Хильда, уходя по тропинке к замку, оглянулась, и лег на курс северо-северо-восток — к столице. У него было не так уж много времени, а сделать предстояло ой-ой сколько.
К вечеру следующего дня Блудница спикировала на ту же самую поляну, в роще у замка Сегель. Хильда сидела там же, под деревом, с книгой в руках. Словно вернулся вчерашний день.
— А я ждала вас, — сказала она в ответ на поклон Тира, — ясно было, что снова явитесь. Как погуляли?
— Спасибо, неплохо.
…Он за три часа добрался до Рогера. Пользуясь полученными от Эрика полномочиями, поднял на ноги ночных служителей библиотеки, и до вечера они копировали для него книги. Древние, редкие книги, каких не было больше нигде. Разве что в библиотеке Лонгвийца, но пошел бы тот со своей библиотекой…
До середины дня он отрабатывал с новыми учениками полеты строем: в составе пары, четверки и шестерки. Потом смотался к границам Радзимы и истребил сдуру налетевших на него патрульных. Сами напали — сами виноваты. Чужие жизни как обычно заменили и отдых и еду, так что к вечеру он был бодр и полон сил. Забрал у переписчиков книги, расплатился и помчался обратно в Сегель.
Зачем?
А почему нет?
Хильда — интересная девушка. Умная и смелая. В конце-то концов, не все же Тиру со Старой Гвардией водку пить, надо и поговорить иногда с образованным человеком.
Ночная гонка, библиотекари, убийства, кровь, перегруженная машина… Чтобы, когда глаза Хильды распахнутся при виде книг, пожать плечами:
— Это было нетрудно.
Глупо?
Вовсе нет. Не так уж много времени у старогвардейца, чтобы тратить его на каждую встречную девицу. А тут удалось обернуться меньше чем за сутки. Завтра можно лететь дальше: неизученных усадеб еще шесть штук осталось, а облететь надо все.
— Ну что, как у тебя дела? — поинтересовался Риттер, связавшись с ним к середине даркаша. — Закончил?
— Да.
На летном поле операцию «Невеста» не обсуждали — слишком много лишних ушей. Времени на то, чтобы принимать гостей, у Тира уже не было — он встречался с Хильдой. Оставалось поддерживать связь по шонээ, благо прибор позволял устанавливать разные уровни доступа, и не все переговоры старогвардейцев между собой мог услышать их император.
— Нашел что-нибудь?
— А ты?
— Три штуки, — сообщил Риттер с достоинством. — Все трое очень милы. И это, заметь, в первые полтора месяца. Ну так что там у тебя?
